«— Ангел! Помоги мне! Я так люблю его, но я никто по сравнению с ним. Как я могу заставить его полюбить меня такой, какая я есть? Любое вранье Доминик чувствует на раз, так что я даже не смогу хоть чуть-чуть приукрасить мои скромные таланты и умения.

— А тебе и не надо, Кейтана. — Красивый грустный голос возник в ее голове. Она даже не удивилась.

— Что мне делать, Ангел?

— Просто быть самой собой. Доминик очень умный и добрый человек, он не сможет пройти мимо такого сокровища, как ты.

— Ты не понимаешь! Как Дом узнает какая я? Я не смогу с ним болтать о всякой всячине, потому что как только он поцелует меня, я наброшусь на него и не выпущу из своих крыльев до тех пор, пока он не сделает меня своей. После сегодняшнего я знаю это совершенно точно.

— Хм, не знаю, что у вас произошло, да и знать не хочу, — задумался голос, — но я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь.

— Да?

— Конечно, Кейтана. Я люблю свою жену еще больше, чем ты Доминика. — Снова загрустил Ангел.

— Тогда подскажи, как сделать так, чтобы он жалел меня, разговаривал со мной без умолку и переживал за меня, не имея возможности со мной переспать. Или чтобы такое он смог вынести от меня.

— Кейтана, мы в тебе не ошиблись. Ты натолкнула меня на отличную мысль.

— Да? И какую?

— Единственный вариант, когда Доминик будет скакать вокруг тебя и сдувать пылинки, это если ты будешь серьезно больна или ранена. К сожалению, с ним этот номер не прокатит, он же Оборотень и вылечится на раз, а вот с тобой…

— Ты предлагаешь мне сломать себе шею? — Пошутила Кейт.

— Ммм, скорее позвоночник и крыло. — Нехорошо оживился Ангел.

— Эй, ты что, серьезно?

— Да. Послушай, что я тебе скажу, Леди Торум. Доминик твердо решил никогда и никого не подпускать к своему сердцу, и поверь мне, в этом плане он переплюнет даже твоего непробиваемого отца. Все эти годы Дому это прекрасно удавалось, но ты… Ты его единственная надежда, даже если он этого и не знает. Никогда не забывай об этом. Если ты действительно любишь его, то сможешь сотворить чудо, мы верим в это.

— А ты умеешь уговаривать, Ангел.

— Думаешь? Я вот не уверен, — снова загрустил он. — Я сделал глупость, и уже целых три дня не могу помириться с любимой. Не работают мои умения.

— Да ладно, тебе, Ангел! Она наверняка тебя уже простила, просто хочет немного помучить. Вот и все. — Рассмеялась Кейт.

— Ты просто что-то! Я всегда знал, что Тор неподражаем. Вырастить такую дочь, это надо уметь. Ты готова немного пострадать?

— Ради Доминика я готова на все, Ангел, — сказала Кейт и услышала, как одобрительно рассмеялся голос. Мурашки пробежались по ее спине. Да уж, чего еще ожидать от небесного создания?

— Ну что же. У тебя был выбор, и ты приняла решение. И если Доминик узнает о нашем с тобой заговоре, я буду ни при чем.

— Эм, Ангел? Мне показалось, или ты слегка нервничаешь?

— Дом страшен в гневе. Ладно, пора приступать. Впереди тебя через сто метров будет длинная пологая скала. Ровно посередине нее проходит широкая щель. Земля, прикрывающая ее, держится на честном слове, и если ты наступишь на выступающий камень ближе к правому краю, то все рухнет. Твоя задача не свернуть себе шею насмерть, все остальное вы сможете вылечить медицинским пистолетом на базе. Он настроен на человеческое тело, поэтому у тебя будет пара-тройка дней. Используй их с умом. Больше я тебе ничем помочь не могу».

Кейтана не спешила приходить в себя и продолжала идти, витая мыслями в облаках. Ангел снова вернул ей решимость и надежду. Нельзя сдаваться при малейшем намеке на трудности! Она взобралась на очередную скалу, когда поняла, что уже давно не видела Доминика.

— Дом? Ты где? — Спросила Кейт, оглянулась по сторонам и обнаружила его, сидящим прямо по курсу. Улыбнулась ему, шагнула вперед, и земля осыпалась под ее ногами, увлекая за собой вниз.

…

— Котенок, милая моя, очнись. Пожалуйста!

— Дом?

— Тсс, не двигайся. Просто лежи и делай то, что я тебе скажу, хорошо?

— Ладно. — Согласилась Кейт и открыла глаза. Мда… Правое крыло нависало над ее головой под немыслимым углом.

— Попробуй пошевелить пальцами рук. Нормально? Вдохни. Больно? Нет? Понятно. Сейчас я к тебе спущусь. Ты только не дергайся и не кричи.

