Так как мы собрались в этой домашней располагающей обстановке, чтобы отпраздновать открытие института, главной целью которого является гармоническое развитие личности, то рассказ о моих детских годах, о полученном тогда воспитании и образовании будет особенно к месту. Тем более что этот Институт распространяет знания, полученные на основе личного опыта человека, который посвятил почти всю свою жизнь изучению вопроса образования (такого болезненного в наше время) и который, будучи воспитан людьми, обладавшими совестью и честью, старался, несмотря на обстоятельства, оставаться справедливым и беспристрастным.
Собственно, моим воспитанием в прямом смысле этого слова занимался отец, у которого был свой особый взгляд на этот предмет. Когда-нибудь я напишу книгу, посвященную методам воспитания, которые практиковал мой отец.
С самого раннего возраста, как только я смог осмысленно воспринимать окружающий мир, отец начал рассказывать мне различные интересные истории, главным героем которых был один хромой плотник по имени Мустафа, умевший все делать лучше других.
Этими рассказами отец развивал во мне инициативу, находчивость, стремление не идти проторенным путем, а каждый раз изобретать свой собственный способ решения задачи, подобно тому, как это делал хромой плотник из сказок. Все мои детские игры, даже самые обычные, несли в себе элемент творчества, были проникнуты желанием сделать все не так, как делают другие, придумать что-нибудь новое. Если в раннем детстве эта тенденция воспитательного процесса носила игровой, ненавязчивый характер, то позже, в годы моей юности, она приняла более определенную, прямую форму. Не ограничивая мое образование требованиями школьных преподавателей, отец сам учил меня всевозможным ремеслам, так как считал, что человек должен уметь все, что может ему пригодиться в жизни.
Одним из характерных приемов воспитания было то, что как только мой отец замечал, что я достаточно освоил какое-то ремесло и полюбил его, он немедленно начинал учить меня чему-нибудь другому.
Как я понял впоследствии, он хотел не только обучить меня разным ремеслам, но также пытался развить у меня привычку преодолевать трудности, встречающиеся в каждом новом деле. С тех пор любой вид деятельности казался мне интересным и достойным уважения и мне всегда хотелось научиться чему-нибудь новому.
Короче говоря, мои родители, благодаря их необычным взглядам на воспитание и образование, вольно или невольно - в данном случае это неважно - развили во мне привычку, которая впоследствии стала частью моей натуры, постоянно менять виды деятельности. В результате частой смены занятий я приобрел огромный опыт и знания, расширил круг общения.
Я хочу добавить, что если множество людей во всем мире считают меня носителем истинного знания, истинной веры, то это произошло благодаря тому, что я получил в детстве правильное воспитание.
Развившиеся во мне благодаря правильному воспитанию и образованию находчивость, широта мировоззрения и особенно здравый смысл позволили мне оценивать и переосмысливать получаемую информацию, а не просто накапливать ее, превращая свой мозг в пыльный склад для ненужного хлама.
Таким образом, уже с самого раннего детства я был достаточно подготовлен для того, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Однако, так как я всегда интересовался такими абстрактными вопросами, как смысл и цель жизни, и уделял им почти все свободное время, то я не стремился зарабатывать больше, чем было необходимо для удовлетворения насущных потребностей или для организации экспедиций в интересующие меня регионы.
Так как я происходил из бедной семьи и не был обеспечен материально, мне часто приходилось прибегать к различным ухищрениям, чтобы раздобыть немного денег, но сам процесс добывания материальных средств не отнимал у меня слишком много времени, так как благодаря полученному образованию и воспитанию я был достаточно ловок и предприимчив.
В качестве характерного примера проявления моих коммерческих способностей я приведу один эпизод моей жизни, когда я, располагая очень скромными средствами, открыл небольшую мастерскую. Подробности этого эпизода несколько растянут мое повествование, но благодаря этому превосходному ликеру (к слову, такому превосходному именно потому, что его изготовляют в особых условиях - не на суше, а на старых кораблях далеко от берегов Америки) мой рассказ не покажется вам слишком длинным и не вызовет зевоту.
Итак, это было незадолго до последней экспедиции на Памир, организованной нашим "Обществом искателей истины", членом которого я стал с самых первых дней его создания.
Примерно за два года до этой экспедиции члены общества решили собраться в городе Чарджоу, что находится в Закавказье. Все, кто собирался принять участие в этом путешествии, должны были встретиться во второй половине января 1900 года и из Чарджоу сперва отправиться в экспедицию по Амударье.
Так как до назначенного дня оставалось еще довольного много времени, я отправился в Александрополь навестить своих родителей и пожил у них некоторое время, иногда посещая город Баку. Там у меня было несколько знакомых персов, увлекавшихся древней магией. Здесь образовалось общество любителей магии, к членам которого я некоторое время принадлежал.
События, о которых я хочу вам рассказать, были связаны как раз с Баку. Однажды воскресным днем я отправился на базар. Должен сознаться в своей слабости: я обожаю посещать восточные базары. Куда бы меня ни заносила судьба, в сколь бы стесненных обстоятельствах я ни оказался, - если в том населенном пункте был базар, я не мог отказать себе в удовольствии побродить по нему. Роясь в горах старого хлама, надеялся найти что-нибудь необычное.
В тот день я купил несколько старинных украшений и уже собирался покинуть эту толкучку, когда мое внимание привлекла хорошо одетая молодая женщина, которая что-то продавала. По всему было видно, что это не профессиональная торговка и только тяжелые материальные обстоятельства вынудили ее прийти сюда и продавать свои вещи. Перед ней на земле стоял фонограф Эдисона.
Он был мне совсем не нужен, но, испытывая сочувствие к этой несчастной женщине, я купил его, потратив почти все свои сбережения. Дома я обнаружил, что к аппарату прилагались многочисленные валики, большинство из которых пришли в негодность. Но там было несколько хорошо сохранившихся валиков без записей.
Я провел в Баку еще несколько дней с весьма скудным остатком средств и стал думать, как пополнить свой бюджет. Однажды, когда я сидел в своей комнате ломая голову над этой проблемой, мой взгляд случайно остановился на фонографе. Меня внезапно осенила одна идея, и я немедленно приступил к ее осуществлению.
Уладив дела в Баку, я в тот же день сел на корабль и уже через пять дней оказался в Красноводске, где собирался улучшить свое материальное положение с помощью фонографа.
Должен отметить, что фонограф был в этом регионе в диковинку, и я первый познакомил местных жителей с этим чудесным изобретением.
Как я уже упоминал, к этому аппарату прилагалось несколько валиков без записей, и я, отыскав в этом городе талантливого уличного музыканта, записал на часть валиков несколько популярных мелодий, а на оставшиеся - серию пикантных турецких анекдотов.
Затем я приобрел две дополнительные слуховые трубки к тем четырем, что уже имелись (вы, может быть, знаете, что первые фонографы Эдисона имели слуховые трубки), и отправился на базар, где открыл свой оригинальный аттракцион.
Я установил цену в 5 копеек с каждой слуховой трубки, и можете себе представить, что за все время, что я просидел на базаре, а это продолжалось в течение нескольких дней, не было минуты, чтобы хоть одна слуховая трубка лежала без употребления. К концу каждого базарного дня я зарабатывал сумму никак не меньшую, чем получали самые богатые предприниматели в этом городе.
После Красноводска я отправился в Кызыл-Арват и здесь не раз был приглашен со своим аппаратом в дома богатых турок. За эти представления я получил немалое количество теньге, а один раз мне даже подарили два отличных текинских ковра.
