— Готова, — сказала Алиса. — Посмотрим, что там за мудрое руководство, которое мне со всех сторон так агрессивно рекламируют.

Она не собиралась больше тянуть ни минуты. Безымянный невозмутимо предупредил, что московские маги обидятся, если она невежливо уйдет с их праздника, не попрощавшись, но Алиса сообщила, что возвращается из прошлого всегда спустя ровно полторы минуты после отбытия.

Они не заметят, что ее не было. Так чего ждать?

Ему, казалось, было безразлично, что после воскрешения Сулея его судьба может измениться непредсказуемым образом, а власти неизбежно придет конец. Но известие о полутора минутах зажгло в холодных глазах интерес.

— Вы можете выбирать место, куда вернетесь? Или возвращаетесь туда, откуда отправлялись?

— Откуда отправлялась, — ответила Алиса. — А что?

— Нет, ничего, — Безымянный почти незаметно усмехнулся каким-то своим мыслям. — Мне интересно, насколько изменится этот праздник и будут ли верными мои догадки о характере изменений. Что ж, удачи.

— Подождите. Вы мне разве не подскажете, как действовать? — опешила Алиса. — Я же должна вас обокрасть! Можете хоть сказать, в котором часу вас не было дома?

— Не могу, — развеселился Безымянный. — Совершенно ничего не помню. Хотя погодите. Говорите, там тысяча восемьсот восемьдесят третий год? Если этот ранний я вас поймает, передайте ему привет из будущего и скажите, пусть бросит в воду камни из крымской пещеры. Если он еще не нашел никаких камней, пусть бросит, когда найдет. Не помню, когда точно я отыскал эту дрянь.

Алиса поморщилась скептически. Подобная помощь казалась очень сомнительной.

— Ладно, — сказала она. — И на том спасибо.

И нырнула в прошлое, не готовясь, чтобы не растерять решимость. Дата, которую назвали ведьмы, горела перед глазами вокзальным неоном.

Двадцатое мая.

Тысяча восемьсот восемьдесят третий.

Лучше идти после обеда.

…Момент перехода всегда ускользал от внимания простых людей, хотя Алиса все равно по возможности старалась материализоваться подальше от любопытных глаз. Она вынырнула из безвременья в густой тени от дома. Двадцатое мая в столице оказалось солнечным ярким днем. Платье из тонкой шерсти появилось само собой, сменив наряд для вечеринки. Ветерок, уже по-майски теплый, еще кололся редкими холодными порывами. Алиса поспешила выйти на солнце и осмотреться.

Она очутилась во внутреннем дворе четырехэтажного каменного дома. Неподалеку темнел вход на черную лестницу. Оттуда слегка тянуло сыростью. Где-то мышью скреблась метла, хотя дворника было не видно.

Алиса задрала голову, вглядываясь в окна третьего этажа. Она никогда не умела определять точный номер квартиры по окнам или, наоборот, определять, какие из окон принадлежат нужному жилищу. Где-то шторы были спущены, а створки плотно закрыты. Где-то ветер играл легкими занавесками в приоткрытом окне. Если оно приоткрыто, значит, хозяева дома? Хотя это может быть и прислуга… Нет, все равно не легче.

Что будет, если Алису поймает кто-то из слуг или сам Ландау? Обычно на историю это не влияло. Как-то она ради развлечения стащила из царской сокровищницы колье с бриллиантами. Колье никуда не пропало, в будущее отправился дубль, а в прошлом царица еще несколько раз появилась в нем на парадных портретах. Алиса же так и не смогла продать колье как оригинал, ведь настоящий оригинал хранился в музее. Пришлось разбирать украшение и продавать камни по одному. Знала бы она, что так будет — не стала бы связываться. Но и оставлять у себя такой «сувенир» не хотелось. Она вообще затеяла ту кражу как эксперимент, чтобы проверить, что выйдет. Старинные драгоценности как таковые ее не интересовали.

И тогда, в прошлом, никто ни словом не обмолвился о наглом воре, пробравшемся в сокровищницу. Алиса специально вернулась на следующий день, чтобы послушать разговоры.

Но это было в царском дворце — вотчине простых смертных. Пусть некоторые придворные и были магами, но Алисе повезло не попасться им на глаза…

Что будет, если ее поймает маг?

