Я забилась в самый тёмный угол, прижала колени к груди и обхватила себя руками.

–?Ты даже не представляешь, насколько это удачно!

Я не слушала. Я кусала руки до крови, пытаясь болью перебить лезущие в глаза картинки и мысль, бьющую в голове набатом: «Кто он такой, этот рыцарь, что выворачивает мою душу наизнанку, заставляет отказываться от того, во что я верю, только для того, чтобы он жил? Почему он?!»

Люди, даже короли или принцы, получают новости медленно, в отличие от чародеев. Мне повезло, что до неприятного объяснения с Амиром оставалась целая ночь. Утром ему принесут письмо голубиной почтой или сделают доклад шпионы. Ланс вряд ли был способен идти жаловаться на меня Амиру – наш благородный рыцарь, когда я выкинула его из портала, выглядел так, точно его тошнить будет всю ночь.

Да и я была не лучше – выжата, вывернута, обессиленна… Но, ха-ха, я нашла, чем действительно можно задеть этого благородного рыцаря. Как же он теперь, бедняга, будет жить, зная, сколько умерло ради него и у него на глазах. Странно, но мысль грела душу. Мне противно было убивать, я боялась стать чудовищем, но мне нравилось знать, что я отомстила человеку, посмевшему от меня отказаться. Никто не смеет меня бросать. Никто.

Я успокаивала себя этой мыслью, стараясь зачеркнуть, стереть из памяти, что убивала ради него, чтобы он жил, а вовсе не ради раненой гордости.

Где-то за пределами дворца, за лаем собак я слышала тоскливый вой моего волка. Ещё немного, и он прибежит ко мне – мне необходимо было побыть с кем-то, пусть и с фамильяром. Я выдохлась за этот день, обессилела, и рядом не было даже Зака, чтобы вернуть мне силу.

–?Элиза, девочка, – Зак, как обычно, беззастенчиво читал мои мысли, – пойди возьми какого-нибудь гвардейца. Вон хотя бы за твоей дверью. Я бы душу отдал за возможность быть сейчас рядом с тобой, поверь, но я выполняю приказ, я не могу. Развлекись пока с кем-нибудь, иначе завтра тебе станет только хуже.

А потом Лансу доложат, и он снова будет считать меня…

–?Я убью этого твоего человека! – прорычал Зак. – Как ты его терпишь?! Я…

–?Не смей, – шепнула я. – Не смей, слышишь? Он мой.

Волк, ну где же ты? Мне плохо…

Зак ещё что-то каркал, но я уже провалилась в сон-забытьё. Сквозь дрёму я чувствовала волка, улёгшегося рядом со мной и обнявшего меня лапами. Его жаркое дыхание в шею будило воспоминания, и я всю ночь прометалась не то во сне, не то в лихорадке.

Кто считает, что массовое убийство даётся чародею легко, просто ничего не понимает. Да, мы можем уложить целую армию, но потом нам нужна жаркая оргия, как минимум, с десятком любовников, чтобы восстановиться. Слишком большой, неэкономный расход энергии – короли редко нам такое приказывают. Но всегда знают, что могут это пожелать. И мы исполним. Куда ж мы денемся?

Куда реже мы делаем подобное для себя. Я всё не могла понять, неужели это действительно любовь – это чувство, жаркая смесь страсти, желания обладать и злости. Разве любовь такая? Но я хотела его – этого идиота, этого грубияна, этого самого нежного на свете рыцаря. Я пошла бы на что угодно, чтобы он жил. Это как отрава, как изощрённый яд.

Похоже, только такая любовь доступна чародеям.

(Из личного архива герцога Ланса де Креси)

–?Что?

Овидстанский принц сидел передо мной заспанный, не прибранный, в одном лёгком шёлковом халате да неизменных для южан шароварах, тёр лоб и отказывался меня понимать.

–?Герцог, что вы говорите? Элиза? Она просто не могла. Это невозможно.

А я очень старался держать себя в руках.

–?Ваше Высочество, вы считаете, что чародейка не могла убить пару тысяч человек? Может, вы не видели, как воюет чародей вашего уважаемого отца, но…

–?Да видел я, – отмахнулся принц. – Заккерий действительно… Но Элиза – другое дело. Вам точно не померещилось?

–?Что? Смерть пары тысяч человек? Поверьте, Ваше Высочество, такое не мерещится.

Амир отнял руку от лица, поглядел на меня и снова покачал головой.

