– П-покровители, – выдохнул эльф, задом отползая от тела, не в силах отвести взгляда от того, что еще несколько минут назад являлось человеком. Человеком, знакомым ему настолько, что у Карадора помутилось в голове. Иначе зачем бы ему тут же кидаться обратно и выдергивать кинжал из раны?
Кровь плеснула толчком, словно только этого и ждала, и Карадор снова попятился.
– Это не я, – прошептал он в пространство. – Я бы никогда…
Но кинжал принадлежал именно ему. И рядом никого не было.
Вскочив, Карадор отшвырнул кинжал за кусты и со всех ног бросился прочь.
По счастью, до эльфийского посольства было не так уж далеко. Не тратя времени на то, чтобы найти ворота, он перемахнул через кованую решетку забора и напрямик, топча траву, ринулся к замку. Добежав, опять не стал искать вход, а, цепляясь за лепнину и плющ, полез на третий этаж, в свою комнату, торопясь, пока его никто не заметил. Ему необходимо было где-то уединиться, чтобы все обдумать. Да и сменить окровавленную одежду тоже не мешало.
От волнения эльф не сразу сообразил, что в комнате что-то не так. Сразу бросился зажигать свечи и вздрогнул лишь от раздавшегося за спиной возгласа:
– О, как это романтично!
Голос был определенно знаком. Настолько знаком, что эльф застонал. Нет, только не это! Только не сейчас!.. Но на его постели уютно устроилась леди Мидарель, самая отчаянная и ярая его преследовательница. Именно ее некоторое время назад утренняя стража снимала с карниза, когда она застряла там, карабкаясь в его спальню по стене.
– В-вы… – Карадор попятился и, запнувшись обо что-то ногой, рухнул на пятую точку.
– Говори мне «ты». – Леди Мидарель приподнялась, демонстрируя свои прелести. Как нарочно, на ней не было ни одной нитки. – После того как я провела в твоей комнате всю ночь, другого тебе не остается…
Карадор стрельнул взглядом в сторону двери, понимая, что из одной передряги угодил в другую.
– То есть вы хотите сказать… – сглотнув, промолвил он, – что сообщите всем, что я и вы… что мы… э-э… спали вместе?
– Ну не сразу. – Леди одарила его таким многообещающим взглядом, что несчастный понял – если он сейчас сам, с песнями и плясками, не побежит под венец, его туда понесут. Связанным по рукам и ногам, да еще и с кляпом во рту, чтобы не смел возмущаться. О, Покровители, ну почему все эльфийки так строго относятся к любовным связям! Один раз поцеловал в щечку – считай, пообещал жениться! А уж если, не приведи Покровители, переспал – все, пиши пропало! Человеческие женщины в этом вопросе куда как либеральнее – некоторые сами готовы заплатить за то, чтобы красавец-эльф провел пару часов в их постели.
Она поднялась и направилась к нему. Карадору стало жутко. Он не первый день знал эту леди и сильно подозревал, что ее нарочно «сдал в плен» собственный муж, который просто устал от ее аппетитов. И весьма удачно замел следы, пустив слух о своей кончине, чтобы больше не встречаться с ненасытной и весьма оригинальной в удовлетворении своих потребностей супругой. То есть сейчас его привяжут к постели и изнасилуют… Нет, лучше пыточные подвалы, чем это!
– Кроме того, – сладко протянула леди Мидарель и облизнулась с самым плотоядным видом, – если ты не скажешь этого, я всем сообщу, что ты явился весь в крови… И еще неизвестно, чья это кровь!
Карадор вскочил и, оттолкнув тянущую к нему руки леди Мидарель, со всех ног бросился прочь, от волнения совершенно забыв, в каком он виде.
Эмигрантский отдел Тайной службы был реорганизован несколько лет назад, когда стало известно, что далеко не все эльфы, выкупленные из рабства, горят желанием вернуться домой. У одних погибли все родные и близкие, и они не хотели оказаться на пепелище в полном одиночестве. Другие просто не желали кланяться императору-орку, пусть он самолично, из собственной казны, и оплатил их освобождение. Эти последние делились на тех, кто категорически отказывался даже смотреть в сторону Радужного Архипелага, и тех, кто просто выжидал – ведь среднестатистический орк живет в несколько раз меньше, чем среднестатистический эльф. А это значит, что лет через сто или двести (ну, двести пятьдесят, учитывая, что император с помощью магии сумеет продлить срок своей жизни) орк с трона, скажем так… сойдет и его место займет кто-нибудь более приемлемый. Хотя бы его жена самых что ни на есть чистых эльфийских кровей. Вот, дескать, тогда мы вернемся и заживем по-старому!
