…Ее встретил ветер и вечер. Огоньки фонарей, дождливая взвесь в воздухе, мелькающие в потемках тени, взблески мокрых автомобилей в желтоватом свете и лихорадочное, надрывное веселье столицы.

У театра переговаривались слуги, ютясь под краем навеса для экипажей. Окна ярко светились, внутри шло представление. Откуда-то доносилась музыка и еле слышный смех. Алиса опустила глаза на свою одежду и увидела темно-синее платье, такое чопорное, если вспомнить о царящих вокруг нравах. Ее выбросило в тени, куда не дотягивались лучи от окон и фонарей. По лицу хлестнул дождь, и она бросилась к театру, спасаясь от ледяных струй.

В холле было немноголюдно. Швейцар без единого слова распахнул перед ней тяжелую дверь. Представление уже началось, электрический свет приглушили, и из-под высоких потолков таинственно мерцали блики — призрачным алым и золотым.

Алиса прошла к дальней стене и опустилась на мягкую скамью.

Она сидела неподвижно, пока не раздался звонок и разодетые господа и дамы не потянулись к выходу из зала. Похоже, объявили антракт. Холл наполнился гулом голосов. Алиса вскочила, ища глазами Южина. Потом уже — Сулея и Лину Венцеславовну.

Мимо проходили девушки с локонами и в шелковых платьях, мужчины в сюртуках и с биноклями на ремешках. Здесь, за считанные месяцы до Первой Мировой, незадолго до революции, кто-то задыхался в ядовито-липком обществе, а кто-то чувствовал себя плотью от плоти этой легкомысленной, бездумной и порочной жизни. И уже тенью нависала над теми и другими машина, жернова которой неотвратимо двигались, готовые перемолоть судьбы.

…Они шли отдельно, а не группой. Дамы сбились в небольшую стайку и всем своим видом показывали, что их не волнуют низменные потребности тела, такие, как голод. Лина Венцеславовна, очень узнаваемая и почти не изменившаяся, с серебристым эспри на голове, уже потягивала шампанское. Сулей, высокий, гибкий, с шапкой соломенных волос, разговаривал с Южиным. Они остановились, не входя в буфетную. Алексей приветливо улыбнулся, заметив Алису.

Значит, разговор не слишком важный. Можно подойти.

— Добрый вечер, — сказала она. — Господин Сулей, мне нужна ваша помощь. Это касается будущего. Точнее, вашего будущего и нашего настоящего.

Алексей округлил глаза с веселым изумлением.

Можно было сколько угодно пытаться предупредить смертных о будущем. Предупреждения забывались и пропадали втуне. А вот маги запоминали все. Но непостижимым образом колесо истории продолжало катиться по предначертанной колее.

Алексей знал, что она из будущего. Она много раз пыталась предупредить его, чтобы уберечь. Чтобы спасти…

Лейтенант Красной Армии Алексей Южин погиб под Котельвой 28 августа 1943 года.

В Великую Отечественную многие маги отправлялись на фронт. Участвовали в сражениях наравне со всеми — и делали все, что могли, чтобы помочь, прикрыть и защитить. Но с другой стороны в боях участвовали свои маги.

Алиса долго билась в каменную стену, раз за разом возвращаясь в прошлое незадолго до того проклятого дня, но усилия были обречены на провал. Алексей знал, что ему предстоит погибнуть. И не то чтобы он рвался расстаться с жизнью… Нет, он внимал предупреждениям, пытался уцелеть, насколько вообще можно было пытаться в бою с «Мертвой головой» — но прошлое оставалось неизменным.

И сейчас он уже знал, что его ждет. Но беззаботно улыбался, обсуждая детали спектакля.

— И чем же я могу быть полезен прекрасной гостье? — заинтересовался Сулей. — Наконец-то вы заглянули познакомиться, а то я все больше слышу рассказы о вас от нашего общего друга…

— Я… — Алиса на миг растерялась. Она не ожидала узнать, что Алексей, оказывается, говорил о ней Сулею. — Да, очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, если я сразу после знакомства попрошу о помощи, это не покажется невежливым. У нас сейчас начало двадцать первого века. Верховным инквизитором стал другой человек, и им многие недовольны…

— Да-да, мне рассказывали, — интерес в глазах Сулея не угас, но стал куда более мрачным. Так зловеще полыхают зарницы летом на закате, соперничая яркостью с солнцем. — Как бишь его зовут?