— А чего мне кричать-то? Я ничего не боюсь. — Сказала Кейт. Пошевелила руками. Все в порядке. Попробовала повернуть шею и с ужасом поняла, что не чувствует ее совсем. Как и хвост. И ноги. — Дом! Ты где? Я не могу пошевелить шеей!

— Я уже здесь, котенок. — Сказал огромный двенадцатилапый паук, спускаясь по стенке прямо к ней.

— ААааааа. Уйди от меня! Не прикасайся ко мне. Ненавижу пауков! — Заорала Кейтана.

— Тсс, девочка моя, милая. Просто закрой глаза и слушай мой голос. И тогда я буду только я. Помнишь, я рассказывал про то, что я могу быть кем угодно? — Начал заговаривать зубы Доминик, переползая на ее тело и понимая, что она его не чувствует, иначе бы снова заорала.

Все внутри него замерло от ужаса. Он же ни черта не понимает в строении тела даманов! Как он сможет помочь ей? Как вытащит отсюда, не доломав уже сломанный позвоночник? Дом болтал без умолку, проверяя ее тело и рассказывая байку из своей актерской жизни до тех пор, пока она не попыталась захихикать.

— Котенок, тебе нельзя смеяться. У тебя же шея сломана! Лучше бы рассказала, как ее надо закрепить, чтобы тебя отсюда вытащить. Эх, сюда бы медсестру покрасивее. Сразу бы помогла нам обоим.

Кейт снова захихикала.

— Дом, ты сам виноват. Нечего смешить. И между прочим, я сама могу тебе все рассказать, я дипломированный врач-хирург.

— Да ладно! Врешь ты все! Маленькая больно!

— А вот и нет!

— Ладно, пока я тут выковыриваю твои прекрасные ножки из корней, расскажи мне для начала про то, как у вас из ям народ вытаскивают.

— У нас никто в ямы не падает. Но если чего случается, то надо тащить дамана в больницу в том положении, в котором его нашли. Кости у нас настолько крепкие, что если ломаются, то могут пропороть внутренности насквозь своими острыми краями.

Доминик слушал ее очень внимательно, одновременно рассматривая щель. Кейт лежала, сложившись почти пополам, уместившись в полтора метра на глубине метра в три. Наверху щель расширялась почти до четырех метров. Он подумал и понял, что вариантов особых нет. Если ее надо зафиксировать в таком положении, то ему придется оплести ее своей паутиной намертво.

— Кейт, я тут кое-что делать буду, чтобы тебя вытащить, ты закрой глаза, а я буду с тобой болтать. Или могу спеть что-нибудь.

— Болтать это потом, лучше спой. — Сказала она, Дом вдохнул побольше воздуха и начал. Через три часа у него почти пропал голос, но дело было сделано, и теперь даманица была похожа на большую гусеницу.

— Кейт, девочка моя. Я ненадолго исчезну, а потом вернусь и мы с тобой полетаем.

— Это как это?

— Видишь ли, одно из моих я это Золотой Дракон.

— Ого! Обалдеть.

— Ага. Но чтобы тебя вытащить, я буду вынужден забрать тебя отсюда зубами.

— Я постараюсь не сильно вопить, золотой мой. — Сказала Кейт. Крыло болело зверски, и теперь, когда любимый не убаюкивал ее своим прекрасным голосом, боль набросилась на нее со страшной силой. — Дом, поторопись. Я не очень хорошо переношу боль. У меня на нее с детства аллергия.

Через секунду небо над ней потемнело, и она увидела симпатичную золотую морду прямо перед своим носом. Голова его едва поместилась в узком пространстве. Он подхватил ее и вытащил наверх. Кейт посмотрела на Золотого Дракона и потеряла сознание.

4-ый Галактический Сектор, Планета Трех Королей, база Странника, 14 февраля 1 485 358 года.

Доминик сидел рядом с Кейт и смотрел на нее вот уже три часа. Стояла глубокая ночь, а он все никак не мог заставить себя уйти. Она спала и улыбалась во сне. Такая милая и родная. Его крылатое чудо. Кто бы мог подумать, что эта юная даманица столько всего знает и умеет! Она практически вылечила себя сама, он был только ее руками. А еще тем, кто не давал ей скучать. За эти три дня Дом узнал о ней кучу всего интересного, но только сейчас понял, что о себе рассказал еще больше. Впервые за долгие годы он захотел, чтобы кто-то кроме его самых дорогих и любимых друзей узнал его таким, какой он есть на самом деле. О его архитектурном бюро, бесплатных больницах и благотворительных фондах. О службе психологической помощи отчаявшимся, в которой иногда работал и он сам, коротая длинные ночи. О его победе в борьбе за сохранение лесов Амазонки и помощи в восстановлении популяции некоторых вымирающих видов зверей, и о многом другом, что скрывалось за маской кинозвезды и супермачо.