— Фух! — я смахнул со лба пот. — Значит не все потеряно!

Если колечко со мной, значит, я могу вернуться обратно! Знать бы только, куда меня занесло… Вернее когда? Я порыскал глазами по кухне — где-то здесь всегда висел календарь. Он нашелся над холодильником. Обычный отрывной календарь, вот только дата на нем… 31 августа 1989 года! Нифига себе! Меня отбросило назад на двадцать лет! Вот это номер отколол со мной перстенек! Стоп, а как же я? Мать с отцом, наверное, сейчас на работе. А вот когда они вернуться… Сюрприз будет! Ведь они сейчас чуть старше меня! Тихо, без паники! Я скосил глаза и вновь посмотрел на свои ноги. Вот что было не так с самого начала! Мои ноги толще, да и волосатее на порядок, чем те, которые тоже мои… Дьявол! Я совсем запутался!

"Зеркало! — пришла мысль. — Срочно!"

В прихожей на стене висело большое, во весь рост, зеркало. Остановившись напротив него, я невольно присвистнул: из зазеркалья на меня ошарашенно пялился взъерошенный подросток. Мама родная, неужели это я? И куда только подевался мой пивной авторитет? Живот был подтянутым и плоским. Видны были даже кубики брюшного пресса! А вот ручки, конечно хиловаты! Ну да, я же начал качать железо только в институте. Ух ты, исчезла проявившаяся года четыре назад плешь, исчезли залысины. Я стал обладаем довольно приличной шевелюры. Дела-а-а! Я задумчиво потер подбородок — гладкий, словно у младенца! А я, грешным делом, уже привык к своему, заросшему жесткой кабаньей щетиной, которую нужно скоблить не реже, чем раз в сутки. Мои щеки теперь были покрыты мягким юношеским пушком… Прикольно, блин! Теперь секрет хорошего самочувствия мне стал понятен. Во первых: это тело не потребляло вчера алкоголь. Во-вторых: я помолодел на двадцать лет! Все мои болячки, нажитые в период бесшабашной жизни, исчезли без следа! Можно сказать, что организм у меня сейчас с иголочки. Силенки, правда, не те… Разве можно сравнивать шестнадцатилетнего пацана с мужиком, разменявшим третий десяток?

"Ладно, харе балдеть! — подумал я. — Пора возвращаться…"

Я сосредоточился, стараясь возжелать… Хрен тебе! Ничего не произошло: я до сих пор в 1989 году в теле шестнадцатилетнего подростка. Черт! Я попытался перенестись обратно еще раз, но попытка вновь провалилась. Ладно, я не очень-то расстроился: ведь переход в альтернативный мир без людей тоже дался мне не с первой попытки… Кстати, а если… Комната подернулась дымкой и изменилась. Получилось! Я хлопнул себя ладонями по голым ляжкам — одеться я до сих пор не удосужился. Я огляделся: да, именно в этой квартире я заснул вчерашним вечером. За одним лишь исключением: эта квартира принадлежала параллельному миру без людей.

— Так, а теперь в нормальный мир! — сказал я, привычно перемещаясь.

