По сути, архетип Сатаны сформировали сами же церковники, они его поддерживали, вот почем он так прекрасно сохранялся почти 2000 лет, несмотря на отсутствие некой централизованной «сатанинской» структуры. Сатане однозначно отдавалась красота и интеллект. С силой дело обстояло сложнее, мы об этом поговорим ниже.

Итак, торжество христианства происходило когда греко-римский социум окончательно утрачивал силу, красоту и интеллект, но одновременно Рим переживал вливание здорового германского элемента, позже ставшим фундаментом раннего средневековья. Германцы обладали только силой, но для Рима это было более чем достаточно. Другое дело, что те кто продвигал христианство не имели представления о красоте, а к интеллектуалам относились настороженно, ибо интеллект однозначно ассоциировался с достижениями языческого мира, тогда уже полностью разложившегося. Интеллектуалы если и были, то выглядели жалко, а закончилось все превращением их в интеллигентом (типовой расклад для третьего поколения). От языческой красоты к 3–4 веку наверное действительно оставались только памятники, не имевшие ни для проповедников, ни для нарождающегося первого поколения ни малейшей ценности.

Если мы возьмем коллективную силу, красоту и интеллект человечества и посмотрим как эти характеристики распределяются между Богом и Сатаной, нам предстанет вполне логичная и очевидная картина. Сатана — это концентрация нечеловеческой силы противостоящей человеческой слабости, и Сатана тем слабее, чем выше качество человека. Это может привести его к триумфу, но в любом случае закончится поражением. Вот она, трагедия Люцифера! Сатана работает только через искушение, но это никак не значит, что к нему не приходят добровольно. Приходят, еще как приходят! Другое дело, что Сатана, в отличии от церкви, далеко не всякого принимает. Собственно, желание клиента здесь не играет никакой роли. Сатана ведь видит кто именно к нему идет и вопреки ошибочному христианскому представлению не берет только души. Я вообще склонен считать что души он не берет никогда, ибо в них нет необходимости. А как быть с теми у кого нет души? Кто скажет что эта прослойка неспособна попасть под его влияние? Сатана берет только то, что ему нужно, впрочем, может так статься что ему понадобится всё.

Путь к Сатане, — как дорога в ад, — она имеет только одностороннее движение, а ворота с надписью «Выход» проектом не предусмотрены. То же самое можно сказать и о рае. И хотя никто не способен дать четких критериев регламентирующих механику попадания в оба конченых пункта, можно нисколько не сомневаться что и то, и другое, — общества сугубо рафинированные, правда характеристики «хардкоров» их составляющих несколько разные. Большинство же попросту никуда не попадают. Пустят ли жалкого недочеловека в ад? Вряд ли. Пустят ли его в рай? Тоже нет, — он там просто завоняет перенасыщенный кислородом воздух. Это поразительно, но для недочеловеков действительно нет вечного места! Т. е. недочеловечесвто — явление в любом случае временное. Hедочеловек не историчен и не вечен. Что может понадобиться от недочеловека? От отдельного — разве что мелкие одноразовые услуги, но сила Сатаны именно в количестве недочеловеков и в их концентрации.

Победы Сатаны имели свою особенность — это были тактические победы. Ни одной стратегической победы Сатана не одержал. Что бы не делала церковь от момента своей победы в той или иной стране она практически всегда играла на руку Сатане и когда ЛаВей говорит что "Сатана был самым лучшим другом церкви во все времена", ему можно возразить: дружба была взаимной. И если Сатана был другом церкви, то церковь была ему пищей. Сатана рос пока росла церковь и только благодаря ей он превратился в «супермонстра», наделенного сверхразумом, сверхсилой и вообще всеми качествами с приставкой «сверх». На самом же деле, церковь только и делала что выдавала ему расписки в своей слабости и недееспособности. Церковь одерживала стратегические победы, но эти победы вели ее к бесславному концу, ибо она была обречена изначально. Церковь шла вверх по лестнице идущей вниз.

На откуп Сатана было отдано все: сила, красота, интеллект, интерес, — все естественные инстинкты, всё без чего не мыслимы совершенные. Что оставила себе церковь? Всего-то право истолковывать в нужном для себя смысле священные писания. Сатана все это время молчал ибо время работало на него. Ему незачем было вступать в "последний и решительный бой", он ждал момента когда представиться возможность получить все одним движением. И он наступил.

