И вот в это надгробие влюблена Фирре?! Видать, сильно по ней жизнь проехалась, если она влюбилась в такое умертвие.

— Вейра Бельх, безмерно рад встретить вас, — канцлер согнулся в неглубоком поклоне.

Голос его звучал по-старчески скрипуче, и я невольно напрягла драконий слух. Ужасный голос, с каким-то металлическим лязгом.

Поборов желание передернуть плечами, оставила корзинку прямо на траве, присела в таком же неглубоком поклоне.

— Приятно видеть нира… в добром здравии.

Признаться, только сейчас стало понятно, что имя канцлера мне неизвестно. Сердце тяжело и тревожно скакало в груди, отдавая жутковатой дрожью куда-то в предреберье. С неимоверным удивлением я вдруг обнаружила, что боюсь этого типа до тремора рук. Да и ног тоже.

— Вижу, вы сумели взять кольцо, — канцлер сцапал мою безвольную руку и поднес к глазам.

Ну что он там видит через такую вуаль?

Канцлер погладил колечко, которое тут же шибануло его импульсом, но даже не поморщился. Даже наоборот, рассмеялся. Меня продрало тихой жутью от скрипучего смеха. Подобный звук издает несмазанная телега, пока возница лупит лошадей по спинам, чтоб поторапливались.

— А давайте-ка меняться, вейра Бельх? — сказал он вдруг. — Вы мне кольцо, а взамен я сделаю вас… ну, например, императрицей. Как вам такое?

— Это плохая шутка, — заметила нейтрально.

— Но это вовсе не шутка, кто посмеет шутить с императорской короной? — из-под вуали выскользнул веселый смешок.

Мне как-то резко поплохело. Что-то не так с этим дурацким переворотом. И не только с переворотом. Здесь все и с самого начала не так, начиная с той секунды, когда Аш появился в Леяш.

Если так подумать, ничего особо важного Фирре мне и не сказала кроме того, о чем я и так догадывалась. Канцлер с Дарешем в сговоре, сама Фирре на черновой работе, но и только. О самом канцлере по-прежнему ничего неизвестно кроме того, что нехороший человек.

— А раз не шутка, я, пожалуй, откажусь, — сказала холодно. — Вы не боитесь, что я все расскажу Дарешу?

— Но ты не расскажешь, не так ли?

Рука в кожаной перчатке легла мне на щеку, холодя нагретую солнцем кожу, после сползла мне на горло, запечатав большим пальцем рот. Я тихо сглотнула ставшую вязкой слюну. Угроза звучала убедительно.

— И подумаешь о моем предложении, — канцлер наклонился ближе и я ощутила мягкий аромат какого островато-пряного зелья. — Если не ошибаюсь, а я, иномирянка Эйвери, редко ошибаюсь, мое предложение будет действовать два заката, а после ты дашь свой ответ.

Сердце испуганно стукнуло в груди. Замерло. Ну конечно, он ведь знает, что я иномирянка, а, стало быть, знает и о черной магии в моем теле.

Несколько секунд до боли напрягала глаза, пытаясь рассмотреть лицо за шторкой вуали, но не смогла. От канцлера фонило десятком сложных артефактов и черной магией. Наверное, поэтому Гнездо его и пропустило. Через Леяш перегоняли такое количество черной магии, что то приняло канцлера, как родного.

В груди разгоралась злость на собственную трусость. На слабость. На желание спрятать голову в песок и пусть уже меня кто-нибудь спасет. Аш! Вот пусть Аш придет и спасет меня из этой дурацкой ловушки запутанных божественных договоров и обещаний между драконами.

Я вдруг с какой-то кристальной ясностью поняла, что он поможет, хотя считает преступницей и манипулятором. Нужно лишь попросить. Но тогда и весь его план посыпется, как неустойчивый карточный домик.

Нужно потерпеть. Прожить еще один день и постараться узнать как можно больше.

Зло вскинула голову.

— Зачем вы поменяли Виве на иномирянку? — спросила прямо. — Из-за черной магии?

Канцлер застыл, после сжал руку крепче:

— Эта глупая девчонка Фирре тебе сказала? — зашипел со злобой все тем же скрипучим голосом, и я запоздало сообразила, что он использует артефакт, меняющий голос. — Он должен был ее убить!

Пожар ненависти, горящий в груди, немного притух под натиском недоумения. То есть, эти двое даже не договорились, кто подчистит концы? Или все дело в том, что Фирре по случайности посадили в единственную камеру, не пропускающую вообще никакую магию, даже кровную?

Как бы страшен канцлер ни был, и он уязвим.

Словно во сне, наклонилась вперед, невольно усиливая хватку на собственном горле, и сорвала вуаль с ненавистной фигуры.

И онемела.

Передо мной стоял вейр Тальф старший собственной персоной. Отец Милоша.

Несколько секунд растерянно сжимала край вуали в пальцах, а после, наконец, отшатнулась, едва ли не выломавшись из цепких пальцев.

— Вы! — вырвалось из губ.

Не знаю, кого я ожидала увидеть. Шок был слишком силен, хотя канцлером мог оказаться кто угодно.

К еще большему шоку, канцлер спокойно отпустил меня и щелкнул пальцами, и миг спустя вуаль снова плотно закрывала его лицо. Но я запомнила темные внимательные глаза, в которых не было ни злобы, ни радости, ни ненависти, ни даже раздражения. Скорее, в них была… усталость?

— Это был глупый поступок, вейра Леяш. Если вы желаете жить долго и счастливо, вам лучше не совершать необдуманных действий.

Я так и стояла, окаменев, пытаясь успокоить дыхание и взять под контроль собственное трясущееся от ужаса сердце. Меня, как зайца, обложили со всех сторон. Аш, Дареш, канцлер. Я лавировала между тремя опасными мужиками, и больше не было гарантий, что я доживу до завтра.

А, нет. Были. Канцлер же обещал, что завтрашний закат я встречу.

Канцлер давно ушел, а я так и продолжала стоять в розовых кустах, раздираемая противоречиями.

После заставила себя двигаться. Гнездо и Леяш нуждались во мне, поэтому бегать по потолку я буду потом, когда переделаю все дела. Подняла голову повыше и все же вернулась к дому через внешний двор. Ну что я в самом деле. Не хватало еще бегать от юнцов, собравшихся под моими окнами.

Невозмутимо прошла сквозь строй ошалевших от моего присутствия драконов, раскланиваясь с особо нахальными, и двинулась сразу к плацу. Тот находился на некотором отдалении от Гнезда, заросший, но в относительно целом состоянии. К тому же там обретался Гирп, растерянно шатающийся среди кустистых зарослей и неровного камня. Кажется, новости о смерти генерала, его подкосили.

С каменным лицом взяла его под руку и вкрадчиво сказала:

— Плац необходимо расчистить…

— Это правда, что…

Перебил меня Гирп, но я не дала ему договорить. Настойчиво повела вглубь бурьяна, вымахавшего с человеческий рост: