— И то правда, — процедила Пианфар, смерив Управляющего злобным взглядом. — Кто осмелится предъявить счёт кифам, кроме хейни? Вы думаете, что мы выполним эту работу за вас, уважаемый? А скажите-ка мне: что бы тут творилось без нас? Без махендосет? Как бы тогда вы стали вести себя? Уверяю вас, что в подобной ситуации речь шла бы уже не просто об убытках!

Перья на бровях затрепыхались, а круглые глаза стишо потемнели.

— Не кусайтесь, не отрастив зубов. Хен ни за что не согласится плясать под вашу дудку. И уж тем более этого не будут делать махены.

— Да, но хен также не одобрит и арест хейнийского корабля с задержанием хейнийского капитана — я уже молчу про своё заключение в камеру!

— А вы действительно уверены в том, что хену есть какое-то дело до причиненного вам неудобства? Я располагаю другими сведениями, капитан Шанур. Я слышал, что ваши отношения с властями Ануурна основательно подпорчены.

Пианфар с шумом выдохнула и сморщила нос так, что переводчик снова попятился.

— Поставив на мои разногласия с хеном, вы не получите прибыли, дорогой Управляющий.

— А разве её вообще можно получить, связавшись с Шанур? Мы позволили вам вернуться на Центральную, и вот как вы нас за это отблагодарили! Где вы теперь найдёте средства, чтобы компенсировать причиненный нам ущерб? И потом — кто поверит в то, что драку завязали кифы? Лично мы обвиняем в случившемся вас. К тому же вы и сами не посмеете высказать свои претензии кифам в лицо.

— А мы и не собираемся — они у нас ничего не украли, поскольку мы не успели поручить нашу безопасность властям стишо.

Лунные глаза стали почти черными.

— Вы притащили сюда своего мужа. Мне не хотелось бы затрагивать столь деликатный вопрос, но всем хорошо известно, что хейнийские самцы обладают буйным темпераментом. И это тоже сыграло свою роль…

— Это внутреннее дело хейни.

— Другие хейни находят положение вещей на вашем корабле ненормальным и даже тревожным.

— И это дело хейни.

— Делегация хена озабочена. Её представительница заверила меня, что ваше поведение не является нормой для хейнийской расы и что хен вовсе не приветствует присутствие на борту «Гордости» самца.

— А вот это уже моё личное дело. И ничье больше. Так что давайте вернёмся к вопросу о безопасности на причале.

— Хейни всегда считали неразумным вовлечение своих самцов в контакты с инопланетными расами — ведь те совершенно для этого не годятся. Ануурн шокирован вашей провокацией.

— К безопасности в доках, уважаемый, особенно к частной.

— Вы нарушили закон. Вы привезли на Центральную эту особь!

— Он член моей команды.

— У него есть соответствующая лицензия?

— Временная. Но она в полном порядке. Можете спросить своих чиновников.

— Эта лицензия была выдана ему на станции Гаон — вне всякого сомнения, под давлением шанурского союза. А здесь, без специального разрешения.

— С каких это пор Соглашение начало требовать специальных разрешений для официальных членов команды?

— А с каких пор официальным членам команды позволено уходить с корабля и шататься в рабочее время по барам?

— Это мой корабль и моё личное дело!

— Теперь оно уже наше.

— В некотором роде — да! А потому оставьте ваши пустые расспросы и постарайтесь вникнуть в самую суть происшедшего: кифы напали на экипаж моего звездолета, положившийся на вашу службу безопасности, — ведь вы так уверяли нас в её действенности! Все мы подверглись насилию — в том числе и я. И пока я несколько часов сидела под арестом, кифские убийцы, вне всякого сомнения, творили на причале всё, что хотели в отношении чужих жизней и чужой собственности, часть из которой — моя! Вы можете мне гарантировать, что товары, предназначенные для погрузки, по-прежнему лежат рядом с «Гордостью»? Я обвиняю в случившемся власти Центральной! Где моя команда, уважаемый? И кто заплатит за убытки нам?

Возможно, это было уже чересчур. Переводчик нервно сжал руки, и в следующую секунду сжался сам, услышав ответ Управляющего:

— А что думают по этому поводу махендосет, с которыми вы состоите в сговоре?

