— Но… Подмога ведь не успеет.

— Твоя! Задача! Доложить!

— Есть! — поручик рявкнул, а потом, махнув рукой по щеке, побежал к обозу, где они держали несколько свежих коней как раз на подобный случай.

Сам же капитан, оставшись без привычного адъютанта, без всякого стеснения принялся сам гонять своих унтеров. Им много надо было успеть. Отойти к удобной позиции, где в мягкой почве враг будет вынужден сбиваться с шага и наступать чуть медленнее, чем мог бы. А еще в такой почве довольно быстро можно вырыть укрепления. Или даже подготовить пару сюрпризов.

Жаль, шансов выжить у них совсем нет. Но это война, иногда ты побеждаешь, иногда тебя. Деятельность и фатализм капитана сначала перекинулись на ближайших офицеров, потом и солдаты поймали эту волну. Они уже все мысленно умерли, теперь значение имела только их честь. Потому что, как больше тысячи лет назад сказал князь Святослав, мертвые сраму не имут.

— Не посрамим земли русской! — капитан первым ухватился за лопату.

Поручик Малиновский тем временем отъехал на несколько сопок назад и вытащил бинокль. Сердце щемило, но это была его задача — не попасть в руки врага, посчитать его и доложить командованию. Ох, если бы рядом был хоть кто-то, кто мог бы помочь… В этот момент взгляд поручика, который не забывал крутить головой во все стороны, чтобы не пропустить, если японцы решат до него добраться, зацепился за что-то необычное. Степь кругом? Нет. Поля гаоляна волнуются? Тоже нет, это просто ветер. Черные точки, ползущие по Тайцзыхэ?..

Поручик встрепенулся. Конечно, это могли быть и китайцы, они часто плавали туда-сюда на своих длинных, похожих на дикий фрукт банан, лодках. Вот только местных редко собиралось больше десятка, а тут по реке двигалась целая флотилия — не меньше сотни лодок. Причем шли они со стороны Ляояна, а значит… В сердце поручика начала разгораться надежда.

Еще раз бросив взгляд на японские части, подходящие к позиции их роты, он кубарем скатился с сопки, быстро отвязал коней, а потом изо всех сил помчался в сторону реки. Только бы это оказались наши! Только бы он успел!.. Думать о том, что сотня лодок — это не так уж и много, и один батальон, который там может оказаться, вряд ли что-то изменит, поручик себе запретил. Сегодня… Сейчас… Ему просто хотелось верить в чудо.

Обход русских позиций занял почти сутки — полковник Макаров подробно объяснил, почему никому лишнему не стоит знать, куда они направляются. И капитан Хорунженков был с ним в целом согласен: сам не раз видел, как в кабаках, выпив всего пару стаканов, даже самые приличные офицеры начинают болтать лишнего. И единственный верный способ не выдать тайну — это не знать о ней.

Впрочем, организация их вылазки была на высоте. Обходной маневр, выход к деревне Му Шипу, где работающие на полковника мань чжоу уже подготовили для них припасы и целую флотилию лодок. Ведь в чем главная проблема дальнего рейда — это то, что если тебя заметят раньше времени, то все очень быстро потеряет смысл. И тут уже вылезает дилемма: брать с собой большой обоз и стараться держаться диких дорог или же идти почти налегке, но рисковать, конфискуя или покупая еду в деревнях по пути.

Они с полковником выбрали первый вариант, а чтобы компенсировать главный минус большого обоза — его скромную скорость и заметность, решили использовать реку. И вот, когда капитан уже было решил, что у них все получается, на них вылетел незнакомый взмыленный поручик. Причем вылетел на такой скорости, что идущее по левому берегу охранение просто не успело среагировать.

— Тобольский полк, кажется, из отряда капитана Павлова, — мгновенно опознал его форму Кутайсов. Молодой штабист все лучше и лучше приживался в батальоне: не кичился графским титулом, много учился и, главное, был полезен.

— Правьте поближе к нему, — приказал Хорунженков, увидев, что незнакомый офицер сейчас в такой панике, что и на лошади может рискнуть полезть в воду.

