— Буквально вчера один мой личный агент с Волчьей прислал мне одну любопытную запись, исходя из которой, двое наших людей затеяли самостоятельную игру, в результате чего пираты хотят захватить Новую Тортугу. В самое ближайшее время с Волчьей вылетит первая эскадра и займётся блокадой этой планеты, а посему тебе поручается эвакуация людей работающих на меня, в том числе Пабло Монтеро, но если он откажется, вывезите его насильно. Вот его доставишь лично в мой кабинет. Мне с этим деятелем очень хочется по душам поговорить…

Глядя на хищный оскал своего шефа, Джереми Хант, больше известный под именем Джорджа Дюваля, ощутил сильный озноб, но всё ж набравшись смелости, поинтересовался:

— Быть может, следует предотвратить выступление пиратов?

— Не стоит. Поверь мне на слово, хаос в районе Новой Тортуги для нас будет куда выгоднее, а что касается Пабло Монтеро… — Задумчиво протянул он. — Есть основания полагать, губернатор Монтеро причастен к похищению двух ключевых фигур российского флота. Они, кстати были моими агентами и это очень большая потеря, возместить которую не представляется возможным. Вот такие наши дела скорбные… Да, там ещё в этом деле как-то замешан мой человек которого ты знаешь под именем Гриня, но его сейчас трогать его категорически нельзя, но после того, как он выполнит возложенную на него функцию, этого человека следует незамедлительно ликвидировать. Где и как, я тебе скажу после, а сейчас займись подготовкой группы захвата вместе с которой, ты отправишься на Новую Тортугу.

— Разрешите выполнять?

— Иди уже. — Небрежно махнув рукой, высказался хозяин кабинета и вновь уставился на монитор, где скакали биржевые сводки.

Покинув кабинет Джереми Хант спустился в подземный гараж и устроившись в служебном лимузине поехал к себе домой, но во время всего пути его не оставляла мысль о какой-то неправильности всего происходящего. В последнее время он стал всё чаще и чаще ловить себя на мысли, что вся его деятельность никоем образом не идёт на пользу величия его родины, скорее наоборот и чем больше он задумывался об этом, тем хуже ему становилось на душе.

Прибыв в свой загородный дом, Джереми прошёл в свой кабинет и, открыв потайной сейф, извлёк из него с десяток паспортов и, усевшись за письменный стол, разложил документы перед собой и задумался. Похоже, настало время теряться с концами, но прежде следовало выполнить задание шефа и только после этого затеряться где-нибудь в тихом местечке, где бы его никто никогда не нашёл и таких уголков у него на примете было несколько…

Поднявшись с кресла, он вернул документы в сейф и, пройдясь по кабинету, окончательно осознал, что если он не покинет свою лавочку, жизнь его продлиться совсем недолго, так как он слишком много знал. Подумав ещё некоторое время, Хант пришёл к выводу, что Пабло Монтеро ему вообще не стоит везти в кабинет к шефу, а лучше захватить его и как следует допросить, выяснив у того всю подноготную. Под этой маркой стоило организовать свою гибель и гибель своих людей свалив всё на пиратов не безызвестного Руперта Вормса.

— Пожалуй, так будет правильно. — Вслух высказался Джереми и, в приподнятом настроении подойдя к бару, достал бутылку коллекционного виски и, кинув в стакан пару кусочков льда из холодильника, налил на два пальца алкогольного напитка и, сделав пару глотков, с облегчением выдохнул, и про себя подумал:

— Наверное, стоит мою «гибель» устроить так, чтобы все стрелки перевести не только на одних пиратов, но и на Бобра. Это позволит куда лучше замести за собою следы, не вызвав никаких подозрений.

Вернувшись на Новый Санкт-Петербург, Бобёр первым делом посетил Зыкова и выяснил новые подробности развивающегося дела по расследованию деятельности нескольких рейдерских компаний. Дело двигалось вперёд, хотя исходя из буквы закона, оперативники действовали, нарушая его буквально на каждом шагу. Складывалось такое ощущение, как будто законодательную базу подгоняли под чьи-то финансовые интересы, да ещё таким образом, чтобы правоохранительные органы не могли что-либо сделать. Одним словом, это была тщательно спланированная неизвестно кем программа для серьёзного ослабления министерства внутренних дел. Об этом кричали хором практически все опера, уверяя, что именно их должности сокращались, а не тыловые службы, хотя следовало бы поступать наоборот. Помимо этого на правоохранительные органы безнаказанно могли лить всякую грязь, обвиняя буквально во всех смертных грехах и чаще всего обвинения эти были откровенной ложью, а для того чтобы это можно было делать безнаказанно из уголовного кодекса была изъята статья за клевету. Все попытки вернуть эту статью обратно вызывало настоящую истерию в среде либеральной общественности и в особенности правозащитных организаций всех мастей.

