Так где же он, палеонтологический Грааль — признак, обеспечивающий выживание в катастрофе? Кажется, все же существуют некоторые факторы, способствовавшие выживанию в катаклизмах, вызванных астероидами, изменением уровня моря и извержениями вулканов. Один фактор, по-видимому, позволяет предугадать способность вида к выживанию в глобальной катастрофе: широкое распространение. Виды, представители которых встречаются на многих континентах, сохранятся с большей вероятностью, чем виды, обитающие только в одном регионе.

Миллионы лет выживание и воспроизводство живых организмов определяется тем, как они питаются, передвигаются, размножаются и так далее. Но вот происходит катастрофа, и все эти признаки теряют свое значение. Важно лишь то, где эти организмы обитают. Редкие события быстро меняют правила игры, и все начинается сначала. Катаклизм переживают не всегда «лучшие» в каком-либо отношении существа. Если «победить» означает «пережить катастрофу», то побеждает тот, кто расселился повсеместно.

Принцип «созидательного разрушения» хорош не только в экономике, но и в биосфере. Выжившие в глобальной катастрофе получают в наследство новую Землю, на которой конкуренция слабее. Вспомните детскую игру в «царя горы»: самый сильный и драчливый мальчишка сидит на вершине и никого туда не пускает — просто потому, что он большой и он наверху. Вы никакой силой не можете его оттуда столкнуть. Что может вам помочь выиграть? Только случай. Например, мама позовет его домой обедать, и вершина освободится. Драчун уйдет, и вы просто займете его место со всеми преимуществами нахождения наверху.

Каждая катастрофа оставляет выживших на обновленной Земле.

Эта схема справедлива для выживания видов. Если успешно развивающийся вид занимает какую-либо нишу, например, в определенной зоне океана, другим вряд ли удастся завладеть тем же пространством. Но если в результате катаклизма этот «царь горы» исчезает, выжившие могут занять призовое место практически без борьбы.

Человек — вид, сидящий на вершине горы спустя три с половиной миллиарда лет после появления жизни на Земле. Что это означает для нас?

Многие наши экспедиции в поисках окаменелостей оказались на удивление неудачными. Не была исключением и работа с Фаришем Дженкинсом в Африке в 90-х годах. Несколько месяцев мы безуспешно пытались найти следы млекопитающих в Намибии в отложениях возрастом двести миллионов лет, и, наконец, для поднятия настроения Фариш решился отвезти нас на север на сафари. Через несколько дней езды на машине мы оказались в Национальном парке Этоша на границе с Анголой. В этой пустынной местности источники воды как магнит притягивают все живое. Каждое утро на рассвете мы вылезали из постелей, ставили машины у источников и часами смотрели, как приходили и уходили бесчисленные животные. Первыми появлялись птицы. Потом зебры и буйволы. Иногда поблизости ожидала своей очереди стая гиен. При появлении льва все пускались врассыпную, а затем, когда казалось, что опасность миновала, все возвращались к нормальному ритму еды и питья.

В этом мире победителями были крупные млекопитающие и птицы, но мой мозг все еще был занят анализом горных пород возрастом двести миллионов лет. В те времена Землю населяли пресмыкающиеся всех вообразимых и невообразимых видов, млекопитающие тогда были не крупнее землеройки, а птиц и вовсе не существовало. Сегодняшняя жизнь у водопоя является результатом катастроф, случившихся миллионы лет назад. До этих катастроф у источников воды собирались совсем другие существа, весьма преуспевающие. Так, здесь жили крупные и мелкие динозавры, травоядные и хищные. В меловом периоде вместо слонов и крупных травоядных млекопитающих здесь жили цератопсы и гадрозавры. Место львов занимали тираннозавры, другие крупные динозавры, а также крокодилы. Динозавры и их родственники были «царями горы» на протяжении миллионов лет, пока их не уничтожила катастрофа. И только тогда потомки маленького мышеподобного существа с зубами размером с песчинку, которое динозавры раздавили бы, не заметив, выросли и стали новыми «царями горы».

