— Пер-р-редумала, гос-с-спожа? — в его голосе было желание, граничащее с гневом.

Аш обвил меня совершенно по-змеиному, хотя находился в человеческой ипостаси. Сковал, не давая двинуться.

Потрагивающие пальцы с силой скользнули по щеке.

Только на этот раз грубоватая ласка не оборвалась у линии челюсти, а спустилась к ключице, после к груди. Потом драконий коготь вспорол платье, щекотно пройдя к животу. Не в силах пошевелиться, я смотрела, как стальные глаза затягивает знакомой темнотой с золотыми всполохами, а по вискам ползут отливающие чернильной синевой чешуйки.

В ответ пламя внутри затревожилось, запульсировало. Потянулось к этой темноте в глазах. Мой невидимый огонь тянулся к огню, горящему внутри Аша. Я больше не могла его остановить. А, может, и не хотела.

Теплое дыхание накрыло губы, рассыпавшись странной дрожью по всему телу.

Его ладонь мягко и очень правильно легла на грудь. Пока через корсет, который и так-то держался не столько на груди, сколько на честном слове.

— Не отталкиваю, Аш, просто… — просто ты дал мне слишком много времени на раздумья, и я уже не уверена, что готова закинуть чепчик за мельницу ради умопомрачительных серых глаз.

Кое-как вывернула руки из железной хватки, как Аш мгновенно перехватил их, заводя за голову. Грудь рефлекторно поднялась, а корсет окончательно съехал на пояс. К моему удивлению, Ашу хватило силы воли не опустить взгляд и смотреть мне прямо в лицо.

— Я знаю, что ты не любишь меня, — сказал он тихо и как-то очень страшно. — Ты даже не моя Истинная, но мне все равно. Ты будешь принадлежать мне, просто потому что я этого хочу.

Темнота в его глазах разрослась, выплеснулась, поглощая под собой мир. Аш, наконец, мягко коснулся губ. Сначала мягко, а после жестче, алчнее, язык ворвался в рот, изучая и присваивая. Руки сдавили в почти смертельном объятии. Мне никогда не нравилась грубость, но, к моему шоку, пламя в груди откликнулось восторгом.

Руки, наконец, освободились, взлетели вверх, но вместо того, чтобы оттолкнуть, сдавили Аша в ответной хватке. Грудь выгнулась навстречу ладоням, колени сжали бедра, втискиваясь в драконий жар. В ушах ревело невидимое пламя. Губы непрерывно сталкивались в бесконечных поцелуях.

На секунду кожа покрылась мурашками от резкого, на удивление холодного порыва ветра, а после меня вновь окунуло в сладкое тепло.

Наверное, я потеряла последний разум. Ничто меня не остановило, никто не сказал «нельзя», и никакой красной кнопки с жирной надписью «стоп», которую я годами в себе воспитывала, тоже не сработало. Мне просто-напросто отшибло гениальные мозги. Я превратилась в животное, изнывающее от сладкой пытки, извивающееся в долгожданном тепле, подставляющееся под ласковые руки, выпрашивающее эту самую ласку. Готовую на смерть и предательство ради еще нескольких секунд пульсирующей темноты рядом с Ашем. Ради горячего шепота:

— Только моя…

В какой-то миг огня стало слишком много, он собрался в солнечном сплетении тикающей тяжелой бомбой, и, наконец, взорвался сладкой болью. Меня выгнуло в струну, глаза распахнулись в темную синеву, начинающего светлеть неба. Я вдруг обнаружила, что лежу совершенно голая на остатках платья и плаща, Аш тяжело дыша, намертво придавил меня к полу, а у домика в довершение ко всем его бедам, нет крыши.

Между бедер еще пульсировало сладкой болью, а нежные волны омывали тело, но я заставила себя высвободиться и встать. Да что там встать. Вскочить!

Ужас содеянного навалился каменной плитой.

Я чувствовала себя так, словно в течении целого часа мое тело было одержимой какой-то инопланетной сущностью, которая с радостью довела генерала до дефлорации. Хотя какой инопланетной… Моей собственной драконицей оно было одержимо.

«Ты же сама говорила о последствиях, — подумала хмуро. — Что после инициации мне полгода лежать в коме!»

В груди рассыпался тихий серебристый смех.

«Он сказал так надо…» — поймала едва слышное и совершенно счастливое.

Кто «он» переспрашивать не стала в силу очевидности. Я читала о феномене, когда внутренние драконы договариваются о делах быстрее собственных хозяев, и те под влиянием животной ипостаси ввязываются в войны, рвут связи с кланом, бросают супругов и детей. Причем будучи в здравом уме и твердой памяти эти самые хозяева за голову хвататься не успевают.

Я читала глупейшую историю про местную Джульетту вековой давности. Несчастная запала на убийцу собственной сестры и соблазнила его, будучи под влиянием драконицы. А несчастный мужик вместо того, чтобы отсечь ей голову мечом, как того требовал долг, провел с красавицей ночь. История умалчивает, но кажется эти двое оказались Истинной парой, что искупало их безумие в глазах сограждан.

Это была сладкая прелюдия, поскольку дальше начался кровавый террор. Чтобы жениться на Джульетте, мужик перебил старейшин семьи, отлучил от семьи собственную мать, и потерял деловых партеров, но на этом не остановился, ведь у Джульетты тоже были семья, старейшины и жених. Детская сказка, обожаемая в Вальтарте, заканчивалась на ванильной свадьбе. Ну а я читала архивы, по которым муж, осознав содеянное, перекусил молодой супруге горло, а после сам сбросился со скалы.

Проще говоря, это был самый провальный бизнес-проект в истории страны.

Мы с Ашем вроде бы не Истинные, он сам это сказал, но ужас от пережитой неконтролируемой страсти был слишком велик для меня. Еще не хватало, чтобы мной управляли половые гормоны. Не для меня все это. Не для меня. Не согласная я трепетать от страсти и совершать безумства ради поцелуя.

Бросила исподлобья короткий взгляд на Аша и застыла. Потому что он смотрел в ответ. Прямо, жадно, цепко. Он уже поднялся вслед за мной и теперь возвышался подобно скале, сложив руки на груди, расставив ноги. Против воли я словно несколько секунд видела себя его глазами.

Мелкая, худая, с рыжим пожаром на голове, голая, а все туда же. Нос задрала.

В отличие от меня, Аш успел натянуть штаны и вертел в руках мое платье, от которого осталось немногое.

— Я хочу называть тебя Виве, госпожа, — сказал он хрипло.

Взгляд ласкающе шел по коже, отзываясь мурашками и мурлыкающим теплом в груди.

— Называй, Аш, — я послушно кивнула.

Император умрет от счастья, когда узнает, что мы с его братиком сделали. Точнее, я умру. И никакая супер ткань мне не поможет. Короче, как меня не назови, а я только что нажила себе головную боль и пропуск на казнь вне очереди.

— Ты злишься, госпожа?

— Нет, — ответила меланхолично.

— Тогда что?! — Аш шагнул ко мне так резко, что я отступила, качнувшись и мгновенно порезалась.

Медленно опустила взгляд на усыпанный стеклом пол. Только свихнувшейся драконице могло прийти в голову заниматься любовью в подобном месте.