Не каждый день узнаёшь, что ты – чудовище. Впрочем, тогда Ева и сама толком не поняла, что произошло.

Начиналось все так прекрасно. Это был один из тех моментов, когда забываешь обо всём. Время будто замерло, застыло пузырьком воздуха в янтаре. Солнечный свет пробивался сквозь закрытые веки – оранжевый, медовый. Яркий, но не настолько, чтобы хотелось зажмуриться или отвернуться.

А с берега то и дело долетал легкий бриз. Щекотал прохладными пальцами кожу, шевелил непослушные прядки волос, спадающие на глаза. Отдаленный шум прибоя едва угадывался – тихий, как шелест дыхания.

Тишина и безмятежность. У Марка настоящий дар – угадывать её настроение. Именно это ей сейчас и нужно. Просто немного тишины и безмятежности. Последние несколько дней были просто сумасшедшими. Экзамены, хлопоты, подготовка к переезду. Комнату в кампусе нужно освободить через четыре дня. Вот только куда после этого податься?

На лицо упала тень. Ева лениво приоткрыла один глаз и встретилась взглядом с Марком.

– Тебе здесь нравится, Лисёнок?

Он называл её так с первых дней знакомства. Конечно же, за веснушки и копну ярко-рыжих волос. Хотя, как он сам говорил – за фирменный хитрый взгляд, когда она пытается что-то выпросить, и за фырканье, когда сердится. Неважно. Прозвище ей даже нравилось. Тем более, что оно не выходило за пределы их маленького круга.

Марк стоял рядом с шезлонгом, загораживая ей солнце. Высокий, стройный, широкоплечий. Он в одних плавках – синих с двумя белоснежными полосками наискосок. Полоски контрастировали с загорелой кожей, и взгляд невольно фокусировался на них. И на том, что под ними. Хороший ход. Но нет. Не сейчас.

Ева улыбнулась и снова прикрыла глаза. Марк прилег рядом и тихонько, кончиками пальцев, провел по ее бедру. Заскользил выше – плавными, округлыми движениями, от которых мурашки побежали по коже. Она поймала его ладонь и прижала к животу.

– Марк, ну не сейчас…

– Как хочешь, – с притворной обидой проворчал он и сел рядом, обхватив колени. Его иссиня-черные волосы еще не высохли после купания и смешно торчали во все стороны, как вороньи перья. На спине блестели капли воды.

Ева тоже приподнялась, села. Окинула взглядом горизонт. Океан – изумительного бирюзового оттенка, на волнах искрятся солнечные блики. Золотисто-белый полумесяц пляжа, окаймляющего бухту. Зеленые зонтики пальм в отдалении. Белые чайки, скользящие над водой. Слева, оттеняя голубизну неба, темнеют контуры далекого горного хребта.

Идеально. Как всегда у Марка.

– Тебе не скучно?

– Нет, что ты, – она прижалась к нему, положила голову на плечо. – Мне правда нужно было немного покоя.

– Ты хотела о чем-то поговорить. Ну, помнишь, еще в прошлый раз.

– Да…

Сказать ему прямо сейчас?

Почему бы и нет. В конце концов, она уже давно всё решила. Непривычно только. Обычно инициатива в таких вопросах исходит от парней. Впрочем, она сама виновата. Еще два года назад, когда они с Марком только познакомились – предупредила, что эту тему лучше не поднимать.

А теперь, похоже, первый шаг придется делать самой.

Ева взяла его за руку, в очередной раз отметив контраст между его смуглой, как у всех метисов, кожей и своей – бледной, почти прозрачной. Они с Марком вообще очень разные, что внешне, что по характеру. Он – типичный экстраверт. Шумный, эмоциональный. Неудержимый фантазер и балагур. Она – нелюдимая тихоня с привычкой к постоянному самокопанию и, как говорит Джессика, с ужасным характером. Как только Марк её терпит всё это время?

– Так что скажешь? – Марк вопросительно приподнял бровь.

Ева взглянула в его темно-карие, почти черные глаза. Набрала побольше воздуха…

Нет. Не так сразу.

– Что у тебя тут еще есть?

Марк пожал плечами.