Глаза Пианфар полезли из орбит. Она поморгала, пытаясь вернуть их на место, распрямила свой сморщенный нос и придала лицу миролюбивое выражение.

— Вы имеете в виду тех самых махендосет, чьё регистрационное табло вышло из строя на этой чудно обслуживаемой станции?

Перламутровая кожа переводчика приобрела смертельно бледный оттенок.

— Мы уже в курсе этой досадной поломки. Виновный техник строго наказан.

— Техник! Ну ещё бы! Кто же рискнет обвинить более высокопоставленную персону!

Переводчик сделал несколько судорожных вдохов.

— Но власти действительно не имеют к этому никакого отношения. К тому же ваши приятели с «Махиджиру» благополучно покинули станцию во время всей этой неразберихи. А вот метанодышащие не успели. Вы знаете о трудностях, которые возникли у нас с тка и чи?

— Мне на них наплевать.

— А на контейнеры, оставленные вам махенами?

Пианфар почувствовала, как внутри у неё все вздрогнуло.

— В них, — перевел переводчик пояснение Управляющего, — находится нечто скоропортящееся.

— Наверное, будет лучше, если станция сама привезет этот груз к трапу моего корабля в соответствии со всеми существующими правилами.

— Боюсь, вам придётся подождать — сначала нужно определиться с компенсацией причиненного нам ущерба.

— Но я не желаю расплачиваться за кифских бандитов! Попробуйте решить свои проблемы за счёт махенов, с которыми вы состоите в сговоре!

— Я не могу передать это Управляющему, — замотал головой ассистент, округлив глаза. — Я прошу уважаемого капитана хейни…

— Тогда скажите ему, что, если бы я вела себя с ним так, как кифы, он и заикнуться бы не посмел об убытках.

— Ашош! — вскричал Управляющий.

Переводчик сложил руки на груди и перешёл на более мягкий тон:

— Мы вернёмся к вопросу о деньгах позже. А сейчас нужно уладить дела с вашим грузом — у него ведь совсем короткий срок годности.

Пианфар расправила плечи:

— Я доверяю заботу о нём Управляющему.

— Он не лакей, чтобы заниматься подобной работой!

— Черт побери… — выругалась Пианфар и тут же поспешила исправить свою оплошность. — Вы же сами сказали, что содержимое этих контейнеров долго не протянет. Так проявите профессиональное участие!

Ассистент перевел это, и Управляющий небрежно махнул рукой, глядя на Пианфар своими немигающими глазами.

— Ваш груз может быть задержан на таможне — продавец улетал в такой спешке, что оставил все бумаги в полнейшем беспорядке. Некоторые даже не имеют надлежащих печатей! Вы не считаете, хейни, что это даёт нам право продать предназначенный вам товар с публичного аукциона? Многих это очень заинтересовало бы — здесь немало богатых посетителей, причём некоторые из них имеют репутацию завсегдатаев торгов. Пожалуй, мы именно так и поступим, если только уважаемая капитан Шанур не признает свою вину.

Пианфар вдруг показалась, что зал накрыла тьма, и теперь не было видно ничего, кроме бледных, грациозно покачивающихся стишо.

— Мы лишь недавно разрешили вам снова посещать станцию, — продолжал переводчик, — а вы нас так подвели! Управляющий глубоко разочарован.

— Давайте поговорим о вещах, — сменила тактику Пианфар, — очевидных для опытных коммерсантов, каковыми мы оба являемся, и найдём в сложившейся ситуации повод для сделки. Например, я убираюсь с Центральной сразу после получения принадлежащего мне груза, ни словом не обмолвившись о своих подозрениях. В противном случае мне придётся настоять на том, чтобы высшие власти стишо проверили не только вашу, но и мою версию происшедшего, а она, как вам известно, пахнет кифами. В общем, решайте сами: либо вы передаете мне груз, возвращаете на корабль мою команду и живёте спокойно — благо наши документы обеспечивают нам беспрепятственный вылет со станции; либо ваши убытки выльются в сумму гораздо более существенную, чем сейчас.