Лорд Ферингал сразу клюнул.

— Не такая уж она мирная и покойная, — проворчал он.

— Какая же здесь может быть опасность? — недоуменно спросил Морик. — Неужели грабители? — И он вопросительно воззрился на старого управляющего, стоявшего у кресла господина. Тот едва заметно качнул головой, делая знак не вдаваться в расспросы, но Морика именно это и интересовало.

— Разбойники, — зло выпалил лорд Ферингал. Морик только собрался открыть рот, дабы повести разговор в нужном русле, но ничего не произнес и затаил дыхание, потому что как раз в тот миг в зал вошла женщина, которую он не мог не узнать.

— Моя жена, — представил ее лорд Ферингал. — Леди Меральда Аук.

Морик низко склонился перед дамой, взял ее руку и поднес к губам, при этом намеренно глядя ей прямо в глаза. Однако, к его огромному облегчению, девушка ничем не показала, что его лицо ей знакомо.

— Прекраснейшая из жен, — заявил Морик. —Вы нашли завистника в моем лице, лорд Ферингал.

Улыбка осветила лицо молодого человека, но быстро погасла.

— На мою жену напали разбойники, когда она ехала в карете.

Морик охнул от ужаса.

— Я бы их разыскал, лорд Ферингал, — сказал он. — Разыскал бы и прикончил прямо на дороге. Или привел бы к вам, если бы вы пожелали.

Лорд Ферингал замахал руками:

— Тот, кто мне нужен, уже здесь. Второй погребен под осыпью в горах.

Морик поджал губы, вспомнив это болезненное приключение.

— Что ж, подобающая участь, — произнес он. — Но гораздо более подобающая судьба уготована схваченному мной варвару, — мрачно продолжил лорд Ферингал. — Поверьте, смерть его будет ужасна. Но вы сами это увидите, если согласитесь задержаться в Аукни на ночь.

— Конечно задержусь, — отозвался Морик. — А что вы придумали для этого негодяя?

— Сперва его кастрируют, — ответил лорд Ферингал. — А казнят только на следующее утро.

Морик сделал вид, что о чем-то раздумывает.

— Вы говорите, это варвар?

— Да, великан-северянин, — подтвердил Ферингал.

— И сильный, наверное?

— Никого сильнее в жизни не видал, —ответил хозяин Аукни. — Чтобы предать его правосудию, пришлось прибегнуть к помощи могущественного чародея, но даже он не справился бы с ним, не подоспей вовремя моя стража.

Морик невольно вздрогнул при упоминании о чародее, но сразу взял себя в руки.

— Смертная казнь была бы для разбойника вполне заслуженным наказанием, — сказал Морик, — но, возможно, было бы лучше распорядиться им иначе. — Он помедлил, внимательно следя, как отнесется к его словам лорд Ферингал.

— Я мог бы купить его, — пояснил Морик. — Поверьте, я располагаю большими средствами, и сильный раб мне бы очень пригодился в поисках моих пропавших спутников.

— Ни в коем случае, — довольно резко ответил лорд Ферингал.

— Но если он знаком с теми местами… — начал рассуждать Морик.

— Он умрет страшной смертью за боль, причиненную моей жене, — запальчиво выкрикнул Ферингал.

— Да, конечно, сударь, происшествие с каретой, вероятно, подействовало на нее угнетающе, — подхватил Морик.

— После этого происшествия у нее будет ребенок! — выкрикнул лорд Ферингал, с такой силой вцепившись в подлокотники, что побелели костяшки пальцев.

— Мой господин! — вскричал Темигаст, пораженный столь неуместным признанием. У Меральды перехватило дыхание. Морик был весьма доволен их замешательством, поскольку из-за него они не заметили его собственного.

Лорд Ферингал взял себя в руки, снова откинулся в кресле и что-то пробубнил Меральде, вероятно, извинился.

— Лорд Брандебург, умоляю простить меня, — сказал он. — Вам должно быть понятно, что я вне себя.

— Я сам оскоплю эту тварь, — заявил Морик, извлекая меч из ножен. — Можете поверить, в таких делах я мастер.

Его слова несколько разрядили напряжение. Ферингал даже улыбнулся.

