На протяжении IV века кельты обосновались по всей Центральной и Западной Европе и даже проникли в Малую Азию, где основали Галатское царство; но уже в начале III столетия их могущество пошатнулось: с юга начали теснить римляне, с севера же надвигались германцы, причем последнее обстоятельство привело к возникновению «смешанных областей», где кельты и германцы существовали бок о бок друг с другом. Завоевательные походы Цезаря коренным образом изменили судьбу кельтов Галлии в частности и всего западнокельтского общества в целом: итогом этих походов стала утрата кельтами независимости и романизация кельтских племен, то есть приобщение кельтов к зарождающейся европейской цивилизации.

Оплакивая трагическую участь древних кельтов, ирландский поэт Томас Макги писал:

Единственными уцелевшими «очагами независимости» оставались острова — Британия, Ирландия, Мэн. Возможно, именно благодаря географической отделенности этих территорий от континента на них сохранились письменные источники по истории и мифологии кельтов — валлийские «Триады острова Британия», «Красная книга Хергеста» и «Четыре ветви мабиноги», ирландские мифологические и героические саги, от «Битвы при Маг Туиред» и «Книги захватов Ирландии» до «Похищения быка из Куальнге». К сожалению, все эти источники — достаточно поздние по времени составления (X–XII вв.); в отличие от скандинавских «Эдд» они содержат лишь отголоски древних мифологических представлений, которые поэтому приходится гипотетически реконструировать. Тем не менее те немногие сведения о кельтской мифологии, которыми мы сегодня располагаем, почерпнуты в основном из британских и ирландских источников, поскольку на континенте, как говорилось выше, подобных источников не сохранилось вовсе: единственные «континентальные» сведения — это вотивные (посвятительные надписи) и рельефы с изображениями богов, зачастую безымянных.[137]

Учитывая особые «заслуги» Британии и Ирландии в сохранении кельтского наследия, на истории и культуре этих островов следует остановиться подробнее.

«Британия, прекраснейший из островов, лежит в западном Океане, между Галлией и Ибернией, простирается на восемьсот миль в длину и на двести в ширину и с неубывающим плодородием доставляет смертным все, в чем они испытывают нужду. Обильная всякого рода металлами, она обладает широко раскинувшимися полями, а также холмами, пригодными для богатого урожаями земледелия, на которых благодаря щедро родящей почве в подобающее им время вызревают всевозможные земные плоды. Обладает она и полными самым различным зверем лесами, в которых на прогалинах и перемежающихся с ними пастбищах для домашних животных произрастают травы и цветы различной окраски наделяют медом прилетающих сюда пчел. Обладает она и лугами, зеленеющими в прелестных местах на склонах вздымающихся высоко в небо гор, и прозрачными родниками на них, которые сверкающими потоками струятся с легким журчанием, навевая сладостную дремоту тем, кто прилег на их берегах. Орошают остров также озера, богатые рыбою реки, и от южных его побережий, откуда отплывают корабли в Галлию, протягиваются, как три руки, три знаменитых реки, а именно Темза, Сабрина и Хумбер, по которым из заморских стран тем же водным путем доставляют товары. Некогда украшали остров двадцать, даже двадцать восемь значительных городов, из коих иные лежат в развалинах в опустошенной местности, тогда как другие и посейчас нерушимые, заключают в себе воздвигнутые различным святым прекрасные храмы с башнями, взнесенными на огромную высоту, и в эти храмы стекаются толпы верующих мужчин и женщин, смиренно, в согласии с христианским учением взывающих к Господу. Наконец, обитает на острове пять народов, а именно: норманны, бритты, саксы, пикты и скотты. Исконные его обитатели бритты некогда занимали земли от моря до моря, пока Бог не покарал их за надменность и им не пришлось отступить под натиском пиктов и саксов[138]».

Так писал в своей «Истории Британии» знаменитый средневековый хронист Гальфрид Монмутский, основоположник книжной Артурианы. Гальфрид и его предшественники, в особенности Гильдас, Ненний, Вильям Мальмсберийский и Беда Достопочтенный, в своих сочинениях излагали историю Британских островов с древнейших времен, едва ли не с сотворения мира, и до дней норманнского завоевания (1066 год — год битвы при Гастингсе, в которой войско короля саксов Харальда было разгромлено армией норманнского герцога Вильгельма), причем история в толковании средневековых хронистов значительно отличается от истории в ее современном понимании: и для Беды, и для Вильяма, и для Гальфрида история была «священной историей», то есть изложением реальных событий в мифологическом и религиозном контекстах.

Кстати сказать, подобный подход к истории характерен для Средних веков: любая историческая хроника того времени представляет собой священную историю того или иного народа: к примеру, Гальфрид производит население Британских островов в наследники римлян: он возводит родословную британцев к правнуку легендарного римского скитальца Энея, по Вергилию, бежавшего в свое время из-под Трои и основавшего Римское царство, а галльский хронист Григорий Турский начинает свою «Историю франков» с пересказа Ветхого и Нового Заветов, тем самым как бы встраивая судьбу народа франков в канву библейской священной истории. Более того, английские хронисты не просто излагали священную историю Британии — они в известной степени ее творили: само представление о Британии как о сакральной точке мирового пространства (ср. позднейший вариант этого представления: «империя, над которой никогда не заходит солнце») есть результат совмещения двух культурных традиций, саксонской и кельтской (валлийской), совмещения, осуществленного именно Бедой, Гальфридом, Вильямом и их последователями. Выражаясь современным языком, именно средневековые хронисты создали исторический миф, который стал основой британской национального самосознания, британской идентичности (уже с XII века слова «Британия» и «Англия» окончательно сделались синонимами).

Значительный вклад в этот исторический миф внесли кельты — но и не только они.