– Пожалуйста, пустите меня обратно, – залепетала Джейн. – Тряпочка, милая, я сделаю все, что ты попросишь, я стану твоей лучшей подругой, только…

– На́. – Рядом с ней зашуршал полиэтилен. – Пока не наберешь целый, назад не спустим. – Одна туфля Джейн слетела, и девочка почувствовала, как Колючка стягивает с ее ноги носок. Острый коготь коснулся пятки, замер, затем пробежал по самой мягкой части стопы.

– Прекрати ее щекотать! Если она свалится, мы останемся без яиц. – Рука с мешком нетерпеливо задергалась. – Бери быстрее.

Оставалось лишь подчиниться. Джейн сделала протяжный глубокий вдох и открыла глаза. Ее так мутило, что она не сразу смогла сообразить, куда смотрит – вверх или вниз. Прямо над ее головой протянулся козырек крыши. Под ним висело около двадцати гнезд – бугристых, шишковатых наростов с дыркой на одной стороне. Словно плохо слепленные горшки.

В тот момент когда голова подменыша еще только показалась в окне, в воздух взвились полчища летающих жаб. Теперь они метались неподалеку, истерически хлопая крыльями в черном оперении. Эти отвратительные создания появились как продукт мезальянса галок с плодовитыми земноводными предками летающих рядом с Джейн тварей. Обычно крыши тщательно очищали от жабьих гнезд. На то имелась веская причина. Жабы были неравнодушны ко всему, что блестит, и, в отличие от большинства диких животных, не испытывали страха перед огнем. В свое время они устроили немало пожаров, затаскивая в свои подвесные домики тлеющие окурки. Словом, жабы представляли реальную опасность.

Дрожа всем телом, Джейн потянулась рукой к гнезду. Ей не хватило совсем немного, чтобы до него дотянуться. Вряд ли Тряпочка сочтет это достаточным оправданием. Сделав еще один долгий вдох, Джейн заставила себя зависнуть над пустотой. Если полностью распрямить руку, которой держишься за раму окна, можно залезть в ближайшее из висящих перед ней гнезд. Через секунду Джейн запустила пальцы в отверстие.

Сперва удалось нащупать мягкую, словно шелк, пуховую подстилку жабьего домика. Кучка липких теплых яиц обнаружилась ближе к задней стенке. Она извлекла наружу сколько поместилось в горсти, потом нагнулась и раскрыла пакет. Яйца слипшейся в комок гроздью соскользнули из ладони на дно.

Мало. Пришлось снова изворачиваться и лезть за остальными. На сей раз ей досталось всего полгорсти, вместе с двумя полосками алюминиевой фольги, куском стекла и хромированной шестиугольной гайкой. Ненужные сокровища из гнезда полетели вниз, на крышу сарайчика.

Второе гнездо. Джейн быстро опустошила и его. Она как раз вынимала последнюю горсть, когда внезапный порыв ветра дохнул ей под одежду ледяным холодом. Ей хватило ума не смотреть вниз, но от внезапного завихрения воздуха голова закружилась еще сильнее. Хотелось плакать от страха и одиночества, но она не смела.

Если заплакать в такой момент, можно никогда не остановиться.

Во втором гнезде вдобавок к яйцам обнаружилось еще несколько кусочков фольги и зазубренная медная полоска, позеленевшая от времени. Наткнувшись на металлический заусенец, Джейн испугалась, что ее кто-то укусил.

– Почти полмешка! – крикнула она вниз. – Можно мне к вам?

– Еще.

– Но мне больше не достать. Правда.

В окне появилась Тряпочка. На миг она ослабила пальцы, держащие Джейн за щиколотки, и та в ужасе вскрикнула. Хульдра оценивающе прищурилась.

– Вон то, – указала она. – До него ты дотянешься.

У Джейн сводило от боли пальцы. Ее силы почти иссякли. Козырек крыши плыл перед ней – так долго она в него всматривалась, но когда она закрыла глаза, весь мир пошел колесом, и ей пришлось срочно распахнуть веки, чтобы сохранить равновесие.

Джейн вытянулась как можно дальше.

Рука немного не доставала.

– Тряпочка… – позвала она дрожащим голосом.

– Яйца!

Оставался только один способ. Джейн, извиваясь всем телом, подалась из окна чуть дальше, перенеся вес на середину бедер. Она вытянулась так далеко, что, казалось, слышала, как трещат кости.

