–?Даже не знаю, – улыбнулся чародей. – Моё воображение отказывается представлять, зачем ты вообще это сделала. Через семь дней заклятье спадёт, и твоего соотечественника снова сцапают работорговцы.

–?За семь дней можно улететь из Ярати на Север!

–?Дурочка, – беззлобно рассмеялся Зак. – Кто его там ждёт? Похоронившие его родные будут очень рады бывшему рабу, поверь мне, учитывая, какой налог придётся заплатить за его возвращение их лорду… Ну да ладно.

Элиза скорчилась на подушках, глядя в пол.

–?Я хочу уехать.

–?Да пожалуйста, – пожал плечами чародей. – Я научил тебя защищаться, научил колдовать. Уж как-нибудь постоять за себя ты сумеешь, великая чародейка. Поезжай, посмотри мир. Своим глазам ты, надеюсь, поверишь. Может, заодно их и раскроешь.

–?Ты всегда считал меня маленькой глупой эгоисткой, – не слушая его, пробормотала девушка. – Ты никогда…

Чародей, лёжа на кушетке и вдыхая ароматный дым, окинул её изучающим взглядом.

–?У тебя кризис личности, милая. Запоздалый. Пора тебе и правда отсюда уехать. Только до этого, будь добра, сделай одну вещь.

Элиза настороженно глянула на него.

–?Какую?

–?Какую? – передразнил её Зак. – Лизетта, детка, ты чародейка, тебе семнадцать и ты, Великая Мать, ещё девственница! Поверь мне, месяц бурных постельных утех, первая любовь – и твои мозги встанут наконец на место.

Элиза оглядела его и с омерзением отвернулась.

–?Я не хочу.

–?Хочешь, дурочка, хочешь, – отмахнулся Заккерий. – Ещё как хочешь. Только нос воротишь, выбирая. Ах, рабы нам не нравятся, у них нет свободы выбора, какой кошмар. Ах, слуги нам тоже не нравятся, они от меня чего-то не того хотят, и вообще, грязные мысли думают. Ах, принцев нам на блюдечке подали – король расстарался, так ты и тут: фе, они мне лгут. Как будто это важно в постели! Детка, да ты дурочка, самая настоящая. Чародей получает силу из плотского наслаждения, взаимного, и ты это отлично знаешь. Вокруг тебя бездна народу мужского пола, которые не прочь с тобой переспать. Пользуйся!

–?И стать такой же извращённой, как ты? – процедила Элиза, вставая. Всё, достаточно с неё. – Меня тошнит от твоих забав.

–?Так не подглядывай, – рассмеялся чародей. – Щепетильная ты моя. Против природы не пойдёшь, да?

–?Я хочу найти человека, который мне не будет лгать, – скорее для себя шепнула Элиза, но чародей, конечно, услышал.

–?А ещё я хочу принца на белом коне, который увезёт меня в свой замок и сделает королевой, – визгливо протянул он. – Правда, от одного такого я уже сбежала, но ничего, чудеса же случаются, и я в них верю, и обязательно найду принца, который полюбит меня такой, какая я есть!

Элиза хлопнула дверью, и последующий смех звучал приглушённо, но ничуть не менее обидно.

«Если я когда-нибудь стану такой же, – билось в голове девушки, – проще сразу удавиться».

–?Госпожа? – выглянула на звук шагов служанка – судя по смятому платью и не убранным в причёску волосам, до этого сильно занятая.

Элиза отмахнулась, и девушка, сверкнув улыбкой, исчезла за дверью своей комнаты. Чародейке не стоило ни читать мысли, ни хотя бы прислушиваться, чтобы различить за ней и приглушённый мужской голос – кажется, грума.

Тонущий в ночных сумерках дом вдруг представился Элизе грязнее борделя.

«Уеду».

Волк развалился на застеленной кровати, а чародейка всё никак не могла оторваться от зеркала. «Ханжа, – смеялся в голове голос Зака. – Маленькой Лизетте ещё рановато вести себя как старой деве».

Может, он и прав… Но маленькая Лизетта помнила и запах роз, и своё первое и последнее «Я люблю тебя». Помнила и ненависть, и захлестнувшую ненависть жалость в затянутом в чёрный бархат юноше, чьё имя и лицо Элиза всеми силами старалась загнать подальше в воспоминания, но помнила, помнила – и слишком хорошо.

Плевать на принцев, хотя сердце всё ещё сладко вздрагивало при перечислении титулов какого-нибудь незнакомца, и Элиза заочно представляла его великолепным красавцем, впоследствии разочаровываясь. Но просто честности? Благородства. Неужели абсолютно все сказки – ложь?

