— Что теперь делать? — поинтересовался до сих пор молчавший Вова.

Тихонов долго глядел на кровавые пятна, затем осмотрел всех ребят и громко сказал:

— Жить!

 7:25. Дача.

Кристина сидела в зале и читала старенький интересный роман, который нашла на полке в шкафу. Она полностью погрузилась в чтение, тем самым мысли о всем плохом улетучились. Мир иллюзий, чужая история жизни, эмоции главных героев, счастье и горе, добро и зло, — все это отвлекало Романову от происшествий, которые случились сегодня ночью. Иногда книга действительно помогает уйти от реальности, побуждает сопереживать книжным персонажам. Но когда отрываешься от чтения замечательного произведения, то приходится возвращаться к действительности.

Услышав голоса парней, она посмотрела на номер страницы, чтобы запомнить, где остановилась, и закрыла книгу.

Как только распахнулась дверь в дом, Кристина прибежала на кухню.

— Ну, что там, Кеша?

— Ща все расскажу! — Беспалов взвизгнул от удовольствия, увидев собеседника, который еще не знал о случае с Василисой.

Данил оповестил о перекусе и открыл холодильник.

— Кристя, пойдем, расскажу! — Кеша восторженно посмотрел на девушку и повел в другую комнату.

Данил нашел несколько чистых тарелок и половину торта в холодильнике. Тяжело вздохнув, он поискал нож, которым можно было бы его разрезать. Ножа не нашлось, и Лялин вспомнил, что его забрал Иванов, когда уходил на реку. Как назло второй ножик также куда-то запропастился. Тогда Данил достал три ложки и положил их рядом с тортом. В холодильнике также оставался недопитый яблочный сок и несколько бутербродов, сделанных еще Василисой. Сыр на них немного подсох, а майонез пожелтел. Лялин достал и их. Его не покидали мысли о сорванном выпускном. И с чего же начался этот страшный праздник? С мертвого тела Ольги или с убийства Гоши? А если бы никто не пошел играть, были бы все живы?

Кеша и Кристина вернулись на кухню. Беспалов снова говорил о произошедшем на чердаке.

— Ребят, это же... Глюки! Я с ума схожу! А может, я просто голоден? — с этими словами Беспалов схватил торт, думая, что он разрезан на кусочки. — Ой, Даня, ты чего его не порезал-то?

— Нечем, — пожал плечами Данил, — усаживайтесь, надо немного подкрепиться. А то с этими смертями уже вообще...

Он махнул рукой, не желая договаривать и сел. Кристина присела рядом. Кеша стоял около стола, жадно откусывая торт.

— М-м-м, вкусно, —  с набитым ртом говорил он. — А, кстати! Вы бы видели Ваську! У нее глазища такие!

— Кешан, хватит, — перебил его Лялин. — Ты уже на двадцать пять раз эту историю рассказал. Небось, стоял там перед ней и трясся от страха. Что, разве не так?

Кеша уныло уселся на табурет.

— Ну... так, — он облизал палец на руке. — Ну все равно! Она звала меня! Говорит, такая "Кешенька, пойдем со мной", — Кеша изобразил движения Василисы. — А я напугался, да! Прихлопнул дверцу так, что она аж с петель слетела! Да, ну и взгляд у нее был... Я сразу понял, что это не Полякова. Это не она, а какой-то...

— Ладно, все, хватит, — снова перебил Кешу Лялин. — Дай поесть спокойно. Я тоже Гошана с этой Самойловой видел. Но я же не рассказываю это на триста пятьдесят шесть раз. Кристе рассказал и все.

— Ладно, — вздохнул Кеша. — Уговорил. Уже и поделиться ничем нельзя! Злыдень.

Кеша насупился, а Данил закатил глаза.

— Мальчики, хватит, правда, — присоединилась к разговору Кристина. — Нас все меньше и меньше... Сейчас нас трое... А еще неизвестно, живы ли те, кто сейчас на речке. Ужасно боюсь за них.

— Я тоже, — согласился Данил. — Что-то случится, я это чувствую.

Кеша подхватил размышления Данила.

— Да! Я тоже так думаю. Сейчас еще и нас перережут. М-да, я думаю, здесь будет весело.

На разговоры ребят ушло около двадцати минут. Они обсудили все, что произошло за сегодняшнюю ночь, вспомнили предсказания, смерти, совпадения. Ребята уже были уверены, что предсказания здесь совсем не имеют никакого значения.

