Закономерен вопрос — а где была в это время другая дивизия 15-го мехкорпуса — 37-я танковая? Поднятая 22 июня по тревоге, дивизия к вечеру выдвинулась в исходный район сосредоточения. На следующий день она получила задачу сосредоточиться в районе примерно в 30 км к юго-востоку от Радехова, куда головные части начали выходить к 14 ч. Из доклада командира дивизии полковника Ф.Г. Аникушкина следует, что «прибывший командир 15-го механизированного корпуса генерал-майор Карпезо сообщил командиру дивизии о том, что в районе Адамы сосредоточено до 100 танков противника, и поставил задачу: 37-й танковой дивизии уничтожить танки противника в районе Адамы. На Адамы была выслана разведка, а танковые полки со своих маршрутов были повернуты под углом 90° и выведены на исходный рубеж для атаки. Впоследствии оказалось, что танков противника в районе Адамы не было. Танковые полки дивизии после задержки на 5–6 часов в районе Адамы продолжали выполнять ранее поставленную задачу. Это положение привело к тому, что 37-я танковая дивизия не смогла своевременно выйти в указанный район сосредоточения».

Впрочем, и после этого злоключения 37-й танковой дивизии не кончились. Ей пришлось совершить еще немало маршей, выполняя порой противоречившие друг другу приказы. Последнее обстоятельство также нашло свое отражение в докладе комдива по итогам боевых действий:

«В силу сложившейся обстановки, выполняя приказы 6-й армии и Военного совета Юго-Западного фронта, дивизия в составе 15-го механизированного корпуса за период боевых действий прошла около 1500 км без остановки, по времени обеспечивающих производство технического осмотра и восстановление материальной части боевых и транспортных машин. В условиях большой подвижности имеющиеся неукомплектованные ремонтно-восстановительные роты полков и ремонтно-восстановительный батальон дивизии с ремонтом и эвакуацией машин не справились.

Это положение привело к количественному уменьшению боевой материальной части, вышедшей из строя по причинам технической неисправности».

Экипаж занимает места в танке Т-34 производства завода № 112 («Красное Сормово»). Калининский фронт, 1942 год.

Компоновка танка Т-34 выпуска 1942 года:

1 — пушка Ф-34; 2 — механизм вертикальной наводки; 3 — башенный вентилятор; 4 — заглушка отверстия для крепления приспособления проверки отката и наката компрессора пушки; 5 — двигатель; 6 — вентилятор; 7 — главный фрикцион; 8 — воздухоочиститель; 9 — стартер; 10 — коробка передач; 11 — наружный топливный бак; 12 — опорный каток с резиновым бандажом; 13 — опорный каток с внутренней амортизацией; 14 — аккумуляторы; 15 — укладка пушечных выстрелов на полу боевого отделения; 16 — сиденье командира; 17 — сиденье механика-водителя; 18 — рычаг управления; 19 — педаль главного фрикциона; 20 — баллоны для воздушного запуска; 21 — радиостанция.

Без сомнения, решающую роль в разгроме вклинившегося противника могли сыграть 4-й и 8-й механизированные корпуса. Первый из них был вообще самым мощным в Красной Армии и к началу войны насчитывал 99 танков КВ, 313 Т-34, 68 Т-28, 332 БТ, 106 Т-26. Однако командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко, в чьем распоряжении находились эти соединения, использовал эту танковую группировку исключительно в интересах своей армии.

Находившийся юго-западнее Львова 8-й механизированный корпус генерал-лейтенанта Д.И. Рябышева вечером 22 июня получил приказ командующего фронтом выйти в район восточнее города и поступить в подчинение командующего 6-й армией. Получив в свое распоряжение 8-й мехкорпус, генерал Музыченко повернул его на запад, чтобы с утра 24 июня отбросить рава-русскую группировку противника за госграницу. В свою очередь командующий фронтом, считая, что корпус уже сосредоточился восточнее Львова, потребовал от его командира ускорить выдвижение на север в район Бродов, чтобы утром 24 июня совместно с 15-м мехкорпусом атаковать противника, прорвавшегося в Берестечко. Музыченко поставил Рябышеву соответствующую задачу. Корпус развернулся почти на 180° и пошел обратно. Только к утру 26 июня он вышел к Бродам.