Внимательно выслушав Зыкова и начальника розыскного отдела, подполковник глубоко задумался, но так как в юридических делах он откровенно «плавал» и по этой причине отдал команду набрать необходимое количество квалифицированных юристов и начать экспертное изучение российского законодательства. Обговорив с ними все детали предстоящего дела, полковник покинул центральный офис его частного охранного предприятия и направился в гостиницу, но здесь он тоже задержался совсем недолго и, созвонившись с Ворониным, поехал в банк.

Встретившись с банкиром, они вместе отправились в штаб-квартиру партии Правых либералов, где должна была состояться очередная оппозиционная тусовка, где их встретили очень радушно, усадив на почётные места. Всё это заседание продлилось около двух часов и, по большому счёту было похоже на обычные посиделки какого-нибудь клуба по интересам, во время которой ему предложили принять участие в протестном митинге молодёжного крыла партии Правых либералов и Бобёр дал своё согласие. Когда очередное заседание было завершено, полковник покинул партийную штаб-квартиру и поехал в свой гостиничный номер.

В общем, поездку можно было назвать удачной, так как его пригласили поучаствовать на акции протеста на третьестепенных ролях, что для начала было совсем неплохо, но помимо этого он установил подслушивающий жучёк из арсенала Марго и теперь он мог свободно контролировать всё происходящее в офисе.

Не успел Бобёр закрыть дверь своего гостиничного номера, как раздался сигнал вызова коммуникатора связанного напрямую с искиным его корабля. Включив глушилку, молодой человек нажал кнопку соединения и услышал голос Марго:

— Наследник, тебя вызывает старший спецгруппы с Новой Тортуги. Соединить?

— Соедини.

— Алло командир, вы меня слышите?

— Слышу тебя хорошо. Говорить можете спокойно, работает защита от прослушки.

— Командир, тут вот какое дело… Только что на космодроме Новой Тортуги приземлился торговый корабль на борту которого оказался сам господин Джордж Дюваль и с ним двенадцать спецов изображающих из себя членов экипажа. Похоже, американский разведчик прибыл для проведения какой-то спецоперации. Каковы будут дальнейшие инструкции?

Подумав некоторое время и взвесив все «за» и «против», Бобёр отдал команду:

— Контролируйте Дюваля и его спецов, только будьте предельно осторожны, чтобы они не выявили ваше наблюдение. Если будет риск обнаружения, незамедлительно сворачивайтесь, полностью сосредоточившись на судне на котором они прибыли на планету. О любых изменениях обстановки мне докладывать незамедлительно. Ещё вопросы есть?

— Никак нет!

— Выполняйте.

Отключив связь, полковник надолго задумался, пытаясь понять с какой такой целью прибыл на Новую Тортугу Джордж Дюваль с командой, но никак не мог прийти к какому-либо однозначному ответу. Слишком всё было запутанно, но в любом случае игра начала выходить на финишную дистанцию и ставки в этой игре возрастали прямо на глазах.

Две последующие недели, Бобёр активно участвовал на оппозиционных митингах и, успел неплохо засветиться на информационных каналах, давая многочисленные интервью, благодаря чему Михаил Нерлин назначил его ответственным координатором молодёжного крыла. Конечно, на это место претендовали несколько авторитетных людей, но у всех у них был один недостаток, зато существенный. У всех этих людей за душой не было какого-либо серьёзного капитала, и они по этой причине просто были не в состоянии финансировать акции протеста, а это стоило очень и очень недёшево. В результате этого, полковнику пришлось хорошо так раскошелиться, оплачивая, в том числе всякие плакаты и другие необходимые протестные аксессуары в виде флагов и транспарантов с листовками. Пришлось оплачивать и работу журналистов с редакторами средств массовой информации, а запросы у них были ой какие нескромные.