Ну хоть в штанах.

Невольно дернулась от него назад, и Харраш рефлекторно шагнул вперед, отжимая территорию. Здесь, в кружке поляны, где его бесстыдно охватывал лунный свет, подобно софиту, я видела больше. Цепь поблескивающих чешуек на скулах, заостренные, безупречно-белые резцы, проглядывающие за рисунком губ, черные, как ночь, крылья, мягко стелющиеся по траве подобно плащу. Насчет мягкости крыльев я не обманывалась. Край крыла срезал под корень крепкие, уже приживившиеся побеги драконова древа и можжевельника.

Судорожно сглотнув, отступила еще, пока не уперлась спиной в ствол одного такого можжевельника.

Вальтартовские можжевельники не то, что отечественные. Ростом с три меня, с ребристым перекрученным стволом и мохнатой колючей шапкой на вершине. Упираться в такой слабое удовольствие, но я прилипла всей спиной и не жаловалась.

— Вейр Винзо, не ожидала вас здесь встретить…

Глаза на безупречной лепки лице полыхнули огнем, вызолачивая звериный зрачок. Харраш меня не слышал, а, может, и не видел. Или видел, но по-кошачьи — темное говорящее пятно, наделенное запахом.

Под лунным светом заметно насколько плохо он выглядит. Бледный в синеву, вспотевший, дезориентированный, только движения оставались экономными и четкими, как у воина.

Я сдвинулась немного вбок, мысленно прокладывая траекторию побега, но даже дернуться не успела, как Харраш поймал меня за руку и буквально втиснул в собственное разгоряченное тело.

У драконов температура тела выше человеческой втрое, если он полупроявлен, и в семь раз, если находится в первородной ипостаси. Но обычно драконы прекрасно контролировали температуру магически, чтобы не доставлять среднерожденным и простолюдинам проблем. Ведь они могли случайно покалечить их жаром или поджечь поселение.

Проще говоря, повышенная температура, сопровождающаяся бледностью кожных покровов и ледяным потом говорила о том, что дракон… болен. Строчки древних книг Леяш пробегали в голове, пока я сдавленно дышала в стальной драконьей хватке.

— Отпусти, — прошипела, дернувшись в кольце рук, но генерал меня не услышал.

Несколько секунд расфокусировано изучал меня, а после схватил мою руку и поднес к губам. И… лизнул.

Несколько секунд я стояла, замерев от шока, пока не поняла, что он слизывает кровь с раненой руки. Даже не слизывает, а словно бы пьет. Вот прямо сейчас я бы с радостью упала в обморок, но нервы у меня с рождения стальные, а характер стрессоустойчивый.

Нужно было что-то решать, потому что кровожадное чудовище уже и глаза прикрыло от удовольствия. Такими темпами он меня сожрет. Если так подумать, во мне всего-то пять литров.

— Хватит, — свободной рукой я погладила генерала по щеке и осторожно высвободила запястье.

Харраш сделался неуловимо обиженным, но подчинился. Правда, руку тоже не отпустил.

— Я потом еще дам, — пообещала, скрепя сердце. — Сразу много нельзя, животик заболит.

Взгляд тут же прилип к животику, который красовался рельефным прессом, и от зрелища я отвлеклась только когда генерала шатнуло.

Так… Если генерал сляжет здесь, то мне в жизни его не дотащить до лагеря. А ему нужна помощь. Плох совсем. Мне бы хоть немного света, а то и не поймешь, что с ним.

Я потянула Харраш за руку:

— Пойдем, — с таким же успехом я могла бы пытаться сдвинуть вековой дуб, дергая его за ветку.

Вышло только хуже. Харраш тут же попытался вернуть меня исходное положение, пристроив обратно к можжевельнику и навалившись сверху, и мне пришлось прибавить в голос стальных ноток:

— Нужно идти, Ваша Светлость, вам нужна помощь, а здесь нет медикаментов. Ну же, давайте руку, обопритесь на меня.

Стальные нотки на генерале не работали, поэтому пришлось сюсюкать, как с малышом, заманивая к лагерю. Странно, но уговоры действовали намного лучше, пока я не поняла, что дело не в них, а в самом увещевающем звуке голоса. Стоило заговорить нежно, и Харраш пошел за мной, как загипнотизированный.

В лагере царила тишина, перемежаемая всхрапами лошадей и треском костра, который поддерживали и Дарко и еще один вей из прислуги. Стараясь не привлекать внимания, скользнула к карете со стороны леса и впихнула Харраша внутрь.

Пришлось уступить ему кровать и благородно отдать одеяло, и даже пожертвовать шалью, чтобы вытереть пот. До меня постепенно доходило, кого именно искал император, мечась, как угорелый, по графству Бельх.

В груди против воли потеплело. Глупо, но я была уверена, что Харраш не позволил бы так со мной обращаться, нарушать договор и запирать в темнице. Может, даже уговорил брата дать мне развод. Я была ему неприятна, но он не был со мной жесток.

«Колечко подарил, — нудно добавил паучок. — Это было мило».

Я затихла, с подозрением прислушиваясь к внутреннему голосу. До сегодняшнего дня я не замечала в своем паучке склонности к троллингу. Мой паучок, наверное, намекал, что если бы Харраш подарил мне дельный артефакт, то я бы выбралась из пещер гораздо быстрее, а от кольца никакого толка.

После автоматически вспомнила, что артефакт-то у меня был, а я скормила его деревянной богине. Отныне я самая настоящая принцесса на бобах.

В окошко кареты тихонько стукнули. Чуть приоткрыв дверь, оценила перепуганные физиономии Дарко и Милоша, и со вздохом, отдернула балдахин. Все равно увидят рано или поздно.

— Первый генерал! — воскликнул Дарко, и я тут же зашипела:

— Тсс, он только уснул.

Тот тут же закивал, глядя на генерала с благоговением.

— Никогда не видел его вблизи, — отчитался шепотом. — Это же легенда, он командует восточным фронтом и в его отряде чистокровные дракониры, говорят, он лично смотрел каждого из своих солдат!

— Один из Варх-Винзо, — с легкой неприязнью подтвердил Милош.

Дарко снова начал вопить шепотом, и мне пришлось вытолкать его из кареты. Милош хотел уйти следом, но я поймала его за рукав:

— Милош, посмотри его, — попросила тихо. — Кажется, ему совсем плохо, а ты… Ты ведь лекарь?

Тот, поколебавшись, сухо кивнул:

— Лекарь, вейра Бельх.

Сел на край лавки и взялся за осмотр. С медицинским осмотром моего мира, эти манипуляции не имели ничего общего. Разве что факт некоторой обнаженности пациента. Милош шел пальцами по торсу, словно прислушиваясь к чему-то, а один раз надавил в центр груди, вырвав у генерала рваный вдох.

— Здоров, как… дракон, — он усмехнулся собственным мыслям. — Хотя что-то с ним определенно не так.

— Что? — тут же уточнила я.

— Он спит, но это-то и странно, — Милош поймал мой непонимающий взгляд и пояснил: — Даже когда дракон спит, его внутренний зверь сам выбирает кому дозволено прикоснуться к хозяину. Мне не дозволено. Я всего лишь вей.