И что вы подумали? Я вновь очутился в квартире родителей образца 1989 года. Вот попандос! В чем же дело? В альтернативку я прошел без проблем, а вот моя реальность оказалась почему-то закрытой. Может быть, я подсознательно не хочу возвращаться обратно, поэтому и желание мое не оформилось, как следует. Ведь и в прошлый раз было то же самое: пока Панкратыч меня не напугал, как следует, я и в альтернативку-то не мог переместиться. Ладно, со временем разберемся! Может к тому моменту сформируется настоящее желание вернуться… Либо что-нибудь произойдет! Ох уж мне эти приключения! А побывать в прошлом все-таки интересно! Вспомнить, как это было на самом деле. Утолить, так сказать, ностальгическую жажду. Я прошел обратно в комнату и поискал взглядом одежду — я до сих пор шлялся по квартире в веселых ситцевых семейках. И где же она? Штаны — синие треники с тонкими белыми лампасами, производства Биробиджанской швейной фабрики, и белая футболка с коротким рукавом и синим ромбиком "Динамо", обнаружились под кроватью. По всей видимости, я, тот молодой и не разумный, в чьем теле я сейчас обитаю, не утруждал себя аккуратным развешиванием вещей перед сном, а просто скидывал одежду и запихивал её под кровать. Блин, а я ведь уже и забыл. Было дело, было! Я с некоторой долей брезгливости оглядел неброскую одёжку. Футболка еще туда-сюда, а вот пузырящиеся на коленях треники меня как-то не воодушевляли. А чего ты хотел, батенька, — одернул я сам себя, — время такое! Во времена тотального дефицита перебирать одежкой бессмысленно! Родители у меня были люди простые, а чтобы одеваться мажорно — нужен большой блат. А времена доступных китайских "Адидасов" еще не подошли… Китайских? Я припомнил, что вчерашним вечером видел вывеску — Китайский базар. Буквально в ста метрах от дома в бывшей конторе леспромхоза. Я мгновенно переместился в альтернативку и выскочил из принявший обычный вид квартиры. Люди на улице отсутствовали, как и положено этому миру. Базар был именно там, где я его и заметил. Я заскочил внутрь и пошел вдоль заполненных китайским барахлом прилавков. Повозившись немного, я подобрал себе черный спортивный костюм "Адидас" с пепельно-серыми полосками. В тон костюму — черные кроссовки. В таком прикиде я буду первый парень на деревне! Факт! Да, до таких фасонов и фактуры еще далеко. Я взял с прилавка большой пакет и бросил в него пару туфлей, джинсы, несколько футболок и набор труселей. Ходить в ситцевых семейках мне больше не хотелось. Барахло, конечно, скептически оглядел я свои "покупки", надо будет прошвырнуться по поселку и найти магазин поприличнее. Уже покидая барахолку, я прихватил приглянувшую кожаную куртку, подошедшую по размеру. Осень на носу, а она принесет промозглую сырость и дожди. Что о моих приобретениях могут сказать предки, я как-то не думал. Слишком давно я привык отвечать за свои поступки самостоятельно. На улице я заскочил в продуктовый. Наскоро загрузив пакет всевозможными деликатесами (копченые колбасы, красная рыба, сыр, сигареты, коньяк, пару пакетов апельсинового сока) обычными для моего времени, но неслыханно роскошными для социалистической России, я вернулся обратно в квартиру. Затем переместился в 89 год, ибо больше мне переместиться, никуда не удалось. Я пробовал. Не вышло.

"Слегка перекушу, — решил я, — а затем прогуляюсь".

Забросив деликатесы в холодильник, я обнаружил в нем десяток яиц. Я неловко разжег газовую плитку и поискал сковороду. Обнаруженные в духовке сковородки оказались сплошь чугунными или стальными. Не знаю, как вы, а я уже и забыл, как на них жарить. Это надо с маслом, а я привык на тефлоне. Переместившись в альтернативку, я нашел на кухню тефлоновый "Тефал" и вернулся обратно. Вот это другое дело! Я поставил сковородку на огонь, дождался, пока значок индикатор станет равномерно-красным, а затем разбил яйца. И никакого масла, заметьте! Вывалив глазунью на тарелочку, я прошествовал в комнату родителей. Я упал в кресло, поставил тарелочку на журнальный стол и принялся привычно искать пульт от телевизора.

— Вот балбес! — я хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся.

На тумбочке в углу комнаты стоял допотопный "Рекорд" в лакированной деревянной обшивке. Этот динозавр не имел пульта! Чтобы его включить, нужно было оторвать задницу от кресла, подойти к телевизору и нажать кнопку. Я воткнул вилку в розетку, раздался утробный гул: еще один анахронизм, — вспомнил я, — стабилизатор. Раньше все телевизоры включались в сеть через стабилизатор напряжения. Вещь достойная, намного действенней хилого сетевого фильтра. Наконец телик разогрелся, и появилось изображение. Я для проформы попереключал каналы — сильно не устал, работающих каналов оказалось два. По одному шел "Прожектор перестройки", по другому — выпуск новостей. Остальные доступные каналы транслировали лишь крупную качественную рябь, сопровождаемую шуршанием эфира. С телеразвлечениями туго. С видео тоже ни в дугу. Если мне не изменяет память, то видяшники с гнусавым переводом как раз в этом времени только начали обживать отечественные видеосалоны. Мало кто из честных граждан совдепии мог позволить себе личный видюшник. Я вспомнил, как первый раз посмотрел в салоне "Терминатора". Причем картинка была черно-белой — пятидесяти сантиметровый отечественный телик не имел декодера, чтобы давать цветную картинку с импортного видеопроигрывателя. Но фильм с Железным Арни, несмотря на дерьмовый звук и отвратное изображение, захватил полностью мое сознание.