Меня трясет не то от злости, не то от страха. Их слишком много, они так близко и целятся в меня! И не добрые они, чересчур озлобленные. Будто сделала им плохое, ужасное, непоправимое.

— Нил!! — Такого визга я от Гордона еще не слышала.

Худой парень глаза округлил, в лице поменялся за долю секунды. Вся их свора затаила дыхание. И женщины ругаться перестали. Спрыгнул с коня мой разбойник и помчался к этому Нилу с бешеной скоростью.

— Вилен! Эраст! — Горланит разбойник, ему на встречу парень бежит с распростертыми объятиями.

— Ты ли это! Пройдоха Гордон!! Небеса сжалились!! — Хохочет худощавый незнакомец.

Мужчины все побросали и к Гордону ринулись.

— Друзья! — Визжит Гордон. — Живой я, живой! Зря вы на хозяюшку так! Мы тут с ней таких дел наворотили! Своя она!!

Расслабилась. Стою, недоумевая, рассматриваю, как двадцать пять мужиков одного лобызают и о былых делах говорят, благодарят за что-то, смеются, плачут, причитают. Бабульки вокруг собрались, головами мотают, шепчутся между собой. Мира с Полей ко мне подошли, лица зареванные. Начали жаловаться.

— Девичья честь не затронула? — Спрашиваю строго, перебивая лепет.

Убедили, что нет.

Дальше выяснила все стремительными темпами. Налетчики оказались друзьями Гордона, что в бегах были по различным причинам. Многих он спасал в разных ситуациях. И когда писарем у графа был, и когда уже стал разбойником. Уважали его среди ворья и даже любили. И вот, собрались мужики, да пошли вызволять своего героя из заточения у барона Балейского. А узнали, что приезжал за ним рыцарь графа, не поверили местным, что сбежал. Ведь в убежище его не оказалось и в других деревнях не видели. И еще по ряду признаков и предрассудков решили, что именно барон сгубил их лучшего друга. Пришли мстить. Дозоры расставили на дальних подступах и учинили разгром.

Шоберт не суется, ручки потирает на пепелище потом посмеяться. А Роланд уехал в поместье свое, ему дела нет до нахальной соседки, что всю славу отобрала в деле с орками. Я еще не знаю, на сколько его жаба душит за кабана мной подстреленного…

И теперь, когда разбойники в количестве тридцати двух человек поняли, что абсолютно неправы в содеянном, я превратилась в хищную змею, сварливую бестию и мать русской мафии. Коль оказалась героиней в их лице, а с подачи Гордона еще и магом высочайшего уровня, вся приступная группировка была поставлена на деньги.

Кодексами их мир славится. Воры не без чести оказались. А я фильмов насмотрелась по этой теме. Умею поверхностно по понятиям…

— Вы мне не только дом отстроите, — рычу, собрав их во дворе. — Еще три дома! И забор, и мост своими ручками восстановите. И заданий для вас найду вагон и маленькую тележку. Целину будете пахать. Все грядки потоптали, бездари. Запасы пожгли!

— Виноваты, хозяюшка, — лепечет Нил с поникшей головой.

Он их предводитель оказался. Молодой, крепкий, голубоглазый, если бы не борода, считался бы красавчиком. Сделаем и из него рыцаря. Как говорил мой папочка: «армия даже из таких девочек как вы, сделает настоящих мужчин…»

— Леди Валерия, — вмешался Эраст, заместитель Нила. — Мы готовы отработать бесчинства и даже с лихвой, но время работает против. Нас могут узнать ищейки, или донести крестьяне. Прибудут рыцари графа и прикончат, кого не прикончат, на виселицу отправят.

— Да отобьемся от двух — трех, — перебил самый крупный детина шайки. — Войско сюда припрется, тебе неприятностей только… Хозяюшка, нам вечная дорога, мы слишком известные персоны.

И действительно незадача.

Пока банда ускоренно строила дома, я думала над тем, что можно сделать. И придумала!

Взяла Гордона за шкирку и на чердак. К письменному столу с красным воском и холстами. Туда и художественные принадлежности приволокла. К разбойнику доверие вернулось. А куда деваться? На кого еще мне положиться?!

— Кто в графстве читать умеет? — Первый мой вопрос.

— Писари, сам граф, маг его… У Ролана маг умеет. За других не знаю.

— Так, поняла. Ты писарь. Писать умеешь? Я язык слышу, как свой. А буквы не могу разобрать. Вот смотри.

Развернула грамоту земельную свою.