Их лодка плавно выскользнула из строя и, обогнув длинную мель, подошла поближе к левому берегу. Капитан попробовал поговорить на ходу, но ветер сносил слова, и пришлось пристать к суше. Как оказалось, совсем не зря. Представившийся поручиком Малиновским офицер рассказал, что рядом движется какой-то крупный японский отряд, который в ближайшие часы окружит и сотрет с лица земли их роту.

— Помогите нам! — закончил свой рассказ поручик и с такой надеждой посмотрел на Хорунженкова, что у того защемило сердце.

Вот только жалость жалостью, но дело-то важнее. Если их набег на Инкоу сработает, то это спасет гораздо больше жизней, чем в роте капитана Павлова. С другой стороны, это же свои… Был бы у него передатчик, можно было бы провести срочный сеанс связи с полковником, посоветоваться, вот только чего нет, того нет. Количество передатчиков ограничено, и все они сейчас нужны на восточном фланге, а тут… Он сам должен принимать решение.

Мелькнула предательская мысль собрать офицеров и переложить ответственность на их плечи. При том что капитан и сейчас мог бы с полной уверенностью сказать, что большинство точно не решится оспорить приказ, и все эти игры будут только бесполезной тратой времени. Нет! Полковник же сам его учил — иногда именно командир на месте видит обстановку лучше, и тогда именно ему должно хватить храбрости, чтобы принять решение.

— Что будем делать, господин капитан? — Кутайсов поднял гелиограф, готовясь передавать дальше приказы Хорунженкова.

Я выдвинул 2-й Сибирский навстречу отступающим частям Восточного отряда в тот же день, как получил новости об успехе японцев. Возможно, еще сам Бильдерлинг не сдался и готов продолжать сражение, вот только не даст ему Куропаткин рисковать своими силами — значит, будет приказ об отступлении, и здесь мое слово не атаковать уже не имело силы.

Полный сбор занял меньше часа, марш-бросок по давно исхоженным тропам не составил труда. И пусть мы в итоге выступили уже во второй половине дня, все равно успели отмахать до вечера почти тридцать километров. Важная веха, которая с нашей максимальной скоростью помогала уже завтра к вечеру выйти на когда-то заготовленные позиции на линии Тун Ян — Саймаки. И уже оттуда, когда нам будет на что опереться и где прикрыть себе спину, можно будет действовать гораздо активнее.

Главное, чтобы японцы ничего не выкинули. Чтобы Бильдерлинг не начал спешить и совершать ошибки… Я стоял у костра, слушал разговоры солдат и иногда бросал взгляды на небо. Сегодня подглядывающая за нами из-за облаков Луна казалась огромной и красной. Она словно притягивала взгляд, и не знаю, насколько я так выпал из жизни, когда мое внимание привлек тихий шелест шагов. Обернулся — это, стараясь не смотреть друг на друга, ко мне подходили офицеры Сюнь и Ким. Да, у меня теперь появились и такие, и я еще до конца не решил, что же с ними всеми делать.

Все-таки подставил меня Алексеев со своими туземными полками.

Upd. Некоторые читатели начали теряться в оперативной обстановке, поэтому попробовали нарисовать карту. Надеемся, она хотя бы немного поможет))

Смотрю на своих азиатских офицеров и думаю о том, как же быстро все с ними вышло.

Началось все с того, что, помня о наказе Алексеева, я решил узнать, а нет ли в Ляояне тех корейцев, что мы когда-то вывезли из Согёна. Так-то, отплатив мне с рытьем укреплений на Ялу, они были полностью предоставлены сами себе, и я бы не удивился, если бы они уехали куда подальше от войны. Но нет…

Люди Мин Тао нашли прямо в Ляояне довольно крупную корейскую общину, состоящую только из мужчин. Честно, не уверен, что те не подумывали заняться разбоем и немного увеличить свое благосостояние, прикрывшись туманом войны, но, когда им передали мое приглашение на беседу, их старший Ким явился в тот же день.