Снова рука ее нырнула в гнездо. Пальцы в очередной раз нащупали теплую подстилку, а затем скользкую липкую кладку. Джейн сложила ладонь ковшиком и выгребла яйца.

Тем временем жабы начали приходить в себя. Они каркали, квакали и делали в ее сторону короткие угрожающие броски. Одной почти удалось клюнуть подменыша в щеку. Джейн едва успела заслониться, и жаба, противно чпокнув, врезалась ей в предплечье. Желудок свело от отвращения.

– Держите меня крепче. – По ту сторону окна ее слабый шепот могли и не услышать, но говорить громче сил уже не было.

Она сползла ниже, ухватилась за раму и надолго припала к ней. Немного придя в себя, она дрожащей рукой раскрыла пакет и опустила в него последнюю горсть яиц. Вместе с яйцами в мешок упала крупная кроваво-красная капля. Двумя пальцами Джейн выудила находку.

Рубин, величиной в половину большого пальца, шестиугольный на срезе и плоский с двух посеребренных концов, относился к разряду технических кристаллов, используемых в магических информационных системах для хранения и обработки данных. Сам не больше огрызка карандаша, стоимостью он, вероятно, превосходил Джейн.

Что же с ним делать? Если отправить внутрь вместе с яйцами, Тряпочка из жадности запросто пошлет ее искать новые камни. Бросить вниз? Его наверняка найдут. Слух о такой находке пойдет по всему заводу, а хульдра не такая уж дура – догадается, откуда она взялась. Вернуть в гнездо? Нет, только не это!

Верхний край наличника был белым от жабьего помета. Джейн вдавила кристалл в него.

– Впустите меня. Я достала вам ваши яйца.

Тряпочка выхватила добычу из рук подменыша еще до того, как Джейн успела слезть с подоконника и без сил шлепнуться на скамью.

– Дженни, Дженни-куколка, куколка-вонюкалка! – И под такое торжественное пение Тряпочка запустила руку в пакет и нагрузила здоровенным куском желеобразной массы с готовностью подставленные ладони Колючки. Хульдра сунула яйца в рот, в наслаждении прикрыла глаза, когда те хрустнули у нее на языке, и запихала следующую порцию.

Шестеренки валялись по всему полу. Джейн принялась собирать их в коробку.

– Тряпочка, – произнесла она наконец, – за что ты меня ненавидишь?

Хульдра ухмыльнулась заляпанными губами. Колючка широко разинула рот, демонстрируя его желтое содержимое. Кусочки скорлупы прилипли к ее губам.

– Хочешь тоже? Ах да, ты же их добыла.

У Джейн на глаза навернулись слезы.

– Я тебе в жизни ничего плохого не сделала. Почему ты со мной так?

У Колючки щеки бугрились от яиц. Тряпочка свои проглотила, вывернула пакет и принялась его вылизывать.

– Я слышала, ты выклянчила у Благга место рассыльной?

– Скорее домашнего животного, – заметила Колючка. – Ты ведь оно и есть, детка?

– Нет, это неправда!

– Ты ведь знаешь, чего он на самом деле хочет, да? – Тряпочка сунула руку Колючке под юбку, а та закатила глаза в карикатурном экстазе. – Он хочет, чтоб ты стала его телкой.

Джейн замотала головой.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Он хочет засунуть свою писю тебе между ног.

– Что за чушь вы несете?! – завопила Джейн. – Зачем ему?..

Глаза у Тряпочки сделались красными, как зерна граната.

– Не надо только строить из себя целку! Я каждую ночь слышу, как ты вылезаешь из койки, прячешься за стену и возишься там по нескольку часов.

– Нет!

– Ой! Ну конечно, нет! Конечно, это не в наших правилах! Супер-пупер-благородная госпожа Подменыш. Мы же такие особенные, да? Вот погоди, загонит Благг свою штуку тебе прямо в задницу, тогда посмотрим, как ты станешь нос задирать!

Колючка принялась вприпрыжку отплясывать вокруг Джейн, тряся задранной выше пояса юбкой и вертя тощей костлявой задницей.

– Задница-задница, – распевала она. – Задница-за-задни-ца.

– Так что имей в виду, сучка, – хульдра больно сгребла Джейн за загривок и приподняла подменыша над землей, – здесь командую я. Как скажу, так и будет. Рассыльная там не рассыльная, телка не телка, а ты мне повинуешься. Поняла?