– Пляж ты уже видела. Можно сходить вон туда, – он махнул рукой в сторону пальм. – Там пара гамаков и место для костра. Ночью, должно быть, очень красиво. Ещё не пробовал.

– А что в доме?

Ева обернулась назад, на живописное строение из стекла и темного дерева. Оно изящно вписывается в прибрежные скалы, будто вырастая из них. Сквозь прозрачный фасад видна внутренняя обстановка – просторный холл с белоснежной мебелью, широкая лестница на второй этаж. Ко входу в дом ведет дорожка, вымощенная плоскими белыми камнями разных размеров и формы.

– Ну, надеюсь, тебе понравится, – загадочно улыбнулся Марк и, наклонившись, легонько поцеловал в губы.

Она уже достаточно изучила его за эти два года, чтобы угадать, что скрывается за этой улыбкой.

– Приготовил какой-то сюрприз?

– Угу, – еще шире улыбнулся он. Второй поцелуй был настойчивее. Ева ответила, крепко прижавшись к нему и заваливая на спину. Парень довольно заурчал, его ладони привычно скользнули по ее спине вниз. Движения мягкие, расслабляющие, но настойчивые.

Знаем мы этот массаж. Стоит зазеваться – и останешься в чем мать родила. А когда из одежды на тебе – лишь бикини, лучше и вовсе не расслабляться.

– И сюрприз, конечно, опять с эротическим подтекстом? – отстранившись, изобличающим тоном спросила она.

Марк виновато пожал плечами.

– Я подумал, тебе будет полезно отвлечься…

Он снова притянул ее к себе. Но Ева, поддавшись на мгновение, снова отстранилась – на этот раз совсем. Вспорхнув с шезлонга, подхватила свое парео и направилась к дому. Марк, разочарованно поворчав, отправился за ней.

– Вообще-то с сюрпризом я хотел подождать до темноты, – предупредил он, догоняя её и обнимая за талию. – Так было бы эффектнее.

– Ну, я надеюсь, на этот раз ничего этакого? – притворно поморщилась Ева. – Мне за последние дни хватило потрясений.

У Марка буйная фантазия, особенно когда дело касается экспериментов в постели.

– Нет-нет, все вполне безобидно, – заверил он. На ходу попытался поцеловать ее в шею, но она с писком увернулась – щекотно. – Правда-правда! Ну, пара меховых наручников… плетка… живой енот… четыре ведра апельсинового джема…

– О, боже, ты неисправим! – Ева рассмеялась и отвесила ему шутливый подзатыльник. – Ты можешь хоть капельку побыть серьезным? Я, между прочим, хотела сказать тебе кое-что важное.

– Так говори.

Они как раз подошли к дому. Заходить внутрь не стали. Ева прислонилась спиной к гладкой колонне, поддерживающей навес перед входом. Собралась с мыслями.

– Ну, мое обучение закончилось… Не так благополучно, как я ожидала, но все же…

– Да не переживай ты из-за экзамена! Через пару лет и не вспомнишь, сколько ты там баллов набрала.

– Шестьдесят восемь, – с кислой миной проговорила она.

До сих пор не верится! Едва преодолела нижний порог. А ведь она считала, что вирт-дизайн – это её призвание. Мечтала об этом с того момента, как впервые вошла в Эйдос.

Марк засмеялся.

– Ты всё ещё злишься!

Он обнял её и поцеловал в висок.

– Шестьдесят восемь, Марк! Даже Джессика набрала больше восьмидесяти!

– Забудь! Главное – все позади. Лицензия в кармане. Доступ к интерфейсам класса С открыт. Чего еще желать? В Голливуде всегда полно вакансий, в том числе для начинающих вирт-дизайнеров.

– Да, я знаю. Но ведь и конкурс там – ого-го! А с моими баллами…

– Не переживай, всё у тебя получится.

Она улыбнулась. Марк умел сказать банальную фразу так, что ей безоговорочно веришь. И как у него только получается.

– У меня просто голова кругом идет, Марк. Никак не могу определиться. Меня ведь теперь ничего не держит в Лондоне. Могу переехать куда угодно. И я подумала…

Марк молчал, но бровь его снова приподнялась.

Ева закусила губу. Как бы было проще, если бы он сам догадался предложить! Ну почему парни такие недогадливые? Даже такие замечательные, как Марк?