— Знаешь, — прервал он долгое молчание, на протяжении которого так же её внимательно рассматривал. — Когда я напустился на тебя из-за случая на треке — я был несправедлив. Ты сделала меня. А я просто не мог смириться с поражением.

— Да, я так и поняла, — как ни в чём не бывало ответила Саша.

«Ты же не думал, паренёк, что я сейчас раскаюсь и признаю, что выделывала на финише слишком опасные фортели?» — спросил её насмешливый взгляд у вчерашнего соперника.

Он ответил улыбкой.

— Я рад, что ты пришла. Я надеялся, что ты согласишься.

— Только не делай из этого никаких скоропостижных выводов.

— Я и не делаю.

Замявшись на миг, он добавил:

— Хотя мог бы. Я знаю, что обычно ты отказываешься от таких встреч.

— «Знаешь?» — удивилась она. — Наводил о мне справки?

— Нет. Просто знаю. Доверяю своей интуиции в отношении людей.

Саша неопределённо покачала головой.

— Мне моя иногда бывала полезна. А иногда — подводила.

— И что она подсказывает тебе насчёт меня?

— Пока ничего, за исключением того, что ты — странный тип.

Сай слегка неловко улыбнулся. Выдержав паузу, на протяжении которой на его лице блуждало задумчивое выражение, он признался:

— Знаешь, это и не в моём характере тоже. Всё это вышло спонтанно.

— Правда? А я думала, ты специализируешься на пикапе девушек, которые обходят тебя на финише. Это же часто происходит, да? — поддела она его с усмешкой.

— Вообще-то нет, — ответил он ей с искренней улыбкой. — Обычно я побеждаю.

— «Обычно»? Что-то я не видела тебя тут раньше.

— И вряд ли увидишь. Я ненадолго в городе.

Саша посмотрела на собеседника изучающе, пытаясь определить, действительно ли он пытается подвести её к банальному «one night stand».

— Зря я это сказал, — проницательно заключил он раньше, чем она успела определиться с реакцией. — Ты решила, что я просто придумал, как мне убить время.

— А если бы это было так — в этом была бы какая-то проблема? — спросила она.

— Нет. Но это не так. И я не хочу, чтобы ты так думала.

Некоторое время царило многозначительное молчание.

— Ну ОК, тогда никаких поспешных выводов, — наконец нарушила Саша тишину, прерываемую отголосками разговоров из-за других столиков и барной стойки. — Расскажешь, может, для начала, кто ты и как тебя сюда занесло?

Этот, казалось бы, невинный вопрос, выводящий разговор на обычную для такого рода встреч тему, почему-то поверг Сая в замешательство. Он скосил глаза в сторону, будто раздумывая, как лучше ответить. «Темнит» — заключила Саша, прочитав этот знак, и на подсознательном уровне сделала неблагоприятный вывод. Что стоит за этой неискренностью? Где-то в тысяче миль отсюда его ждёт жена, которую он чмокнул в щеку перед отъездом, проворковав, что будет скучать и писать? А может быть, он зарабатывает на полулегальных мотогонках не от хорошей жизни, и за его плечами тянется непростое прошлое?

— Предлагаю сыграть в игру, — наконец произнёс он. — Чтобы лучше узнать друг друга.

Она вопросительно подняла брови. Сай потянулся к зубочисткам, упаковка которых стояла на краю столика, вытащил две, и переломил одну из них надвое.

— Угадаешь, какая из них длинная? — спросил он, показав кончики зубочисток из зажатой ладони. — Только не подключай нейропроцессор. Играем по-честному.

— Допустим, угадаю. Или нет. А что от этого зависит?

— Если угадаешь, я честно отвечу на один твой вопрос обо мне. Если нет — ты ответишь на мой. Любой вопрос.

Она недоверчиво посмотрела на него и прыснула.

— Такие игры казались мне прикольными лет в 12. Теперь — я отвечаю незнакомцам только на те вопросы, на которые считаю возможным ответить.

— Риск есть. Но ведь и я обещаю ответить честно. Думаешь, ты рискуешь больше, чем я?

Всё это начинало попахивать каким-то детским идиотизмом. Но ей почему-то нравилось. Может быть, от того, что коктейль был действительно довольно крепким.

