В 1854 г. президент Д. Пирс дал указание послу США в Мадриде П. Соуле вновь начать переговоры о покупке Кубы. В Остенде (Голландия) было созвано «совещание трех» — П. Соуле, Д. Мэзона, посла США во Франции, и Д. Бьюкенена, посла США в Англии. Эти дипломаты опубликовали грубую по откровенному изложению своих целей декларацию, известную под названием Остендского манифеста. В начале этого манифеста они пытались в более или менее осторожных выражениях убедить Испанию «продать» Кубу США. Однако по мере дальнейшего изложения тон декларации становился угрожающим. Если же испанское правительство, говорилось в манифесте, откажется продать остров, «руководствуясь упрямой гордостью и ложным чувством чести», «тогда мы (т. е. США. — О. Т.), согласно всем законам, человеческим и священным, будем иметь право отторгнуть его от Испании, как только будем иметь для этого силу» (39, стр. 812). Испания, поддержанная Англией и Францией, отвергла Остендский манифест. США вынуждены были дезавуировать манифест и отозвать своего посла из Мадрида.
Однако это не означало, что США отказались от планов захвата Кубы: идеи Остендского манифеста продолжали жить. Показательно, что в 1857 г. президентом США был избран один из его авторов, Бьюкенен, в котором рабовладельцы видели надежного защитника своих интересов.
К. Маркс в 1861 г. в работе «Гражданская война в Северной Америке» писал: «Как во внутренней, так и во внешней политике Соединенных Штатов интересы рабовладельцев служили путеводной звездой. Фактически Бьюкенен добился поста президента благодаря изданию Остендского манифеста, в котором приобретение Кубы, будь то путем покупки или силой оружия, провозглашалось великой задачей национальной политики»[13] (1, стр. 342).
В период войны за независимость Кубы, 1868–1878 гг., Соединенные Штаты, не готовые к захвату острова, заняли благоприятную для Испании позицию. Правительство генерала Г ранта отказалось признать кубинцев воюющей стороной и помогло Испании организовать морскую блокаду острова: «страна свободы», как иронически называл
Марти США, задерживала корабли повстанцев с оружием, помогая тем самым врагам свободы, т. е. испанским колонизаторам. Если в войнах за независимость 1810–1826 гг. латиноамериканские народы имели перед собой одного врага — испанскую монархию, то кубинцам в войне за независимость 1895–1898 гг. пришлось вести борьбу на два фронта — и против испанского колониального гнета, и против империалистических поползновений США. Следовательно, война кубинцев является в истории Латинской Америки последней войной против испанского колониального режима и в то же время первым открытым выступлением против американского империализма. В «Тетрадях по империализму» В. И. Ленин отнес ее к разряду национальных движений эпохи империализма (см. 10, стр. 679).
Прожив 15 лет в эмиграции в США, Марти с полным основанием заявил: «Я жил в недрах чудовища и знаю его нутро» (приложение, стр. 190). Это знание позволяет ему прийти к правильному выводу: «агрессивный Север» — злейший враг освобождения Кубы, угроза свободе и независимости латиноамериканских народов. В борьбе с американским империализмом, этим «хищным зверем», Марти отстаивает и развивает идеи подлинно освободительного латиноамериканизма, которые он решительно противопоставляет лицемерному панамериканизму.
В конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века Соединенные Штаты переходят в открытое наступление на страны Латинской Америки. Используя идею панамериканизма, США взяли на себя инициативу созыва первой Панамериканской конференции американских государств. Она проходила в Вашингтоне со 2 октября 1889 г. по 19 апреля 1890 г. Руководил ею государственный секретарь США Блейн, который открыто заявлял о необходимости обеспечить Соединенным Штатам господствующее положение в торговле со странами Латинской Америки.
