- Кажется, теперь я понимаю, почему... - рассеянно заметил куратор, отпивая из стакана.

   - Почему?

   - Потому что его липкие отпечатки я вижу тут всюду.

   Я не стала спрашивать, что именно он видит. Мне показалось, что этого мне знать не стоит, да и не ответит Марсель.

   - Итак! - он вынырнул из пучины своих тяжких раздумий, сверкнул на меня озорными глазами. - Дампиррррр... - произнес он с дерзкой улыбкой, грассируя.

   От этой улыбки он стал казаться лет на 10 моложе. Я даже офигела - нет, не этот мужчина вел сегодня заседание суда. Этот мог бы, наверное, судить конкурс "Мисс Упругая Попка" где-нибудь на Ибице. Или купаться в фонтане на главной площади страны. Или устраивать забеги голышом ночью - столь хулиганским стал он в один миг.

   - Я люблю дампиррров, - сообщил он, разворачиваясь в кресле лицом ко мне. - С годами такие вещи чувствуешь все острее.

   - Правда?.. - промямлила я, снова не зная, что сказать.

   Вампир потребовал у меня руку, я протянула ему ладонь. Марсель схватил меня и не отпускал больше.

   - Я умею гадать по руке, - сказал он. - Хочешь?

   - Хочу, - ей-богу, я начинала проникаться к нему симпатией.

   Куратор наплел мне много чего по поводу долгой линии жизни и ярко-выраженного холма Венеры, сказал, что я дважды выйду замуж и что у меня будет двое детей. Распинался о моих душевных качествах, правда, в конце все же серьезно прибавил:

   - Но спасать вампиров я тебе больше категорически не советую.

   - Спасибо, хорошо.

   На мужественном лице смеющегося куратора возникло какое-то странное выражение, которого описать я не смогу. То ли печаль, то ли фатальная обреченность и смирение... Честное слово, он порой начинал выглядеть как раненый или неизлечимо больной. Может, это последствия долгой жизни? Усталость от нее?..

   - Ты давно живешь, Марсель? - спросила я.

   - Давно, очень давно. Правда, надеюсь, что смогу прожить еще хотя бы столько же, - он улыбался. Мимолетная печаль ушла.

   - Скажите... то есть, скажи, пожалуйста, - я помедлила, не зная, как бы выразиться, - а ты никогда не слышал о вампире по фамилии Антонин?

   Куратор усмехнулся, глядя на меня с иронией:

   - Ты его ищешь, твой друг его ищет - он вам денег должен, что ли?..

   - Нет-нет, - я улыбнулась, - моя фамилия - Антонин. Я почему-то уверена, что мой отец носил ее тоже. Некогда в Риме была династия императоров Антонинов... Наверное, стоит искать среди древних вампиров, тех, кто еще при цезарях был обращен... Только вот нет у меня доступа ни к каким вампирским архивам, - я пожала плечом. - И Мана искал, но...

   - Скажи ты мне, Гайя, - перебил меня куратор, - зачем ты его ищешь? Вполне возможно, что он не знает о тебе и не хочет никаких детей...

   - Нет, он знает. А вот хочет ли... Не знаю. Не уверена. Скорее всего, нет.

   - И ты все равно ищешь?

   - Да.

   - Почему?

   - Не знаю. Наверное, я просто маленькая дурочка, потерявшаяся в этом страшном мире, где есть оборотни и вампиры...

   - С оборотнями ты тоже успела познакомиться? - изумился Марсель.

   - Да...

   - Впечатляет твое... умение влипать в неприятности.

   - Меня это, скорее, тяготит.

   - Итак. Я сделал запрос, когда Эммануэль... ммм... Мана - так ты его зовешь? - я кивнула, и куратор продолжил:

   - Когда Мана спросил меня об Антонине, - Марсель глядел в огонь, - думаю, сведения уже должны были прийти ко мне.

   Он быстро прикончил остатки коньяка в своем стакане и встал, не отпуская моей руки. Я тоже поднялась.

   - Мне пора, - сказал Марсель, ненавязчиво так привлекая меня к себе. - Дампир... К тебе, верно, липнут все вампиры в радиусе десяти километров? - со смешком спросил он.

   Я несмело прижалась щекой к его плечу. Перец и розовое дерево - так он пах. Не знаю, насколько его притягивала я, но он нравился мне. И даже не хотелось, чтобы он разжимал объятий. Таких крепких и уютных.

   - Гайя, не забудь о моем номере, - он прижался губами к уголку моего рта, а затем - к щеке. - Помни о моих словах.

   - Хорошо, - я смотрела ему в глаза, когда он сказал мне еще пару слов.

   Что-то вроде "Мне пора, дела не ждут". И "Береги себя", кажется.

   - Да, Марсель. Я буду ждать от вас вестей о моем... об Антонине.

   Стоя уже в дверях, куратор обернулся ко мне и с улыбкой кивнул:

   - Я найду его. Обещаю.

   Ох, не зарекайтесь, куратор Марсель Брюно...

   Ману Ингемар наказал штрафом. Это мне сказал сам зеленоглазый, когда вез меня домой. За нами следовали сестры на моей машине. Еще я нечаянно услышала ссору Ингемара и Евы. Она визжала: "Я - королева Киева!" и топала ногами. Кажется, её величеству пора устроить пролетарскую революцию.

   Иностранный номер телефона Марселя я сохранила, записав его как Марину Буренко. Если Мане станет интересно, скажу, что это сокурсница, которая переехала жить в Париж, вышла там замуж, родила маленького Жана-Батиста, что ее муж торгует обувью и так далее - завалю зеленоглазого, в общем, кучей нудной информации... И еще - я чувствовала, что о Марселе и беседе с ним лучше не говорить. Как о поцелуе Ингемара. Не буду волновать моего вампира.

   Ночью, когда я спала в своей квартире (Мана сказал, что у него еще есть дела, поэтому он не может взять меня к себе ночевать), мне пришло СМС. С замиранием сердца я узнала номер своей сокурсницы, которая вышла замуж во Франции, родила Жан-Батиста... и так далее. Сообщение содержало пять слов, набранных латиницей.

   Gaius Marcius Caesonius Antoninus Fabius.

  Гай Марций Цезоний Антонин Фабий. Имя моего отца.

   Он зачем-то звонит мне, хотя я сижу вот - протяни руку, на диване в его квартире, читая вслух отрывок той самой повести, что некогда понравилась ему. Мана звонил и слушал рингтон, "Голос Крови".

   - Мана.

   - Мне Жозефина сказала, что ты невероятно красивую песню на мой вызов поставила, - зеленоглазый внимательно вслушивался в слова.

   - Дай, - я отняла у него свой мобильный и открыла песню через проигрыватель. - От начала до конца...