— Ну ладно, — нехотя согласилась Саша.

Её выбор оказался неверным — зубочистка была короткой.

— Ну конечно, — вздохнула она.

— Что ж, — он задумчиво посмотрел на неё. — У тебя русское имя, американская фамилия. Но ты не похожа ни на русскую, ни на американку. Откуда ты? Кто по происхождению?

— Вот что тебя заинтересовало? — усмехнулась она. — Ты расист, националист, или ещё что-то в этом духе? Изучаешь генетику?

— Нет, — чуть смутился он. — Я просто…

Она отмахнулась от его неловких оправданий, вздохнула, и сказала:

— Не беда. На этот вопрос всё равно нет ответа. У меня нет ни расы, ни национальности, ни родины.

На его вопросительный взгляд она объяснила:

— Начиная с четвёртого колена включительно, насколько я знаю свою родословную — ты не найдешь в моём роду хотя бы двух людей одной национальности. Нужны подробности? Моя бабушка по маминой линии принадлежала к народности ибо, проживающей преимущественно в Нигерии. Дед по маминой линии — наполовину бретонец, наполовину бербер. Родился в Бретани, а с бабкой они познакомились в Марселе.

Она не стала добавлять, что это была единственная счастливая семейная история у неё в роду, которая продолжалась и поныне — несмотря на развод на семнадцатом году совместной жизни, ещё двенадцать лет спустя дед Эмиль с бабкой Ларой сошлись вновь. У пары было двое детей (Лианна — мама Саши, и её младший брат Дюк), не считая ребёнка, которого дед нажил в своём втором браке.

— Что там дальше? Бабушка по папиной линии родилась в Денвере. Её мать — моя прабабка — была русской эмигранткой (точнее корелкой, это такая северная народность), а её отец — эмигрантом с Кубы.

Её прадед, этот кубинский горячий мачо, не продержался долго на поприще семейной жизни. В результате его покинутая русская пассия вырастила дочь одна, быстро превратившись в старую клячу, не переставая ворчать по поводу подлости и изменчивости мужчин. Возможно, именно потому бабка Саши — Александра, в честь которой она, возможно, и получила своё имя (о чём предпочитала не думать) выросла лесбиянкой, сменив девичью фамилию матери Лангуева на поэтичную Сафо.

— Дед по папиной линии — бенгалец, — добавила она с некоторой долей сомнения.

Бабка со своей лесбийской спутницей зачали ребёнка с помощью искусственного оплодотворения. Так что о своём биологическом деде Саша знала лишь что он был бенгальцем, и на момент сдачи спермы был здоров, как бык. Почему они решили завести сына, а не дочь — вот что уж точно всегда останется для неё загадкой.

— Зачата я была, кажется, в Дубае. А родилась — в Сан-Франциско.

Как Саша узнала гораздо позже от дяди Дюка, её мама повелась на этого козла Натана Тёрнера (фамилию своей лесби-матери он сменил, едва стал совершеннолетним) на вечеринке в каком-то клубе на отдыхе в Барселоне. Что она в нём нашла — так на всю жизнь и осталось для Саши, как и для дяди Дюка, загадкой. Мама несколько раз приезжала к нему на уик-энды в Дубай, где он на то время работал. Одна из таких встреч и увенчалась зачатием Саши. Была ли это случайность, или мама почему-то захотела иметь от этого человека ребёнка — Саша не знала до сих пор. Её родители никогда не жили вместе.

Саша родилась в Сан-Франциско, так как именно там располагалась в то время штаб-квартира компании «Terra Nova», где работала её мать. Мать умерла, когда Саша была ещё ребёнком. Это была последняя в жизни тема, которую она стала бы затрагивать в разговоре с незнакомцем. Её воспитали её бабка Лара, дед Эмиль и дядя Дюк.

Её биологический отец не выказывал попыток принять какое-либо участие в воспитании дочери, хотя и знал о её существовании. Саша сожалела, что у неё, когда она уже стала подростком, однажды зародилось настойчивое желание отыскать биологического родителя. Пожалуй, ей жилось бы лишь лучше, если бы она никогда так и не узнала, что представляет собой человек, чью фамилию она носит. С другой стороны — непростой опыт встречи с этим человеком позволил ей уверенно перевернуть эту страницу своей жизни навсегда.