© Деев Денис

© ИДДК

– Мирко! Выключи эту хрень! – крикнул я, мчась в рубку управления, из которой звучали переливы входящего вызова.

– Это не хрень, это народная цыганская музыка! – откликнулся мой напарник.

– Да господи ты боже мой, – я старался перекричать то, что Мирко называл музыкой, – это орган! Откуда у кочевого народа мог взяться орган? Как цыгане его за собой таскали?!

– Да что ты понимаешь в кочевой жизни…

– Просто выруби музыку! Или я разберу твою аудиосистему и вышвырну ее в шлюз! – Я ухватился за очередную петлю и толкнул свое тело вперед. Я пулей летел по центральному коридору, торопясь ответить на вызов. Прямо в полете я развернулся ногами вперед и попал в десятку, приземлившись точно в кресло. И шлепнул рукой по панели, принимая вызов.

– Служба помощи астронавтам Солнечной, – как можно более дружелюбно и солидно произнес я, – чем мы можем вам помочь?

В компании СПАС числилось всего два сотрудника. Я да Мирко. Но нашим будущим клиентам об этом не стоило знать.

– С кем я говорю? – не оценил моего радушия собеседник.

– Капитан корабля Данил Гвоздев.

– Вы главный на борту?

– Да. – Мне не нравился высокомерный тон собеседника, но что поделать – заказчики не выстраивались в очередь в СПАС, несмотря на наши демократичные цены.

– С вами говорит координатор третьего ранга компании «Рейнбоу Ресерч». Нам надо, чтобы ваш корабль провел спасательную операцию. Наш транспорт из-за технической неисправности двигателей вынужден был покинуть общий конвой и остаться на орбите Весты. Вы должны помочь экипажу отремонтировать корабль или взять его на буксир и проследовать до станции «Рейнбоу-семь».

Обычно наши клиенты более детально обсуждали заказ, а тут – «должны», и все. Хотя понятно почему: «Рейнбоу Ресерч» входит в десятку крупнейших корпораций Солнечного Содружества. И даже заместитель начальника смены ночных уборщиков этой конторы может разговаривать с капитанишкой какого-то там спасательного корабля свысока.

– Хорошо, мы согласны решить вашу проблему.

– Я высылаю вам стандартный договор, в котором прописаны все условия. Поставьте подпись и перешлите назад, – сказал координатор и отключился.

Я открыл полученный договор на экране пульта управления. Сорок три страницы, и все они написаны мелким шрифтом. В рубку просунулась голова. Мирко был крайне суеверным человеком и считал, что бритье в космосе – дурной знак. Мне казалось, что дело не в суевериях, а в лени, но так или иначе борода у него отрастала до груди, и чтобы она не мешала в невесомости, Мирко заплетал ее в тонкие косички. Стоит ли говорить, что он не стригся тоже и поэтому напоминал гнома из сказок. Орлиный нос и карие глаза, в которых зрачок был почти неразличим, усиливали это впечатление.

– У нас есть заказ?

– У нас есть заказ, – подтвердил я, – от «Рейнбоу». Я подписал с ними контракт.

– От «Рейнбоу»?! Ты хоть прочел его?

– Зачем? Мне и без контракта ясно, что, если мы облажаемся, нам вывернут яйца.

– Это же «Рейнбоу»! – Мой компаньон все еще не верил, что мы получили заказ от одной из крупнейших корпораций в Солнечной. – Поэтому не вывернут, а оторвут! С корнем!

– Но платят они хорошо. – Я понимал, что «Рейнбоу» выбрали наш корабль только потому, что мы были рядом с местом происшествия. Так-то у гигантской корпорации имелись свои спасательные суда и буксиры.

– Значит… это наш последний заказ?

– Да, – ответил я, стараясь не смотреть Мирко в глаза. Вроде бы мой уход мы уже сто раз обсудили, но я все равно чувствовал немой укор моего напарника.

До Весты «Ржавый Ангел» добрался без приключений. Название нашему кораблю давал Мирко, а у него довольно специфическое чувство юмора. Свой выбор он объяснил так: «ржавый» – потому, что наша посудина была списанным из флота тридцать лет назад фрегатом. Ну а «ангел»… мы с Мирко ведем подсчет в виде белых «птичек», намалеванных на двери шлюза. Сто тридцать семь спасенных жизней. Мужчин, женщин, стариков и детей. Правда, этот счет скоро перестанет расти, ведь я летел на свое последнее задание.