Яростный стук в ворота оборвал все разговоры.

7:40. Лес.

Макаров плелся по лесной тропинке. В руках он держал кровавый нож. Он был разъярен и не понимал, что он сделал. Олег не осознавал то, что убил двух человек. Он жаждал больше убийств. Больше крови и боли. Ему было в радость слышать крики и мольбы о пощаде от таких, казалось бы, сильных одноклассников. Они такие беспомощные. Все люди беспомощны, когда оказываются на краю жизни.

Макаров знал, что хочет сделать. Нужно было убить главного — Данила Лялина. Как же он его ненавидел! Насмешки, издевательство, упреки — и это даже несмотря на то, что они учились в параллельных классах. А что же будет, если они будут учиться вместе? Олег не хотел этого допустить. Он покончит с Лялиным раз и навсегда.

Зная, что помимо Данила придется убить еще Кристину и Кешу, Макаров строил в голове планы. Прийти и убить всех прямо в доме? Или пырнуть ножом Данила, когда он откроет ворота?

Как ни странно, но прежде не бывавший здесь Макаров быстро нашел дорогу к даче. Олег был готов даже к тому, если встретит на пути тех, кто сбежал. У него был только нож, но он знал, что легко расправится с каждым из сбежавших. Парень почувствовал себя настолько сильным, что без труда справился со  спортивным Ярославом. Кто бы мог подумать, что такой хилый паренек способен на убийство? Никто. И поэтому Макаров придумал такой план, что моментально отодвинул все подозрения от себя.

До дачи оставалось от силы минут пять. Макаров начал осуществление своего плана. Зажмурившись, он со всей силы полоснул ножом по левой руке. Кровь хлынула фонтаном, и Олег в предвкушении проделал тоже самое со второй рукой. Боль жгла раненые руки, но парень ее не чувствовал. Макаров придумал все, что он скажет Лялину и всем находившимся на даче. Они не заподозрят его в убийстве. План пройдет как по маслу.

Вот и дача. На улице пустота. Никто ничего не заметит.

Окровавленными руками Макаров начал долбить по железным воротам. Он долбил с яростью, оставляя на двери отпечатки кровавых рук. Кровь доставляла ему удовольствие и все больше провоцировала на убийство.

"Давай же, Лялин, открывай ворота", — Макаров злостно оглядывал окрестность и бил снова и снова.

За воротами послышались чьи-то шаги. Макаров отошел от двери и спрятал окровавленные руки за спину, прикусывая губы от острой боли.

— О, Макарец, чего тебя нелегкая принесла? — Лялин стоял за воротами и усмехался.

— Пустите, мне нужно кое-что вам рассказать, — тихо произнес он и показал Данилу порезанные руки.

Данил схватился за голову.

— Да что такое, ещё один пострадавший! Чего ты кровью своей хлещешь? Замараешь мне все в доме... Ладно, заходи. Перевяжем тебя. А ты нам расскажешь, что случилось.

Жестом Лялин позвал Макарова в ограду, и хилый паренек, проскользнув мимо Данила, прямиком отправился в дом.

За пазухой Макаров прятал окровавленный нож. План держался у него в голове, и Олег думал о том, как бы ничего не упустить. Зайдя в дом, он увидел за кухонным столом Кристину и Кешу, которые удивленно на него уставились.

— Что с руками, Макаров?! — испуганно произнесла Кристина, соскочив со стула. — Что случилось?!

— Ого, — заметил кровь Кеша. — Кто это тебя так?

Данил зашел в дом и брезгливо обошел Олега. Кровь с рук парня капала прямо на пол.

— Блин, ты тут все мараешь своей кровью! Вдруг еще зараженный какой-нибудь! — Лялин взглядом проводил хиленького Макарова в зал.

— Давай я перевяжу, — Кристина отправилась за ним.

Лялин и Беспалов все еще были на кухне. Кеша удивленно разглядывал Олега с ног до головы, который присел в комнате на пол.

— Даня, чего это он приперся? Один... Как его не грохнули-то?

— Не знаю, обещал рассказать что-то, сейчас спросим.

Парни зашли в зал.

— В общем, мы были на речке... — начал Макаров и застонал от боли. — А там... Ну, сначала все было хорошо, мы отдыхали... А потом... Там...