– Мы должны найти этот проклятый источник! – Я саданула кулаком по камням. – Мы обязаны его найти, чтобы выжить!

– Я завтра отправлюсь на поиски зверя, – неожиданно отозвался Грей, до этого момента молча слушавший мои крики. – Я его убью.

Я сунула Марусю Элке и подлетела к Грею. Схватила за плечи побелевшими пальцами.

– С ума сошел?! Эта зверюга убьет тебя и даже не заметит! Не смей рисковать своей жизнью! Иначе я сойду с ума!

Уткнувшись ему в плечо, я разрыдалась. Осознание суровой реальности наступило только сейчас и оказалось гораздо тяжелей, чем я предполагала вначале. Остров и раньше не являлся для меня красивой сказкой, но теперь и вовсе приобрел зловещие черты. Черты большой пятнистой кошки, которая в данный момент стояла неподалеку от пещеры и смотрела мне прямо в глаза.

Я взвизгнула, выхватила из костра горящую палку и швырнула ее в направлении зверя. Послышался короткий рык, и все исчезло.

Я посмотрела на Грея:

– Здесь у нас нет будущего!

Спорить никто не решился…

Равновесие…

Я задумчиво ковыряла рыбу, уставившись отрешенным взглядом в землю. Есть совершенно не хотелось.

Нужно восстановить равновесие острова! Восстановить равновесие…

Рыба шлепнулась на песок.

О каком равновесии острова может идти речь, если после всего случившегося невозможно толком восстановить даже свое собственное душевное равновесие! Тем более что наглая пятнистая тварь постоянно кружит вокруг пещеры, надеясь снова поживиться чем-нибудь вкусненьким. Причем зверь довольно пунктуален – появляется на рассвете и уходит в полдень, а потом караулит пещеру с вечера до полуночи.

В связи с этими малоприятными событиями нам пришлось кардинально поменять свой образ жизни. Теперь в пещере постоянно кто-то остается для поддержания огня, а остальные уходят до наступления рассвета и возвращаются только после полудня. За это время нужно успеть как можно больше: запастись едой, питьем и дровами, чтобы хватило до следующего рассвета.

Как известно, минус на минус дает плюс. Никогда не верила подобному утверждению, но в данный момент букет минусов действительно сложился в плюс. В то время, когда хищник караулил пещеру, по остальной территории острова можно было передвигаться вполне безопасно. К счастью, зверюга водилась в этих местах в гордом одиночестве.

Это был огромный, излишне уверенный в себе леопард. Нужно было видеть, с каким достоинством и неспешной грацией он передвигался, как величественно держал голову, как подолгу смотрел, не мигая и не таясь, прямо в глаза.

Если бы этот гад не сожрал нашу живность, я бы смогла им искренне восхищаться, потому что люблю всех кошек без разбору, как маленьких, так и больших. А после такого варварства – увольте! Тем более что эта зверюга угрожает лично мне и моим близким. В общем, восхищаться леопардами лучше всего в зоопарке. Безопасней, знаете ли.

Чего мы только не придумывали для того, чтобы отвадить его от пещеры. Притащили вместо папоротника жутко пахнущее растение, настелили на полу. В итоге сами едва не задохнулись от едкого амбре, а хищник и ухом не повел. Запах стойко держался неделю, даже после того, как растение не просто выкинули, но и закопали, чтобы оно не портило воздух. Потом решили пожертвовать запасами и поделились рыбой, оставляя приличную порцию возле кустов, которые зверь облюбовал в качестве наблюдательного пункта.

Несколько раз леопард благосклонно принимал угощение. Но когда, решив, что достаточно усыпили его бдительность, мы запихнули в рыбу ядовитую траву, зверь долго и возмущенно рычал на нас из кустов, а потом мы обнаружили на месте его трапезы одиноко лежащие стебли травы. Рыбу пятнистый поганец съел подчистую, а отраву выплюнул. В тот же вечер зверь остервенело танцевал у костра, пытаясь достать противных людишек из-за огненной завесы.

Наученные горьким опытом, мы разводили не просто костер, а громоздили целую баррикаду, превращавшуюся в настоящую стену пламени. Разумеется, спать было душно и жарко, но зато относительно безопасно.