В будущем, точнее, в настоящем Безымянный считал, что ничего особенного, даже передал напутствие для своей прошлой версии. Но что изменится, если Алиса не украдет зелье, а получит его от Ландау по его доброй воле?

Отчего-то казалось, что изменится многое.

Добрая воля для магии — не пустой звук.

Она придирчиво осмотрела свое платье — достаточно скромное, блекло-черное, не вызовет удивления среди встречной прислуги — и нырнула в черный ход.

Черт! И почему она не спросила, была ли у Ландау прислуга и сколько? Для таких квартир несколько слуг считалось нормой! Может, они у него были приходящие?

Узкая темная лестница вывела к небольшой двери. У двери Алиса чуть не споткнулась о помойное ведро, хотела выругаться и в последний момент прикусила язык. Потом осторожно потянула за ручку, просунула голову в дверь и прислушалась.

Ее встретила тишина. Хотя откуда-то справа вскоре послышались негромкие женские голоса. Так, в ту сторону не ходить. Там наверняка кухня. Вряд ли Ландау хранил свое зелье на кухне. Нужно искать рабочий кабинет.

По узкому коридорчику, подобрав юбки, Алиса прошла мимо кладовой и еще каких-то служебных помещений. Дальше коридор изогнулся, расширился и выплюнул ее в гостиную. К счастью, пустую.

На цыпочках Алиса отправилась дальше.

Чуть ли не каждые два шага она останавливалась, прислушивалась и воровато озиралась. Казалось, что вот-вот, в любую секунду, какая-нибудь дверь отворится и громовой голос поинтересуется, что здесь забыла посторонняя. А потом ее схватят, и весь первоначальный план полетит псу под хвост.

Но в то же время было весело. Нет, когда она пробиралась в сокровищницу, весело тоже было, но не настолько. Тогда не было риска. Сейчас он был, хоть и небольшой. Может быть, если бы Безымянный ничего не знал, проникать в его квартиру понравилось бы Алисе еще больше. А может быть, в ней умирал невостребованным шпион или вор высокой пробы. Как знать, чего она лишила себя, просиживая модные джинсы в отделе контроля за магическими потоками и думая, что занята важным делом…

Стоп. Совсем недавно, кажется, она уже думала что-то подобное. На празднике. На том московском празднике, на котором ей открылась парочка тайн — или бездна неизвестности, как посмотреть. На празднике, на котором она впервые задумалась, что живет скучно и уныло и прозябает на обочине настоящей жизни…

Аура там такая, что ли? Мертвый Ленин вдохновляет на подвиги?

Алиса чуть не рассмеялась. Но, размышляя, она не забывала прислушиваться и осторожно красться по коридору, готовая ко всему. Она миновала спальню, осторожно заглянув в замочную скважину и увидев аккуратно заправленную кровать. Пусто. Затем миновала такую же пустую столовую и уперлась в дверь кабинета.

Она с минуту вертелась под дверью, то пытаясь прислушиваться, то заглядывая в замочную скважину. Но скважина, как назло, оказалась узкая, и Алиса не видела, нет ли кого в помещении. Наконец она решилась, сдавленно вздохнула и осторожно повернула ручку.

Рывком огляделась и выдохнула. Кабинет тоже оказался пустым.

Обставленный тяжелой дубовой мебелью со сдержанной резьбой, полутемный из-за тяжелых бутылочно-зеленых портьер на окне, он словно дремал. На столе россыпью лежали бумаги, записки и какие-то карты с тонкими венами рек и красными стрелками. В одном из кресел раскинулся старомодный сюртук. У противоположной стены стоял диван, широкий и удобный — хозяин, видно, любил ночевать здесь.

Алиса прокралась к столу и осторожно потянула на себя верхний тяжелый ящик.

Внутри обнаружились все те же карты и бумаги. Она рассеянно поворошила их, стараясь не слишком разбрасывать. На картах через одну повторялись похожие очертания. Неровный рваный круг, а внутри концентрические улицы, квадратики и прямоугольники домов и пустое кольцо в центре…

Во втором ящике обнаружились сигары, несколько мутных магических кристаллов, бумажные пакеты, полные чего-то шуршащего, пахнущего остро и пряно, а также кожаные ремни от какого-то снаряжения, металлические бляхи и непонятные крепления. Третий ящик оказался заперт.