Халли таких клыков даже у местных хищников не видела.

— Ты кто, родная? — спросила шепотом.

Девушка непонимающе смотрела на женщину.

— Я, — она обвела растерянным взглядом коморку. И чем дольше она рассматривала её, тем более растерянным вид становился. — Я, — повторила незваная гостья. — Фелинария Хесстер, старшая дочь Доминика Хесстера.

Сказала таким тоном, словно это имя должно было произвести впечатление.

— Мне ваша фамилия ни о чем не говорит, — хмыкнула женщина.

Лицо у девушки вытянулось. Она, опираясь на стену, встала. Выпрямилась. Оглянулась.

— Кто вы?

Халли рассмеялась.

— Я хозяйка этой таверны. А вот ты кто? И как оказалась в погребе «Драконьего хвоста»?

— Чьего хвоста? — искренне удивилась незнакомка.

— Драконьего, — услужливо пояснила Халли. — Таверна у меня так называется.

— Странное название, — девушка посторонилась, пригладила растрепанные волосы.

Халли еще раз скользнула взглядом по её одежде. Фигура то у девчонки точенная. И штаны ей необычайно идут. Вот только, не припомнит хозяйка, в какой из провинций девчата позволяют себе такое одеяние.

— Так, насколько понимаю, ты издалека, — осторожно попыталась выяснить. Судя по холеным ручкам незванки, она точно не из обычных горожан. — Расскажи, из какой страны ты приехала в Драконью яму?

— Приехала? Драконью яму? У вас здесь все связано с драконами?

Халли искренне поразилась. Драконья яма, городок небольшой. Можно даже сказать маленький, но не знать его… Уж увольте. Некогда именно в Драконьей яме шли самые ожесточенные бои в период нечистой войны. Именно здесь была одержана самая первая победа, приведшая в будущем к полному истреблению злобной нечисти. И историю Драконьей ямы начинали учить с первых классов. Все в их мире знали Драконью Яму. Это было памятное место.

— Да кто же ты такая?

— Я?

— Фелинария, — подсказала Холли. — Это мы уже знаем. Ты откуда?

Девушка озадаченно моргнула.

— Я из Эдгердора. Мой отец ректор Института Чародейства.

— Как ты сказала? — Пришло время удивляться хозяйке. — Эдге…Гор…

— Эдгердор! — Нахмурилась девица. — Столица Растельвании.

— Столица чего? — Выдохнула совсем уже растерянная Халли.

Они стояли и смотрели друг на друга как на сумасшедших. Кажется, они обе друг друга не понимали.

— Я не знаю, что я здесь делаю, — наконец выдала девушка, и голос её дрогнул. — Еще несколько часов назад я была в институте моего отца.

Халли тут же подступила и обняла её за плечи на позволяя зарыдать.

— Знаешь что, родная, — сказала успокаивая. — Всему и всегда есть объяснения. Просто так никто нигде не появляется. Идем-ка отсюда. Меня посетители заждались. На платочек, прикрой лицо. Ты, с такими клыками, на глаза никому попадаться не должна. Сейчас уже все пьяны и не особо обратят на тебя внимания, но все же стоит быть осторожнее. Я проведу тебя в свою комнату. Посидишь пока в ней. А позже я зайду принесу тебе ужин. Посидим, поговорим, там и выясним кто ты, и что у вас там за Растель… вас. ван…

— Растельвания.

— Она самая.

Пятью часами ранее.

— Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна! Фея, мы их сделаем! — Последнее взвизгнула моя лучшая подруга Элька.

И я выпила. Вытерла губы ладонью и ухмыльнулась в лицо офигевшим парням. Не думайте, что я была любительницей выпить. Это скорее было редкостью. Но именно этот вечер, пропустить было нельзя. Традиция перепить первокурсников и поставить их на место, родилась вместе с основами Института Чародейства. И я, как правнучка его основателя, просто не могла ударить в грязь лицом. Все три года обучения я уверенно перепивала любого из нашей академии. Поэтому право выступать за женскую половину в Празднование Первокурсника в этом году досталась мне. Правда мало кто знал, что удивительный дар не пьянеть даже после пятой кружки местного пойла мне отнюдь не наследовался по роду. Зато я умело пользовалась родовым чародейством. Правда, через часа три, действия чар спадут и хотя пьяной я не буду, но ощущу дикий голод и сушняк. Собственно, как и бывает после пьянки. Вот только если темные просто будут хотеть есть, то оборотней и вампиров, вроде меня, потянет на мясо и кровь. Хотя, как таковую кровь мы пьем достаточно редко и только из особых источников. Давно прошли те времена, когда вампиры охотились на путников и всех остальных в надежде поживиться живой кровью. Институт Чародейства хорошо отрабатывал лицензию и собственное существование. Помимо факультетов где обучались будущие ученые и чародей, существовали еще отделы по изобретению гомокрови и всяких заменителей, зелий и прочего помогающего вампирам и оборотням уже с рождения лишаться чувства живого голода.