Возьмем к примеру величайшую страницу средневекового рыцарства, — Крестовые походы. На кого работала церковь? Вроде бы на себя, ибо ее целью было вывести из баланса сил агрессивных феодалов, аккумулировавших, как и любые представители первого поколения, уйму нерастраченной энергии. Вплоть до наших дней, романтически настроенные юноши и девушки зачитываясь «рыцарскими» романами, испытывая трепетное благоговение, но по сути благоговели они перед похождениями кучки вырождавшихся субъектов, ибо подавляющая часть этих романов описывает события происходящие после Второго, а то и Третьего Крестовых походов. Но степень вырождения рыцарства, в основном в лице его лучших представителей была столь стремительной, что к Третьему Крестовому походу это уникальное явление превратилась в толпу зажравшихся обезумивших и погрязших в роскоши тварей, начавших забавляться теперь выпусканием крови в основном друг другу. Что здесь было от Сатаны? Искушал ли он пап? Нет, они руководствовались только личным интересом. А то что их интересы не совпадали с интересами биологической элиты, так это вполне логично и справедливо. Папство уже стремительно разлагалось и только коллективная боязнь высших иерархов церкви потерять все, диктовала необходимость держаться вместе и поддерживать структуру.

Рыцари переняли от правителей Ближнего Востока все худшее что они он олицетворяли, и прежде всего они погрязли в роскоши и разврате. А это необходимые и достаточные условия деградации. Рыцари начали промышлять спекуляцией восточных товаров. Военно-монашескими орден превратился в кучку развратников — спекулянтов и утратил последние эволюционные инстинкты. В 1291 с падением Акконы владения крестоносцев в Палестине были ликвидированы, но рыцарство уже успело переродиться. Рыцари разбудили турецкого зверя, который скоро придет. За добычей.

В следующем, четырнадцатом веке, Европу ожидали грандиозные потери. Вызваны они были не военными действиями или голодом, а "Черной Смертью" — бубонной чумой — унесшей треть всех жителей. Нет, войны само собой шли, и тоже уносили много народа, но с чумой сравниться не могли. А причины чумы были весьма прозаичны. Дело в том, что церковь разделила животных на тех что "под богом" и тех что "под сатаной". Самым сатанинским существом был змей, но змеев в Европе было мало и в большинстве своем они были безопасны для человека, поэтому вектор борьбы с Сатаной был перенаправлен на черных кошек. Все они были истреблены в кратчайшие сроки. Этого показалось мало и к 30-40-ым годам XIV века истребили кошек других мастей. Последствия не заставили себя ждать. Расплодилось огромное количество крыс, мигрировавших миллионными группами. И хотя крыса тоже была в списке сатанинских бестий, все же бороться с ней было куда проблематичнее. Ну и еще в древнем мире было известно: крыса — главный переносчик чумы. И чума пришла. В 1348 году. Последствия мгновенно образовавшейся демографической дыры не преодолены до сих пор. Где же здесь Сатана? Если мы и предположим что он направил зараженных крыс на людей, то зачем церковь истребляла кошек — существ в гигиеническом плане совершенно безопасных? Или Сатана нашептал? И если он столь силен, то не стоило бы церкви закрыться еще тогда за ненадобностью?

А инквизиция? Кто пожинал плоды "ведовских процессов" или аутодафе? Церковь? Нет, благочестие паствы даже в самые страшные годы ее разгула не стало ни чуть сильнее. А вот талантливых ненавистников папства она вырастила немало. Они еще придут. Кто-то как Гус попадет на костер, но другие пойдут дальше. А индульгенции? Чем закончилась их столь прибыльная продажа? Тем что Лютер опубликовал свои 95 тезисов положив начало Реформации. Католики могут говорить что Лютер действовал от имени Сатаны, так же как сам Лютер говорил что главный Сатана — это римский папа. Но вмешивался ли в этот процесс Сатана? Нет, ибо это было не нужно. Недовольство папой зрело уже столетиями и можно только удивляться что Западная церковь сохраняла единство до 16 века. Дальше — больше. Пошли войны за Реформацию между протестантской унией и католической лигой. Тридцатилетняя война обошлась в 25 миллионов жизней, что составляло пятую часть населения Европы. Кто ее вел? И кто стал сильнее?