В атаке — Т-34 производства СТЗ с опорными катками с внутренней амортизацией. 1942 год.

Вручение гвардейского знамени в одной из танковых бригад Юго-Западного фронта. Весна 1942 года.

Танки Т-34 производства СТЗ на ул. Горького в Москве, 1942 год.

Тем временем уже к исходу 24 июня на Ровенском направлении, на стыке 5-й и 6-й армий образовался разрыв около 50 км, в который устремились соединения 1-й немецкой танковой группы генерала Э. Клейста (799 танков). Создалась угроза глубокого прорыва гитлеровских войск и охвата ими с севера основных сил Юго-Западного фронта. Для ликвидации этой угрозы и разгрома ударной группировки противника в период 26–29 июня был нанесен контрудар силами 8, 9, 15-го и 19-го мехкорпусов по флангам прорвавшихся немецких войск.

9-й (командир — генерал-майор К.К. Рокоссовский) и 19-й механизированные корпуса (командир — генерал Н.В. Фекленко), совершив под непрерывным воздействием авиации противника более чем 200-км марш, находились в районе восточнее Луцка и должны были наступать на Дубно с севера. С юга в северо-западном направлении на Дубно наносили удар 8-й и 15-й мехкорпуса. Следует подчеркнуть, что на начало войны в этих корпусах имелось 286, 279, 858 и 733 танка соответственно, а всего 2156! Из них 181 Т-34 и 140 КВ. Однако до 50 % этой техники по разным причинам в контрударе участия не принимало. Часть была потеряна, часть вышла из строя в ходе выдвижения в исходные районы, другие просто не успели подойти: 7-я моторизованная дивизия 8-го мехкорпуса, например, к этому времени находилась еще на марше. Не удалось использовать в контрударе и 4-й механизированный корпус. Командование фронтом решило привлечь лишь его 8-ю танковую дивизию, которая к тому времени уже потеряла в боях 92 танка. Еще больше машин вышло из строя по техническим причинам. В результате из 385 танков, которые дивизия имела накануне войны, в район контрудара к концу 27 июня, то есть с опозданием на сутки, прибыло только 65 боевых машин.

Танк Т-34 производства СТЗ, подбитый на улице Воронежа. Восточный фронт, лето 1942 года.

Танки Т-34 84-й танковой бригады выдвигаются к месту боевых действий. Юго-Западный фронт, май 1942 года.

Тем не менее удар по противнику были готовы нанести, как минимум, 1000 танков. Эти силы были распределены неравномерно: до 700 боевых машин атаковали с юга и около 300 — с севера. При этом практически все Т-34 и КВ (не менее 250 машин) находились в южной группировке. Контрудар наших войск начался 26 июня и вылился во встречное сражение с соединениями 1-й танковой группы противника. Однако успешно завершить операцию окружением противника не удалось, и в первую очередь по причине отсутствия четко налаженной связи и взаимодействия как между наступавшими мехкорпусами, так и между ними и вышестоящими штабами. Вот что по этому поводу написал в своих воспоминаниях В.С. Архипов, в те дни командир разведбата 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса: «Слабая, с длительными перерывами радиосвязь была причиной опоздания информации, направляемой с линии фронта в высшие штабы. Поэтому и решения, которые принимались в штабах и, в свою очередь, передавались на фронт, часто не соответствовали изменившейся боевой обстановке. К примеру, вечером 26 июня, когда, смяв правый фланг 11-й немецкой танковой дивизии и разгромив один из ее танковых полков, наша дивизия вышла к Дубно, никто из нас не знал, что с юга, нанеся огромные потери другим соединениям 48-го немецкого моторизованного корпуса, успешно продвигается к нам навстречу 8-й мехкорпус генерала Д.И. Рябышева.