Кайзер, устало развалившись в кресле, рассматривал передаваемые ему полковником Вальтером Николаи фотографии бойцов и боевой техники пришельцев, сделанные германскими агентами при знаменитом появлении на поле, которое теперь называлось Новоросским.

— Да, эта техника выглядит впечатляюще. Что нам теперь ждать от появления этих новороссов? — мрачно спросил кайзер начальника военной разведки Германии.

Стоящий по стойке смирно офицер открыл папку и стал комментировать:

— Договоры, подписанные между Новороссией и Российской империей, носят только торговый характер, и генерал Оргулов, глава Новоросского экспедиционного корпуса, однозначно указал, что не собирается вмешиваться в войну, которую он считает глупой и ненужной для России, тем самым открыто подвергнул критике сам факт участия Российской империи в Антанте. При этом во время первого своего появления в Барановичах… — Николаи опустил взгляд и процитировал: — «Лейтенант Артемьева Екатерина Анатольевна, руководитель центра общественных связей Новоросского экспедиционного корпуса открыто и откровенно заявила, что просит ее оградить от общения с варварами из Англии, Франции и САСШ…» — закрыв папку, полковник продолжил: — При этом нигде ни разу из уст пришельцев-новороссов не выказывалось никакого отрицательного отношения к Германии. Глава миссии, генерал Оргулов, и его люди однозначно дали понять, что считают Францию, Англию и САСШ главными врагами России и соответственно вмешиваться в войну не собираются.

— Что это нам дает, господин полковник? — кайзер пытливо смотрел на начальника военной разведки Германии.

— Это говорит о том, что новороссы не совсем те, за кого себя выдают, но при этом они имеют четкие цели и задачи. Императорской семье была передана какая-то секретная информация, после чего Александра Федоровна, русская императрица, слегла от нервного потрясения, но после лечения препаратами пришельцев быстро встала на ноги и стала принимать активное участие в политической жизни, насколько это ей было дозволено.

— Насколько это ухудшит наше положение?

Николаи в первый раз за всё время доклада позволил себе улыбнуться:

— Я думаю, не сильно.

Кайзер встрепенулся и уставился на полковника, а тот, твердо глядя в глаза, продолжил:

— Можно с большой вероятностью сказать, что у нас появился мощный и весьма необычный союзник, который тоже желает вывести Россию из войны. Правда, нам открыто дали понять, что любое финансирование революционных организаций будет жестоко караться, и как мне стало известно, в ближайшее время ожидается начало консультаций специалистов службы безопасности Новоросского экспедиционного корпуса и Жандармского управления Российской империи.

— Зачем им это нужно, Вальтер? — кайзер в первый раз назвал полковника по имени.

— Им нужны продукты и какие-то промышленные товары. В воюющей стране это трудно получить в больших объемах, а покупать у других они принципиально не хотят, поэтому им нужна Россия со всем своим производством, не перегруженным военными заказами.

Кайзер встал, подошел к окну и стал смотреть на улицу, но по привычке повернувшись так, чтоб собеседник не видел его усыхающую руку.

— Что вы о них думаете, Вальтер?

Николаи немного помолчал и, решившись, сказал:

— Они русские, но на форме носят трезубцы, древний символ Рюриковичей, однозначно исповедуют православие. В техническом и военном плане более развитые. По нашим наблюдениям, каждый солдат новороссов оснащен маленьким, но весьма мощным радиопередатчиком, что позволяет их командирам весьма эффективно управлять войсками, вплоть до отдельных солдат. Я не ошибусь, если скажу, что это армия будущего. Вот и представьте: русские воины пришли из будущего и под большим секретом что-то такое сообщили русскому императору и его жене, что те безропотно подписали торговые договоры и простили генералу Оргулову выходку с всенародным комментарием об участии России в войне…

— Хм. А этот генерал несдержан, — прокомментировал слова начальника разведки Вильгельм II.

— Я бы так не стал говорить. До этого генерал Оргулов был сдержан, и ничего из стратегической информации о его мире, о государственном строе Новороссии, о вооруженных силах, об истории не просочилось, а тут такой демарш.

— Ваше мнение?

— Это подготовленный и искусно произведенный вброс в средства массовой информации, и я надеюсь, что это был сигнал для нас.

Кайзер удивленно уставился на полковника.

— Вы так думаете?