Веста нам сюрпризов не преподнесла. Надо сказать, что когда мы только организовали СПАС, в моей голове летали фантазии о том, как я спасаю какую-нибудь кукольную блондинку из лап злобных зеленых пришельцев, но реальность оказалась более прозаичной – все аварии, на которые мы вылетали, происходили по большей части из-за человеческой глупости и головотяпства. Вот и возле изрытого кратерами астероида не мотался по орбите инопланетный крейсер, грозящий погубить все человечество. Правда, и корабля, который требовалось спасти, наши радары тоже не засекли.

– Как ты думаешь, – задумчиво спросил Мирко, – господа из «Рейнбоу» сильно любят шутить?

– У нас контракт, – напомнил я ему, – так что не думаю, что они хотели над нами подшутить.

– Их юристы выбьют из нас пыль, остатки денег и все дерьмо, если мы попытаемся обратиться в суд с претензией. Давай свяжемся с ними и узнаем, зачем они нас сюда пригнали?

– Может, проявим профессионализм и сами попробуем разобраться в ситуации? – сказал я и включил систему внешней связи. – «Рубин-16», «Рубин-16», вас вызывает спасательное судно «Ангел», прием.

Ответом мне был шорох помех в межзвездном эфире. Этих помех стало существенно больше после того, как в Солнечную систему залетел Белый Странник – комета, траекторию которой просчитали и, убедившись в том, что она не представляет угрозы для космической инфраструктуры и планет, забыли о ней.

– «Рубин-16», ответьте, вас вызывает «Ангел». – Слово «ржавый» я предпочитал не произносить на заданиях, чтобы зря не пугать людей.

– Надо сделать пару витков вокруг Весты, а потом все-таки связаться с «Рейнбоу», – предложил Мирко.

Однако долго крутиться на орбите нам не пришлось: уже на первом витке мы обнаружили искомый корабль на поверхности астероида. После безуспешных попыток его вызвать мы начали готовиться к высадке.

– Какого черта они приземлились? И молчат? – недоумевал Мирко.

– Выясним, – ответил я, облачаясь в скафандр.

По роду деятельности мы оба спасатели, только я спасал и ремонтировал технику, а Мирко латал людей. Что бы ни случилось на «Рубине», проблема была явно технического характера, поэтому и спускаться на Весту надо именно мне. А напарник оставался страховать меня на «Ржавом Ангеле».

На нашем корабле имелось целых три бота – из них два десантных, рассчитанных на перевозку восьми человек с удобствами или двадцати человек вповалку. По данным, которые мы получили из «Рейнбоу», экипаж «Рубина» составлял восемь человек. Но если их корабль окончательно вышел из строя, нам придется эвакуировать с него и груз. Поэтому я взял транспортный бот с обширным грузовым отсеком.

– Маячок «Рубина» работает, но на связь они до сих пор не выходят, – сообщил Мирко, как только бот отошел от «Ангела».

Ситуация была странная, но мы и не такое встречали. Повреждение в двигателях могло привести к отказам в энергосистеме, вот корабль нам и не отвечал.

Для работающих с перебоями двигателей «Рубин» приземлился довольно удачно. Прямо в центре большого кратера на ровной площадке. Но зачем понадобились все эти сложные маневры, если оказывать им помощь на орбите нам было бы гораздо удобнее? Даже если принять за условие, что у них отказали системы связи и их не уведомили, что помощь уже в пути, зачем им понадобилось садиться? На Весте не было ни воды, ни кислорода, ни станций обслуживания. Астероид был пустынен и выглядел как сгоревший в печи у нерадивой хозяйки колобок. Помощь на этом булыжнике оказать было некому.

Прежде чем сесть, я дал полный круг над «Рубином», осматривая его корпус. Судно небольшое, исследовательское, о чем говорили ангары для автоматических зондов и широкая надстройка, усеянная разнообразными сканерами. Внешних повреждений визуально я не нашел, пробоин обшивки – тоже, корабль выглядел целым. Я попробовал еще раз вызвать его экипаж, но снова в ответ получил гробовое молчание.