— Безымянный, — ответила Алиса. — Наверное, у него должно быть и обычное имя, но лично мне оно неизвестно. Да у нас бы многие и не удивились, если бы выяснилось, что он не человек!

— Настолько плох? — легкомысленно хмыкнул Сулей. Словно ему каждый день приходилось общаться с гостями из будущего о судьбах магического сообщества!

— Многие недовольны, — нейтрально сказала Алиса. — Он ввел слишком строгие законы и требует держать магию в полном секрете, а еще запрещает зачаровывать людей… Маги теперь имеют дело в основном с аномалиями и магическими потоками, ну еще разными исследованиями, если это никак не задевает людей…

— И что, никаких деревенских колдуний? И ведьма уже не имеет права окрутить царя, чтобы втихомолку править страной?

Сулей веселился. Во взгляде янтарно-карих глаз плескалась насмешка, и он явно развлекался, задавая свои вопросы. К этому Алиса оказалась не готова. Прошлый верховный инквизитор оказался вообще не таким, как ей представлялось. Нужно было познакомиться с ним раньше. Сейчас разговор прошел бы проще. В нем ничто не напоминало Безымянного. Сплошная легкость и легкомыслие, беззаботность и пьяный взгляд… да, пьяный, но едва ли вином — духом бесшабашной вседозволенности, затягивавшим столицу, как туман.

— Ладно, — Сулей чуть посерьезнел, хотя насмешка не ушла, просто спряталась глубже. — Мне рассказывали об этом Безымянном. Можете не стараться. И я, конечно, постарался разузнать, кто это такой, как пришел к власти и каковы альтернативы. Но тот странник во времени, с которым я все это обсуждал, больше не возвращался, а без путешествий во времени здесь не обойтись.

— Невозможно изменить предначертанное, — сказала Алиса. Зрители вокруг них уже возвращались в зал. Лина Венцеславовна стояла поодаль, ожидая, пока Сулей и Южин присоединятся к ней. Верховный инквизитор махнул ей: идите, не ждите, — но она продолжала стоять.

— О да, — остро усмехнулся Сулей. — Это мне известно. Но нет такого закона, который нельзя было бы обойти. Даже если это закон мироздания.

— Даже смерть? — спросила Алиса. Сулей отчего-то вздрогнул.

— Даже смерть. Я расскажу вам, что делать, если вы, конечно, готовы идти до конца.

Он смерил ее неожиданно мрачным взглядом. Потом отвернулся, будто ища тихое место для разговора, и пробормотал себе под нос:

— Алиса… Дьявол, кого же я так наказал?

— Что?

Она даже примерно не понимала, что Сулей имел в виду. Кого наказал? О каком наказании вообще речь?..

Но пояснять ей никто не собирался. Когда Сулей вновь повернулся к собеседникам, на его лицо вновь вернулась обворожительная улыбка.

— Да так, ничего. Знаете, Алиса, пойдемте-ка на крышу.

— Зачем?

Второй раз за минуту она была в тупике. Маги прошлого что, все такие странные? Да как будто нет, она же общалась с другими, с тем же Южиным…

— Я уведу Лину, — сказал Южин, точно мысль о нем придала ему импульс к действию. — Алиса… вам, кажется, необходим разговор наедине. Не бойся, господин Сулей тебя не съест.

Он подмигнул, развернулся, и вскоре они с Линой Венцеславовной скрылись в зрительном зале. Сулей подхватил Алису под руку и увлек к выходу. Невозмутимый швейцар молча открыл дверь, не обращая внимания, что гости уходят без верхней одежды.

— Зачем на крышу? Да погодите вы!

— На крыше весьма удобно разговаривать. — Сулей пожал плечами, недоумевая, как Алиса может не понимать такой простой вещи.

Дождь все хлестал. Отдельные капли фосфорически мерцали, попадая в лучи фонарей, на асфальте дрожали иглистые световые дорожки. Алиса съежилась, готовясь к ледяному душу, но его не последовало. Сулей без видимых усилий обеспечил и себе, и спутнице водонепроницаемость. И, похоже, теплоизоляцию, потому что пронизывающий ветер казался глотком живительного свежего воздуха. Сулей крепче сжал локоть Алисы, шепнул короткое заклинание, и…