Полярные летчики — особенные люди. Годы одиночных полетов дали им независимость и способность великолепно ориентироваться на местности. Долгие часы наблюдения за землей научили их замечать то, что скрыто от глаз других. Во время одного из полетов в 2002 году наш пилот неожиданно спикировал — с высоты три тысячи метров до шестидесяти! — и направился к узкой отмели вблизи фьорда. За эти мгновения, когда вся жизнь пронеслась у меня перед глазами, он, заядлый рыболов, внимательно рассмотрел косяк рыбы, который увидел сверху. Даже если бы я раскрыл глаза, я все равно не сумел бы разглядеть арктического гольца с такой высоты!

В 1985 году полярный летчик Пол Тадж осуществлял перелеты между лагерями на канадском острове Аксель-Хейберг и проливом Эврика (это одни из самых впечатляющих уголков Севера). Когда небо чистое, а земля свободна от снега, цвета и очертания предметов отчетливы настолько, что на расстоянии нескольких километров можно разглядеть мельчайшие детали. Тихие долины окружены бесплодными горными хребтами.

Лед, ветер и сильный мороз построили в этих горах колонны, возвели стены и прорыли пещеры, которые кажутся сверхъестественными. Это ощущение усиливается из-за отсутствия растений: здесь нет ни деревьев, ни кустов, ни даже травы.

Разглядывая сверху коричневые, серые и красные камни, Тадж обнаружил нечто необычное. Ветер выбил в камнях углубление, из которого торчало нечто, напоминающее стволы деревьев. Не веря в то, что здесь могут расти деревья, особенно на камнях, Тадж посадил вертолет. И нашел не только стволы, но и груды веток и пни. Тадж собрал образцы и передал их палеоботанику Джеймсу Бейсингеру из Университета Саскачевана. Бейсингер забросил все дела и занялся организацией экспедиции настолько быстро, насколько позволяли финансовые возможности и улаживание формальностей. (Подготовка экспедиции в Арктику может занять целый год или даже больше.)

Бейсингера ждал целый мумифицированный лес, спрятавшийся в разрушенных ветром скалах. Холодный, сухой воздух сохранил и клеточную структуру древесины и листьев. Эта древесина даже может гореть. Но это совсем не простые дрова: возраст деревьев — свыше сорока миллионов лет.

Обнаруженные стволы принадлежали хвойным деревьям, достигавшим пятидесятиметровой высоты. В прошлом это место не было безжизненной пустошью: оно было покрыто примерно такой же растительностью, как север современной Калифорнии. Конечно, в наши дни самые высокие деревья в этих северных краях — карликовые ивы высотой всего несколько сантиметров. Арктические ивы почти так же трудно разглядеть с высоты человеческого роста, как окаменевший лес Таджа с воздуха.

Примерно за двадцать лет до полета Таджа в кабинет знаменитого палеонтолога Эдвина Колберта в Американском музее естественной истории в Нью-Йорке пришла посылка. Отправителем был геолог из Университета Огайо. В посылке лежала кость размером с человеческий палец, обернутая официальным бланком университета. Геологи нашли этот образец во время экспедиции и хотели узнать мнение Колберта.

Тадж обнаружил стволы деревьев (слева) возрастом более 40 млн. лет с прекрасно сохранившейся структурой древесины (справа).

У Колберта был богатый опыт полевых работ на юго-западе Америки, и он смог мгновенно идентифицировать кость: у нее были текстура и форма, характерные для челюсти древнего земноводного, жившего более двухсот миллионов лет назад. Эти существа напоминали толстых крокодилов и достаточно долго обитали в разных уголках планеты. Однако этот столь обычный по виду фрагмент имел необычное происхождение: его нашли в Трансантарктических горах, в трехстах километрах от Южного полюса.