— Знаешь, что такое трафарет?

Отрицательно мотает головой.

— Короче, подделаем грамоту с помощью трафаретов. А именно: вырежем под буквы формочки из кусков плотной бумаги. Этого добра тут навалом. И отштампуем шрифт. Мысль мою уловил?

Глаза расширил, задумался. Беру кинжал острый, вырезаю наскоро букву, похожую на «р». Выходит коряво… Затем прикладываю ее к другому куску бумаги и крашу сверху синей краской, подготовленной заранее. И так налепила пять одинаковых букв для наглядности. Бумаги много, испортим пару тонн, пока не научимся красиво делать, ничего страшного.

— Это трафарет, буквы одинаковые, а значит, заводские, в смысле государственные, то есть как у лорда, — поясняю.

Усмехнулся, улыбку скривил. Смотрит на меня пытливо.

— Это ж надо, Валерия. Ты да таких дел мастерица. Чего я еще не знаю о тебе?

— Ну, запел, — усмехнулась. — Ничего не знаешь, если быть честной. Но не будем о грустном. Теперь второй этап. Печать. Нужна монета с изображением короля в профиль или гербом герцога, не обязательно нашего, желательно другого. Вот, как на грамоте. Воск красный у нас есть. И при правильных манипуляциях выйдет красная печать герцога. Давай испытаем.

— Но у нашего герцога особая печать, — выдал Гордон.

Усмехнулась в ответ. Вижу по нему, что разгорается интересом настоящего авантюриста.

На грамоте еще декор есть. Мазня еще та. Сама слеплю что — нибудь, лучше оригинала выйдет.

— А теперь о главном, — интригую. — Я сделаю из вас наемников, прибывших с соседнего герцогства. Я же, как бы это сказать, не отсюда. Слух уже пошел, что не местная. А значит, у меня могут быть свои солдаты. Отправим девчонок на рынок, купят ткани, сошьем форму. Налепим грамот каждому о том, что на службе, побреем, пострижем, кого надо подкрасим черникой. О! Всех подкрасим! И выйдет элитный отряд баронессы Балейской. Будут жить тут легально. Рыцари читать не умеют, сунем грамоту с печатью красной, зачитаем с выражением. По трафарету все буквы ровненькие будут, однообразные. Следовательно, не подделка. Ну как план?

— Ты писарем короля не работала случаем? — Выдал ошарашенный Гордон.

— Да кем я только не работала, — отмахиваюсь. — И промоутером, и даже расклейщиком, а еще пропагандировала партию бабулькам, раздавая муку и сахар, за что каюсь.

— Ужасно, — сглотнул Гордон.

— Во, во, — смеюсь.

— Одно «но», если выгорит, — продолжил разбойник. — Мои ребята надолго все равно не останутся. Максимум на год службы. Это при лучшем раскладе.

— Буду платить им жалование. А еще попробуем плантацию открыть свою… Так! Вспомнила! Что там с бумагами Шоберта?!

— После Друма тебя это волнует? — Усмехнулся Гордон. — С помощью моих друзей сбудем часть вещей, денег столько будет, что на армию наемников хватит. А если играть по его правилам, подкупим приближенных герцога, они ему на ухо нашепчут, что нам будет выгодно.

После визита к Шоберту и провалившегося плана, разработанного Гордоном. Я в его мастерство подковерных игр не верю. Сама продумаю, что да как. Этот деятель будет моими длинными руками, ушами, глазами…

— И все же! — Настаиваю.

— Любовная переписка с матерью герцога! — Выдал.

— Сколько ей лет?!

— Э… ему около сорока.

Ржу, как лошадь…

Дни идут, деревня строится, поля пашутся и засеиваются. Воры все оказались конные, лошадиной рабочей силы хоть отбавляй. И плотников парочка среди этой шайки нашлась.

Коней спортивных Ролану вернула, пока сам сюда не нагрянул. Мне посторонние не нужны. Однако, они то и дело появлялись, как только мост отстроили и рекламу провели. Караваны с пыльцой потянулись, дань пошла. От которой уже ни тепло, ни холодно. Но для престижа решила не отменять.

Наладка торговых путей могла послужить утечкой нежелательной информации. Это не продумала… Пришлось спешно маскировать преступников. С тканями все вышло отлично, закупились на целую армию. Бабульки шили днями и ночами. Решила обойтись однообразными серыми плацами с изображением красного ромба и трилистником внутри него, а также штанами. А то у этих ребят с ними туго, ходили кто в чем горазд.