«Ты ничему не научилась, – любил усмехаться Зак. – Маленькая глупая Лизетта». А чему учиться? Что мир грязен, циничен, жесток, а настоящим чувствам место только в сказках?

–?Моя госпожа.

Элиза замерла, когда чужие руки легли на плечи. Чужие губы нежно коснулись чувствительного местечка за ушком. И ненавязчивый аромат мяты и полевых трав ткнулся в нос.

Волк спокойно спал в соседней комнате. Чужака он бы почувствовал. Злоумышленника – тоже, причём обязательно. Да и откуда здесь, в Ярати, кто-то будет злоумышлять против чародеев? Глупо даже думать. Эта страна расцвела, когда король Овидий заручился помощью Заккерия. Чародеев здесь боготворили, от них, от него – Зака – зависели прирост торговли и преумножение богатств яратцев.

Элиза судорожно выдохнула, когда руки незнакомца – нежные, ласковые – приобняли её и легли на талию. Какая-то её часть вопила от восторга, заставляя подставляться приятным прикосновениям, отдаться удовольствию и ни о чём не думать. Но куда большая часть кричала от ужаса, подсовывая яркие картинки рушащейся башни и распростёртого на веселеньких розовых простынях тела.

–?Прекрати.

Руки остановились. Губы, добравшиеся до ключицы, оторвались. Элиза подалась следом и уткнулась в пьяные синие глаза.

Юноша-раб с рынка преданно смотрел на неё, и в его глазах светилась искренняя любовь.

–?Заккерий! – прошипела Элиза, вскакивая. – Ну это уж слишком!

Северянин удивлённо проследил за ней взглядом.

–?Моя госпожа недовольна? – с искренней грустью вздохнул он. – Прошу, госпожа, скажите, что не так?

Элизу трясло, когда она смотрела, как юноша поднимается, медленно подходит к ней, осторожно берёт за руку, целует.

–?Я сделаю всё для вас, госпожа, всё. Скажите, что вы хотите?

И да, он не лгал.

–?П-п-посмотри на меня, – дрожащим голосом приказала Элиза, заставляя себя коснуться его плеч.

Юноша послушно поднял глаза.

«Зря ты так, – шептал в голове голос Заккерия. Элиза так и не смогла освоить достаточно сильные щиты, чтобы выкинуть наставника из своего сознания. – Что ты будешь с ним делать? С тобой он будет счастлив. Так, как никогда прежде. Отправишь домой? Правда? После шёлковых подушек и рябчиков в сладком соусе он, конечно, будет рад вернуться на хлеб и воду. Глупая девочка Лизетта, бери, пока дают. Тебе же нравится мой подарок, признайся. Бери. И всем будет легче».

Элиза закрыла глаза, уронила руки. Юноша исчез, она снова была в комнатах одна вместе с волком. Больше никаких подарков от Заккерия. Хватит. С неё хватит.

Нельзя издеваться над человеческим сознанием. Нельзя выворачивать его наизнанку. Пусть ошибается, пусть страдает, но делает это сам и будет свободен.

«А теперь ты исполнила сокровенное желание нашего синеглазого северянина, и назавтра, когда он очнётся вдали от Ярати на пороге дома давней подруги, которая и думать о нём забыла, он тебя проклянёт», – шепнул голос Зака.

«Это лучше, чем то, что сделал с ним ты», – вздохнула Элиза.

«Дурочка».

Нить Пряхи тащила меня в Мальтию, как на аркане. Я не особенно задумывалась, где открывать портал, в итоге меня выбросило в лесу как раз около столицы. Конечно, я его не узнала, поняла только, что нахожусь где-то ближе к Западу. Только на границе с Западом бывают такие дремучие зелёные леса, утонувшие в подлеске, прореженные грибными тропами и усыпанные ягодами чуть не круглый год.

Лес рядом с замком Валентина был, скорее, северным – сосновый, воздушный, желто-коричневый и душистый. Я наивно верила, что вся Мальтия покрыта такими, коль скоро её называли Лесным Краем. Поэтому не сразу поняла, где оказалась.

Для начала я наелась малины и набрала цветов – их тут было много, свободных, а не тепличных – как я люблю. Волк, крутившийся вокруг меня, убежал – я то и дело слышала его клич. И ответный – местных волков. Бояться их или за моего волка мне не приходило в голову. Они просто не могли напасть: звери, в отличие от людей, не идиоты и вошедшего в силу чародея никогда не трогают. Не любят, да, но предпочтут убраться с дороги.