— Мы сами позаботимся об этом, — сказал он, — но я был бы польщен, если бы вы присутствовали при его казни. Согласитесь ли вы погостить у нас два дня?

Морик низко поклонился:

— Я к вашим услугам, сударь.

Затем Морика проводили в гостиницу у самого въезда на мост. Он с неудовольствием отметил, что лорд Ферингал имеет обыкновение размещать гостей за пределами замковых стен, значит, подобраться к Вульфгару будет еще сложнее. Зато ему удалось узнать у провожатых, что варвара держат в подвале замка.

Морику нужно было как-то проникнуть к другу, причем как можно скорее, потому что лорд Ферингал, вне всякого сомнения, не мешкая приведет в исполнение страшный приговор.

Вульфгара ложно обвинили в очень тяжком преступлении. Отчаянные меры изначально не входили в намерения Моряка. Многих грабителей продавали проезжавшим господам, поэтому он надеялся, что лорд Ферингал тоже будет не прочь расстаться с варваром за кругленькую сумму, — не зная, что это его собственное золото, — но насильников, особенно тех, кто покушался на знать, ждала страшная участь.

Из окошка маленькой комнаты Морик глядел на замок Аук и темное море за ним. Он. конечно, постарается найти способ выручить Вульфгара, но все же вор опасался, что в Лускан ему придется возвращаться одному.

— Вот твоя последняя еда, пес, — сказал один из двух стражников, стоявших за дверью камеры Вульфгара, плюнул в тарелку и сунул поднос в щель.

Вульфгар как будто не слышал его и не обратил никакого внимания на еду. У него в голове не укладывалось, что он чудом избежал казни в Лускане только ради того, чтобы окончить свои дни в каком-то богом забытом поместье. Возможно, он это и заслужил. Конечно, женщине он не причинил вреда, но Жизнь, Которую он вел на протяжении последних месяцев — после того, как покинул Дзирта и остальных своих друзей в Долине Ледяного Ветра, после того, как ударил Кэтти-бри по лицу, — была жизнью человека, достойного такой мрачной участи. Разве сам Вульфгар вместе с Дзиртом не уничтожал разных чудищ за те же самые преступления? Разве он не преследовал великанов, рыскавших в поисках наживы за счет проезжавших торговцев? Разве он или Дзирт проявлял к ним милосердие? Тогда какого же милосердия может ждать он сам?

Но беспокоило его другое. Он утратил веру в правосудие, поскольку и в Лускане, и в Аукни его приговорили за преступление, которого он не совершал. Варвар никак не мог взять этого в толк. Если уж им так хотелось его прикончить, то почему нельзя казнить за те проступки, что действительно лежат на его совести? Их столько, что вполне можно выбирать.

Он вдруг уловил последние слова в разговоре удалявшихся по коридору стражников.

— Что ж за ребенок может родиться от такого соития?

— Да, при таком громадном папаше дитя может просто разорвать леди Меральду на части.

Вульфгар замер. Потом он долго сидел в темноте, открыв рот. Теперь кусочки разрозненной мозаики начинали складываться в понятную картинку. Из обрывков разговора охранников он знал, что лорд Ферингал и леди Меральда поженились совсем недавно, а теперь услышал, что она уже ждет ребенка, но не от мужа.

Вульфгар едва не рассмеялся вслух. Он просто подвернулся весьма кстати, чтобы скрыть грешок знатной дамы и спасти репутацию лорда-рогоносца.

— М-да, ничего не скажешь — повезло, — пробормотал Вульфгар, хотя и понимал, что это не просто злосчастное совпадение. Он оказался здесь, в темноте и зловонии, где кишели пауки и являлся его демон-мучитель, не случайно, его привела сюда целая последовательность неверных шагов.

Да, он заслуживал казни. Пусть не за то, в чем обвинялся, но за то, что совершил.

Она не могла не только заснуть, но даже смежить веки. Ферингал рано ушел от нее и вернулся в свою комнату, поскольку она заявила, что неважно себя чувствует, и попросила дать ей немного отдохнуть от неустанных любовных поползновений с его стороны. Нельзя сказать, что его внимание было ей неприятно. На самом деле находиться в объятиях Ферингала было сладко, и если бы не ребенок и мысли о том человеке в подвале замка, она испытывала бы подлинное наслаждение.