–?Не может быть, – то же он повторял, когда кто-то из слуг прокрался в комнату и, непрерывно кланяясь, передал принцу какой-то свиток. – Не может… Не… Великая Матерь!

Так и знал, что ему донесут. Точно вся страна нашпигована шпионами.

–?Где она?

Слуга, скрестив руки на груди, поклонился чуть не до земли.

–?Госпожа изволит отдыхать в своих покоях…

Амир отшвырнул свиток, запахнулся в халат и кивнул мне.

–?Идёмте, герцог.

В спальне чародейки было темно, несмотря на яркое солнечное утро. Амир быстро прошёл к окну, распахнул шторы, открыл створки, впуская в комнату свежий воздух.

–?Элиза.

Тень в дальнем углу завозилась и оказалась демоном-волком и лежащей под ним чародейкой. Выглядела она ужасно – бледная, растрёпанная, под глазами густые тени. Вчерашнее колдовство, похоже, далось ей всё же непросто.

–?Да, Ваше Высочество, – тоскливо вздохнула чародейка, пытаясь подняться.

–?Элиза, – нарочито спокойно произнёс принц, – я отправил тебя вчера с де Креси, чтобы ты помогла с переговорами. И по возможности охраняла его в пути. Так?

Чародейка, держась за стену, пожала плечами:

–?Да. Так.

–?А ты… – голос принца утонул в громком карканье. Ещё одна тень – на столе – расправила крылья и ринулась ко мне, превратившись в громадного и смутно знакомого ворона.

Я отшатнулся, закрывая лицо рукой и хватаясь за кинжал.

–?Зак, прекрати! – закричала Элиза. – Я же сказала: он мой! Да прекрати же! – и, схватив ворона обеими руками, выбросила его в окно, быстро закрыв створки и задёрнув шторы. Птица ещё побилась немного о стекло, потом затихла.

–?Это Заккерий? Он тебя надоумил? – спросил принц. – Элиза?

–?Нет, не он, – чародейка рухнула на колени у окна. – Не он. Я сама. И я не понимаю, Ваше Высочество, чем вы недовольны? Вы отправили меня охранять Ланса де Креси. Я охраняла. Вы хотели, чтобы я дала понять, что мирный договор Овидстана и Мальтии вас интересует. А я что, не дала? Я, демоны и бездна, уничтожила мальтийскую оппозицию. Ту самую, которая рано или поздно – а скорее рано – притащилась бы в столицу и начала гражданскую войну как минимум! О каких тогда мирных переговорах, рынках сбыта, о которых вы мне говорили, Ваше Высочество, шла бы речь? Да я мальтийцам одолжение сделала, – она бросила яростный взгляд на меня, – а они ещё и недовольны?!

–?Одолжение?! – не выдержал я. – Ты зачем солдат уложила, я бы мог завербовать их в армию!

–?Ах, простите! – фыркнула Элиза. – Сказала же, убиваю, как умею. И вообще, радуйся, человек, что я за тебя всю грязную работу сделала.

–?А дети? А слуги?..

–?Да боги же! Кто-нибудь, избавьте меня от этого идиота, ну пожалуйста!

–?Тихо! – прикрикнул принц. – Успокойтесь! Элиза, ты могла просто унести герцога и целителя порталом в столицу. Почему ты этого не сделала? Я что, приказывал тебе лезть в мальтийскую политику?

–?Вы не приказывали не лезть, – огрызнулась чародейка. – Ну да, могла унести. И сколько дней понадобилось бы этой своре, чтобы прийти сюда? Два? Три? Они бы ваши переговоры сорвали.

–?А это было бы уже не твоё дело, Элиза! – повысил голос овидстанский принц. – Я думал, ты хоть чем-то отличаешься от Заккерия! Я думал, ты хоть немного умнее и человечней! Я что, теперь должен приказывать не убивать, потому что ты, как меч, постоянно жаждешь крови? Тебе в ножнах не сидится?!

Повисла тишина. Элиза спрятала лицо в ладонях и тихо покачивалась вперёд-назад. Волк подошёл к Амиру и, подняв голову, уставился на него несчастными синими глазами.

–?В конце концов, – тихо произнесла наконец чародейка, – они уже мертвы. Я уже это сделала. Что теперь? Хотите их оживить, идите к целителю. Говорят, он может.

–?Вряд ли, – бросил я. – Целитель болен. Из-за тебя, чародейка.

–?Целитель? Болен? – хихикнула Элиза. – Неженка какой!

–?Элиза, прекрати!

–?Как прикажете, Ваше Высочество.