В сасанидской военной теории считалось целесообразным располагать на левом фланге лучников-левшей, которые могли посылать стрелы как влево и прямо перед собой, подобно правшам, так и вправо, усиливая, таким образом, интенсивность обстрела вражеских порядков не только на своем участке, но и по всему фронту. Кроме того, это было важно и потому, что левое крыло, как было отмечено выше, дольше других частей персидского войска оставалось на месте, не вступая в бой, а потому плотность и сектор обстрела отсюда должны были по определению быть более значительными, чем в центре и на правом фланге, которые вскоре после перестрелки переходили в атаку{43}.
Для повышения эффективности использования луков и стрел в бою у персов существовало правило, согласно которому перед битвой нужно было располагать войско так, чтобы «солнечный луч и ветер приходились в тыл войска»{44}. Насколько губительными могли быть последствия несоблюдения этого правила, говорят факты: во время битвы при Даре, завершившейся поражением персов, «ветер, поднявшийся с их [ромеев. — В. Д.] стороны, дул на варваров, сильно ослабляя действие их стрел» (Proc. Bell. Pers. I. 14. 36). Однако подобная опрометчивость была редким явлением, и персы, как правило, грамотно выбирали место и время сражения. Прекрасно подготовленные лучники всегда были одной из основных ударных сил персидской армии. Практически все римско-византийские источники отмечают опасность персидских лучников и высочайший уровень их подготовки, важнейшими показателями которого были высокая скорострельность и меткость стрельбы. Не случайно поэтому первое правило, которым руководствовались византийцы, вступая в сражение с персами, — как можно более стремительно атаковать персидские боевые порядки, ибо в противном случае ущерб, причиненный персидскими стрелками, мог быть чрезвычайно велик:
Движение в атаку и удар должны производиться своевременно в сомкнутом строю, быстро, как полет стрелы, иначе в людей и коней может попасть много стрел, так как неприятель очень искусен в быстрой стрельбе (Mauric. XI. 2).
Это правило ромеи старались соблюдать. Феофилакт Симокатта, рассказывая об одном из сражений, пишет:
Вавилоняне стали посылать стрелы в сомкнутые ряды ромеев в таком количестве, что затемнили лучи солнца. Вследствие стремительного полета стрел перья, украшавшие верх шлемов на головах воинов, казалось, полетели по воздуху, сбитые летучим оружием. Ромеи стремились к рукопашному бою, тесня варваров копьями и мечами и отражая обильно сыпавшиеся стрелы (Theophyl. III. 14. 6).
Схожую картину описывает и Прокопий Кесарийский:
Их стрелы летели гораздо чаще, поскольку персы почти все являются стрелками и научены быстрее пускать стрелы, чем остальные народы (Proc. Bell. Pers. 1. 18.31).
Искусство сасанидских стрелков обусловило тот факт, что именно персидский способ стрельбы из лука считался в Византии достойным изучения и даже заимствования (Mauric. I. 1).
В связи с этим заслуживает внимания техника пускания стрел, использовавшаяся персами, тем более что в данном отношении мы располагаем подробными данными персидского (что особенно важно) происхождения. В неоднократно уже упоминавшейся «Аин-Намэ» содержится подробное описание персидской манеры стрельбы из лука:
Хорошее дело при обучении стрельбе стрелами, чтобы обучающийся держал лук в левой руке своей, а стрелу в правой руке своей, и чтобы кисти своих рук он прижимал бы к груди и смотрел бы на то место, где находится обучающий стрельбе. И хорошее дело водрузить лук, согнув несколько рог его, и крепко ухватить его тремя пальцами, и согнуть указательный палец на тетиву, и держать в двадцати трех, как бы в шестидесяти трех, и крепко сжать три, и повернуть подбородок к левому плечу, и поднять голову, и опустить шею, и склониться с луком, и выпрямить спину, и опустить верхнюю часть руки, и натянуть лук, приподнявшись на седле, и оттянуть тетиву до уха, и поднять кверху глаза, внимательно рассмотреть место приложения острия стрелы, не двигать зубами, не вращать глазами, не качать тела{45}.
Как убедительно показал К. А. Иностранцев{46}, смысл фразы «держать в двадцати трех, как бы в шестидесяти трех» кроется в особенностях персидской дактилономии — системе обозначения чисел с помощью комбинаций пальцев рук. «Три» — это прижатые к ладони мизинец, безымянный и средний пальцы правой руки; «двадцать» — большой палец правой руки, прижатый к первому суставу указательного; «шестьдесят» — большой палец правой руки, прижатый ко второму суставу указательного. Выражение «держать в двадцати трех, как бы в шестидесяти трех» означает, что мизинец, безымянный и средний пальцы прижимаются к ладони, а большой палец помещается под сочленение первого и второго суставов указательного пальца. Такое (или похожее на него) положение пальцев при стрельбе из лука зафиксировано на многих изображениях персидских лучников сасанидской эпохи и известно как «персидский способ» натягивания тетивы. Однако персы использовали и другие приемы обращения с луком при стрельбе (в частности, наиболее популярный у кочевников Евразии так называемый «монгольский способ»).
Одним из самых ярких примеров, демонстрирующих искусство персидских лучников, явилась битва под Хломароном (585), в ходе которой персы, преследуя отступавших ромеев и используя в качестве оружия только луки, т. е. даже не вступая в рукопашную схватку, уничтожили весь византийский арьергард. Случай тем более показательный, что войско персов состояло из простых обывателей («крестьян», как пишет Феофилакт Симокатта), не имевших специальной военной подготовки. Примерно то же самое произошло еще раньше, когда в 235 г., во время похода Александра Севера, окруженное римское войско было полностью истреблено персидскими конными лучниками. Не менее ярким в этом отношении фактом является эпизод, в котором персы заставили отступить войско гуннов — признанных мастеров владения луком — тем, что «множеством стрел, как тучей, покрыли небо над скифами [т. е. гуннами. — В. Д.]» (Prise. Fr. 8).
Итак, начинали сражение лучники (скорее всего, конные). Вслед за ними в бой вступала тяжелая персидская конница — катафракты. Всадники, истратив стрелы, шли в атаку на противника. Их задачей являлось нанесение по врагу мощного удара с целью принудить его к отступлению или же прорвать вражеские боевые порядки. Идя в бой, персы пытались не только воздействовать на противника оружием, но и оказать на него психологическое воздействие с помощью громких криков, воплей и т. п. Не понаслышке знавший персов как бойцов Аммиан Марцеллин отмечает, что «они великолепные воины, впрочем, скорее хитрые, чем храбрые, и более страшные издали. Они забрасывают противника множеством лишних слов, издают дикие и свирепые возгласы, велеречивы, несносны и противны…» (Amm. Marc. XXIII. 6. 80; см. также: Agath. III. 7, 23, где говорится о внезапном громком крике персов перед атакой).
В существующей военно-исторической литературе тактика действий катафрактов, происхождение этого рода войск и целый ряд других вопросов рассматривались неоднократно и весьма подробно. Кроме того, многие проблемы, связанные с катафрактами (например, вопрос о пресловутой двуручной хватке копья, встречающейся на изображениях персидских и других всадников), до сих пор являются предметом острых дискуссий, обусловленных отсутствием надежного источникового материала, и не могут быть однозначно решены в ближайшей перспективе. Поэтому, не заостряя внимания на частных и спорных вопросах, мы ограничимся общим описанием того, каким образом действовала персидская тяжелая кавалерия на поле боя.