— Да, ваше императорское величество, и чем больше думаю, тем больше убеждаюсь. Он сказал про войну, он сказал про революцию и кровавую смуту, то есть гражданскую войну. Я осмелюсь предположить, что именно это в будущем ожидает Россию, и эти новороссы прибыли, чтобы изменить ход истории, а торговые договоры — только прикрытие.

Кайзер опустил голову, лихорадочно обдумывая и анализируя представленную ему информацию. А Николаи продолжил:

— А ведь поставки продуктов начались, и пришельцы добросовестно уже оплатили первую партию. В срочном порядке им для посольства выделен дом в Петрограде и ведутся переговоры о покупке нескольких участков земли на берегах Волги для постройки центров сбора и обработки закупаемых товаров.

— Вы неплохо информированы, Вальтер.

— Это всё печатается в русских газетах, которые соревнуются в том, кто больше узнает интересного о новороссах.

— Что вы еще интересного узнали в газетах? — иронично спросил кайзер.

— В Петрограде странным образом сошел с ума бывший председатель Третьей Государственной думы Гучков, личный враг Александры Федоровны за историю с поддельными письмами якобы от нее к Распутину. Он заперт в больнице, после того как выбросился из окна, но выжил и пытался голый нападать на прохожих. По последним данным, он тихо скончался от сердечного приступа.

— И чем вас это так заинтересовало?

— Как-то всё странно в этом деле. Хотя доказательств нет, но ставлю тысячу марок и мой родовой замок, что это дело рук спецслужб новороссов. Я однозначно уверен, что Гучков как ярый ненавистник царя и весьма уважаемый и значимый политик, возможно, в будущем принимал какое-то участие в развале России и, скорее всего, уничтожении царской семьи.

— Вам не кажется, Вальтер, что вы увлеклись? — одернул начальника разведки кайзер, который, получив много новой и важной информации, уже порядком устал и, если можно так сказать, пресытился и хотел наедине ее обдумать.

— Виноват, ваше императорское величество, это только мои соображения.

— Я вас понял. Можете идти.

Когда полковник Николаи подошел к дверям, кайзер негромко сказал:

— Спасибо, полковник, за великолепную работу.

Начальник военной разведки Германии резко остановился, кивнул и щелкнул каблуками:

— Рад стараться, ваше императорское величество.

Дождавшись разрешающего кивка кайзера, полковник вышел из кабинета, осторожно, чтоб не хлопнуть, закрыл за собой дверь, оставив кайзера Германии Вильгельма II наедине с фотографиями и другими материалами по пришельцам из другого мира.

Пролетка остановилась возле высокого пятиэтажного дома, и из нее неторопливо вылез высокий представительный чиновник в цивильном платье в сопровождении плотного штабс-капитана с адъютантскими аксельбантами. Собравшаяся возле подъезда толпа зевак, которую сдерживал дюжий дворник, свидетельствовала о том, что здесь что-то произошло, но никто ничего не мог сказать кроме того, что повесился один из жильцов, какой-то киевский профессор Грушевский. Становой надзиратель, увидев, кто приехал, рванул с места в карьер к пролетке, подобострастно глядя на прибывших и всем видом выказывая усердие и уважение.

— Аристарх Петрович, заждались!

Чиновник, являющийся следователем киевского районного охранного отделения, недовольно поморщился. Его разыскал посыльный прямо в ресторане, где он со старым другом, служившим в Ставке Верховного Главнокомандующего и лично наблюдавшего прибытие пришельцев, обсуждали эту животрепещущую тему и особенно слова главы Новоросского экспедиционного корпуса генерала Оргулова, растиражированные газетами, — относительно войны и всякого рода революционных организаций, действующих на территории России. Все, кто хоть как-то мог анализировать ситуацию, понимали, что мир, откуда пришли новороссы, имеет большой опыт, и генерал Оргулов прекрасно знал, о чем говорил, и открыто предостерегал русских людей от большой крови. Вот именно в момент обсуждения столь животрепещущего вопроса — и для офицера русской армии, и для его друга детства, сыщика охранного отделения, — с личной просьбой околоточного надзирателя Серогозова прибыть на место преступления его и нашел посыльный. Друг, штабс-капитан Архангельский, уже изрядно приняв беленькой, тоже изъявил желание поприсутствовать на месте преступления, на что и получил немедленное согласие…