Поняв, что извести зверушку не получится, следующей идеей была противоположная – приручить. Автором идеи была я, остальные отнеслись к ней скептически, но возражать не стали. Сложнее всех пришлось Грею, потому что основной груз забот ложился на его плечи. Добывать рыбу приходилось ему, а теперь расход рыбы возрос едва ли не вдвое.

Для начала мы дней десять исправно кормили хищника, а потом послали «на переговоры» домового. Тот уверял, что в силу своей специфичной личности может найти общий язык с любым представителем фауны. Поверили, отпустили.

Домовой вернулся быстро и ругался долго. Расчет не оправдался – леопарду оказались абсолютно до фонаря все рассуждения и увещевания пушистика. Он был невежественен в подобных делах и проявил к парламентеру исключительно гастрономический интерес. Домового успокоили, а зверя решили кормить и дальше.

Наконец все пришло к тому, что ситуация мало-помалу стала сглаживаться. Человек – он ведь такое существо, которое привыкает ко всему, и даже к тому, к чему привыкнуть в принципе нельзя. Самый большой страх держится в сердце максимум неделю-две, а потом неизбежно ослабевает. Успокоились и мы. Успешно освоились с новым распорядком жизни, поддерживали огонь, привыкли к леопарду. Теперь он стал нам казаться неотъемлемой частью пейзажа. Разумеется, самой опасной частью.

В качестве раздражителя на острове были еще и пауки размером с кулак, из-за которых я срывалась на оглушительный визг в любое время дня и ночи, действуя на нервы всем, даже леопарду.

Иногда во сне в волосы заползали жуки и играли на голове в парикмахерскую. Поскольку жуки были крупными, то эта самая «парикмахерская» ощущалась моментально. И снова я отчаянно визжала, причем наперебой с Элкой, и в панике лупила несчастное насекомое, одуревшее от воспроизводимых нашими голосами децибел, камнем. К счастью, к тому времени, когда я хватала камень, насекомое оказывалось уже на полу. Но в запале мне бы ничего не стоило шарахнуть камнем и по себе, любимой.

Муравьи, к счастью, не вызывали в нас желания поднимать крик, но кусались нещадно. В ответ мы их давили, а потом раздраженно почесывались.

В общем, жизнь вновь была полна ярких впечатлений. А еще на остров пришли дожди…

Явление капель с неба было настолько неожиданным, что мы поначалу обрадовались, словно дети, и, позабыв о безопасности, устроили под проливным ливнем пляски индейцев племени тумба-юмба. Моментально вымокли до нитки и быстро протрезвели. Вспомнили о хлебе насущном, точнее, о питье, и кинулись собирать воду в пробитую лодку, из которой соорудили подобие корыта. Вышло удачно. Пусть и без комфорта, но вымыться в пресной воде мы теперь могли себе позволить. Потому что море – это, конечно, хорошо, но соль на коже круглосуточно – это плохо. Питьевую воду решили собрать в выскобленные и высушенные оболочки фруктов. Просто выставили первобытную «посуду» под дождь. Потом вернулись в пещеру и только там осознали масштаб катастрофы.

Тропический дождь, начавшийся сразу с сильного ливня, затушил костер и подтопил наше убежище. Из-за постоянного огня мы больше не плели заслон для входа, а вездесущие капли, тяжелые и хлесткие, летевшие под углом, щедро оросили подстилку на полу и часть запасов хвороста. Леопард, конечно, сбежал еще в начале ливня, но ситуация все равно была критической. Костер необходимо было закрыть от дождя, но никто из нас не представлял, как именно это можно было сделать.

Дождь скоро закончился, ветки заменили новыми, снова развели огонь. Но проблема повисла в воздухе, являясь первостепенной. Нужно было срочно ее решать. Соорудить навес на отвесной скале было невозможно, поэтому после долгих размышлений мы расчистили место для второго костра внутри пещеры. Решили при хорошей погоде разводить огонь перед входом, а во время дождя – в глубине. Такое решение, конечно, отнимало часть свободного пространства, но в целом являлось оптимальным, потому что рассчитывать на то, что леопард боится дождя, лично мне показалось легкомысленной идеей. Ведь кто знает, что может прийти в голову этому зверю. Сегодня он боится дождя, а завтра поймет, что как раз во время дождя столь желанная для него добыча, то есть мы, вполне доступна. И вряд ли хищник остановится перед такой помехой, как падающая с неба вода.