Марти посвятил этой конференции, или, как он ее называет, Панамериканскому конгрессу, несколько статей, в которых разоблачил действительную подоплеку конгресса, его «историю, основы и тенденции». «С самого дня провозглашения независимости, — писал он, — еще не было в Америке вопроса, требующего большей настороженности, более детального и тщательного анализа, чем этот конгресс, на который могущественные Соединенные Штаты, заваленные продукцией, не находящей сбыта, и полные решимости расширить свои владения на Американском континенте, пригласили менее сильные американские страны» (11, стр. 153).
Любой честный человек, говорил Марти, видит, что в Соединенных Штатах ныне господствует политический и религиозный деспотизм, взращенный на истреблении коренного населения (индейцев), угнетении негров-рабов и ограблении соседних слабых стран.
«Этот сосед, — продолжал Марти, имея в виду США, — никогда не поддерживал испанские народы Америки; он вспоминал о них лишь затем, чтобы воспрепятствовать увеличению их территории, как это было в Панаме, либо для того, чтобы овладеть их землями, — примером тут могут служить Мексика, Никарагуа, Санто-Доминго, Гаити и Куба; либо для того, чтобы заставить их угрозами отказаться от сношений с внешним миром, как это было в Колумбии, или навязать им свои товары, не находящие сбыта, чтобы подчинить их своему господству, как это делается сейчас» (11, стр. 154).
Жажда новых рынков сбыта служила тем мощным стимулом, без которого, по словам Марти, вряд ли удалось бы воплотить в проекте созыва Панамериканского конгресса (конференции) идею континентального господства и захвата Панамского канала, владевшую умами американских магнатов капитала. Марти предупреждал, что конгресс может положить начало эре господства США над народами Латинской Америки. Именно поэтому он призывал латиноамериканские страны установить, прежде чем вступать в союз с «агрессивным Севером», для какой из двух Америк выгодны обсуждаемые на конгрессе отношения, являются ли они абсолютно необходимыми для их мирной добрососедской жизни. Может быть, им лучше оставаться друзьями, не связанными никакими соглашениями, советует Марти, чем «превращаться в хор подпевал, послушно подтягивающих стране… решившей вступить в дерзкое и ребяческое соперничество со всем миром» (11, стр. 162).
Марти следующим образом резюмирует свое резко отрицательное отношение к панамериканизму. «В свое время испанская Америка сумела освободиться от тирании Испании. И теперь, трезво рассмотрев предпосылки и причины приглашения наших стран на конгресс, нужно сказать правду: для испанской Америки пробил час вторично провозгласить свою независимость» (11, стр. 153). Ратуя за объединение против империалистических происков США, осуществляемых под флагом панамериканизма, Марти образно призывает латиноамериканские страны: «Деревьям надо стать в ряд и преградить путь гиганту в семимильных сапогах! Настал час испытания, час марша в едином строю. Мы должны идти вперед сомкнутыми рядами, монолитными, как серебро в недрах Анд!» (11, стр. 165).
Правильная оценка панамериканизма позволила Марти сделать ряд оригинальных теоретических обобщений относительно «взаимозависимости» стран Латинской Америки и США. В работе «Валютная конференция республик Америки» (1891), касаясь торговых и экономических отношений США и стран Латинской Америки, Марти приходит к обобщающим выводам. «Народ, который желает быть свободным, — заявляет Марти, — должен быть свободным в торговле» (17, стр. 262). Свобода торговли имеет большое значение для сохранения независимости и поддержания мира во всем мире. Сильное государство, желая начать войну, прибегает к союзу и помощи тех стран, которые зависят от него, которые связали свою торговлю только с этим одним государством. Латиноамериканские страны, чтобы не попасть в зависимость от США, должны торговать со всеми странами независимо от их строя, будь то республика или монархия.
Марти решительно выступает против агрессивных блоков и союзов, направленных против других стран: «Ни союз с Америкой против Европы, ни союз с Европой против какого-либо народа Америки» (17, стр. 262).