Как бы то ни было, но оставшихся на территории Великой Паннории эльфов надо было устроить. Из-за тех, кто собирался вернуться, следовало наладить транзитный коридор, а также организовать службу спасения для тех, кто пока оставался в рабстве. Не все владельцы горели желанием расставаться со своими приобретениями – для того, чтобы принудить их распрощаться с длинноухим имуществом, требовалось написать соответствующие законы и обеспечить их выполнение… Короче, дел было немало, и Карадор, точно такой же изгнанник, рьяно включился в работу.
Ему удалось раздобыть форму охранника, и он примчался на службу на своих двоих – тратить время и седлать коня, убегая от леди Мидарель, было уже некогда. Полный решимости если надо совсем окопаться и жить на работе, Карадор, прыгая через три ступеньки, ворвался в свой кабинет, на всякий случай сразу заперся изнутри.
В течение следующего получаса он метался из угла в угол, как зверь в клетке, то и дело подходил к окну и с тревогой выглядывал на двор. Окон было два – одно выходило как раз на внутренний двор, а другое – на крышу следственной тюрьмы. Стоит леди Мидарель или кому бы то ни было подозрительному оказаться у ворот, он высадит ногой раму и уйдет по крышам, благо, Карадор боялся высоты меньше, чем большинство его сородичей. А там кинется к Кейтору – пусть король пригрозит озабоченной эльфийке принудительной экстрадицией. Авось она испугается незнакомого слова (Карадор сам не был уверен, что правильно употребляет некоторые человеческие термины) и слегка поумерит свои аппетиты.
«И вообще, что она возомнила? – растравлял себя эльф, меряя шагами кабинет. – В конце концов, у меня принц на аллее лежит! А я тут торчу… Даральда надо спасать… Вот гоблины, что же вчера произошло?»
Память упорно отказывалась работать, подсовывала какие-то разрозненные картинки. Помнится, они долго бродили по улицам, куда-то заглядывали, где-то пили и закусывали, потом… нет, не вспомнить… В какой-то момент сознание словно отключилось – он проснулся уже возле окровавленного трупа.
Острый слух нелюдя вовремя предупредил об опасности. По лестнице грохотали быстрые шаги, слышались голоса.
Чисто машинально Карадор шагнул сначала к окну – убедиться, что леди Мидарель внизу нет, – а потом к двери, в которую мгновением позже грохнул кулак.
– Лорд Карадор? – грянул голос, который эльф с трудом узнал – столько в нем было холода и металла. – Вы здесь?
«Принц!» – запоздало осенило эльфа. Тело отыскали и без него. Он попятился от двери – и аж подпрыгнул, когда сзади, от второго окна, послышались какой-то шум, а потом – грохот высаживаемой рамы и звон разбитого стекла.
Взвизгнув от неожиданности, Карадор круто развернулся, чтобы увидеть, как трое стражников в мундирах Тайной службы лезут в его комнату.
Решение пришло мгновенно. Дав солдатам время освободить выход, Карадор высоко подпрыгнул, схватился за поперечную балку. Раскачавшись, мгновенно подтянулся на руках и сильным толчком ногами вперед выпрыгнул в окно.
Приземлился он неудачно, на скат крыши, но успел сгруппироваться и сразу кувыркнулся, спасая бока и загривок от травм. Вскочил на ноги, помчался по краю водосточного желоба, спеша добраться до противоположной стороны, откуда, заранее взяв разбег, что было сил бросил свое тело через дорогу на крышу соседнего дома.
Ему удалось ухватиться за край карниза самыми кончиками пальцев. Он не сорвался лишь чудом, отчаянным рывком все-таки вздернул себя на крышу, упал животом на выступ и с низкого старта рванулся бежать прочь, не обращая внимания на доносившиеся снизу и сзади отчаянные крики. Не было времени остановиться и оглянуться, и лишь одна мысль неотвязно билась в мозгу: что теперь делать?