Итак, я выпила и облизнула зубы. Вернее, клыки. Клыки были моей гордостью. Ведь все знают, чем длиннее клыки, тем высокороднее вампир. Я, старшая дочь ректора Института Чародейства, он же герцог Доминик Хесстер, средний брат властвующего короля Василиана Хесстера. Влиятельный, строгий, и очень привлекательный мужчина. По крайне мере, женщин за ним всегда волочилось много. А так как он был вдовцом (мама покинула нас в далекие времена, я её и не помнила), то, в доме часто появлялись претендентки в его пассии. Вот только ректор всячески избегал брачных уз и, на моем веку, ни одной даме не предложил больше чем одну ночь в его хладных объятиях. На утро обычно претендентка пропадала. Нет, не думайте, что папочка делал все это на глазах дочерей. Скорее это мы с Ларией втайне следили за его личной жизнью и про себе посмеивались над каждой новенькой старающейся завоевать сердце герцога.

Я оглянулась на притихших первокурсников и остальных ребят. Парни стояли разинув рты, девушки с широко распахнутыми глазами.

Кто-то подлил мне еще и я снова, с торжествующей улыбкой, опрокинула выпивку в себя. После чего довольно усмехнулась. И, наверное, я бы добила их вылакав и шестую кружку, но, тут дверь столовой распахнулась и в них влетел мой однокурсник Геро.

— Атас, ректор идет!

Первокурсники перепуганной стайкой кинулись к выходу, преграждая путь мне.

За ними ломанулись и остальные.

Я, быстро сообразила, что не успею скрыться. Ой, как мне попадет! Намного сильнее чем всем. Дочь ректора пьет с парнями наравне. Помнится, в прошлом году был знатный нагоняй, после чего последовал месяц жесткой отработки. Ректор не посмотрел на то, что я его дочь. Я ответила за всех.

Поэтому, крутанувшись на месте, я не нашла ничего лучше, чем кинуться к подсобкам столовой. Влетела в самую дальнюю, где пахло копчёностями. И, прикрыв за собой дверь, спряталась в самый дальний угол.

Слышала, как раздался громогласный голос папеньки:

— Всем стоять!

А потом был долгий и нудный разбор полетов, тем, кто не успел скрыться.

Я сидела тихо как мышка, молясь об одном, чтобы ректор не вздумал пойти искать других спрятавшихся. А он вздумал. Я слышала его громкие шаги. Закатила глаза и про себя взмолилась:

— Нечистые, уберегите от гнева папеньки, спрячьте, скройте, хоть куда деньте, только уберегите.

На какой-то момент мне показалось, что чары во мне отозвались. Но тут же стихли вместе с тяжелыми шагами папы. Я замерла вслушиваясь.

Тихо.

Очень тихо.

Нет, я пока не рискну выйти. Ректору сдастся, он может и под дверью караулить.

И я продолжала сидеть. Сколько именно я провела в тайнике, не знаю. Но действия чар от опьянения начали спадать. И вот тут, я ощутила дикий, просто непередаваемый голод. Повела носом. Рядом одурительно пах копченный окорок. Облизнулась. Прокралась на запах в другой угол и впилась в мясо зубами.

И тут же пожалела.

Окорок был большим, тяжелым и мои зубы как-то странно намертво в нем застряли. Я попыталась их вытянуть. Не получилось… Упиралась руками. Дергала. Тянула. Мотала головой… Да что же такое!!! Нечистые, вы издеваетесь? Еще никогда такого не случалось. Я словно вклеилась в злосчастную тушку.