В общем, повязали (Монк пытался сопротивляться, так эти нехорошие личности его усыпили, метко кинув с десяток отравленных дротиков!), привезли в селение и закрыли в темнице. Ну… темницей это называлось чисто условно. Так, пещера, выход из которой преграждала массивная каменная решетка.

Ламар по пути стырил пару внушительных окороков, так что голодными не остались. Бефур все порывался мужественно секирой прорыть ход наружу, но Викор его остановил. Как он сказал, это все не просто так. Кроме того, Малыш как–то подозрительно спокоен, и… ну, не время еще бежать! Иначе горцы убьют кого–то из своих, а так есть возможность победить поганку нехорошую…

Таким образом, к столбикам их все же привязали. Жрец завыл заклинание призыва, возле столба заклубился дым, появился демон… Народ напрягся, но тут тишину разорвал приближающийся вопль. А потом на кромке обрыва нарисовались мы, красиво вписавшись в картинку «Не ждали!». Житель Бездны застыл статуей, ловя челюсть. А словил – бревном…

После нашего эффектного появления и «свержения» местного божества, в честь которого был поставлен этот столб (вернее вбития оного божества этим же столбом в землю) нас объявили новыми покровителями племени. От всей широты души, предложив принести в жертву «Сих чужеземцев!». На что получили угрожающее «Только попробуйте! Одним столбом не отделаетесь!». Так что остальных моих друзей быстро отвязали и усадили за стол – праздновать. Хорошо хоть главным блюдом не уложили, а то с них станется…

Повод – не важен, главное, это разгуляево было, что называется – от души! Помня свои предыдущие опыты со спиртными напитками, я категорически отказалась пить что–то крепче чая и теперь сидела на возвышении, созерцая неравную борьбу местного народонаселения с зеленым змием. Пока что победа была за последним.

Поглядев на сидящего справа Ирралона мне вспомнилась их встреча с остальными моими спутниками. Команда активно радовалась мне, когда он вылез из сугроба, отряхнувшись от снега.

– Ребята, познакомьтесь, это мой отец! – радостно воскликнула я, разворачиваясь к нему. Народ тоже радостно повернулся и застыл, словно с наклеенными улыбками.

– Л'Аллариэнай?! – нет, их согласованности я просто умиляюсь!

– А кто еще должен быть? – ехидно интересуюсь гордо поправив собственную черную прядь.

– Эрланион? – вопросительно приподняла бровки Рони, посмотрев на индифферентно стоявшего рядом Ланика.

Тот в ответ скривил такую непередаваемую мину, что я непроизвольно захихикала, прикрывая рот ладошками. За что удостоилась испепеляющего взгляда и гневного фырканья. Ну а я что, виновата, если у меня такой родитель нарисовался? Еще мгновенье полюбовавшись обиженным выражением лица эльфа, я тихонько подкралась, прижалась к боку, положив голову на плечо. Остроухий вздрогнул, настороженно покосился на меня, еще раз фыркнул, но на этот раз иронично, и улыбнулся.

Нет, вот когда он улыбается – ну такая лапа, просто обнять и плакать! И с чего все время дуется, как мышь на крупу? Из–за этого и получая неприятности на свою голову…

Народ посмотрел–посмотрел на нашу пантомиму, понимающе захмыкал и стал относится к Ирралону если не дружелюбно, то хотя бы не враждебно. Во всяком случае второго круга выяснения «А ты… А вот ты!..» можно было не ждать. Правда, кем работает папашка они, я так поняла, не знали. Отчего отец ехидно хмыкнул и ушел отмечать спасение по полной программе.

Вот такие вот пироги… с монстрятиной.

А потом нас пригласили на пир. Отказаться от которого было выше наших сил. А что вы хотите – целый день под землей, а потом еще эти активные скачки на льду… Кто хочешь, проголодается! Вот и мы тоже с радостью приняли приглашение вождя сего племени на празднование.

Как почетным гостям, даже не побоюсь этого слова – покровителям нам выделили лучшие места. Так что на возвышении мы сидели втроем – Ланик, я и Ирралон. Все остальные расположились внизу, смешавшись с местным населением. А потом у меня от удивления округлились глаза! Такого раздрая я еще не видела… Чтобы даже Рони, трезвенница и вся такая из себя правильная – и та кубок за кубком запивала местным вином жареное мясо… М–дя…

Одна я сижу, как пенек на болоте, трезвая и злая. Узы еще после моего знаменательного ора как завязала узелком, так он и остался… Ладно, вру, не злая, но раздраженная. Наесться я успела, а вот трезвым взглядом наблюдать пьяное веселье, когда даже эльфы (!) – и те участвуют…

– Лана, а что ты такая невеселая? – глядя на меня уже почти счастливыми глазами, громко икая через слово, спросил остроухий. – Присоединяйся!

Хм, а почему мне одной страдать от плохого настроения? Покосившись на Ланика, я раскрыла Узы во всю ширь, за что тут же и поплатилась. Хмель ударил в голову не хуже осадного тарана в крепостные ворота. Ой–й–й–й… Зарекалась же! Ик… да… Чует моя пятка, что завтра мне будет хорошо–о–о–о… И опять краснеть придется, выслушивая рассказы сторонних наблюдателей о своих похождениях, вытворениях, комментариях, репликах в сторону да не очень в сторону…

А кто виноват?! Уж явно не я! И вообще – пить хочу! Веселиться хочу!! Короче – даешь танцы!..

Солнце обрушивало с неба целые водопады сияющих лучей, которые дробились на снежных шапках гор, заливая все вокруг слепящим светом. Холодным и резким. Точно такие же отношения наметились у нас с представителем клана л'Аллариэнай. Это вообще было странно. Даже на фоне всего происходящего. Вроде бы Лана не из нашего мира, как она сама говорит, только вот неожиданно появившийся «папочка»…

Не было печали!

Если честно, то я уже как–то привык к своеобразной «расцветке» своей э'гленер. Но терпеть еще одного представителя этого клана – решительно не согласен! Тем более – Ирралона… Старые обиды невольно вылезли наружу, заставляя коситься друг на друга с подозрением и неприязнью. Так что «любовь» у нас была взаимная. Что несказанно бесило Лану. Она не могла понять, почему мы так друг к другу относимся?..

Ну как ей объяснить, что… обидно, когда выбирают другого. И я считаю его виновным в гибели… Ладно, пусть воспоминания останутся воспоминаниями. А мертвые не станут мешать живым. Только… мысленно быть мудрым, разумным – это одно. А вот вытравить из души десятками лет копившуюся там ненависть… Совсем другое!

Но я думаю, что Эйлану это совсем не волнует. Она вообще поразительно равнодушно относиться к препятствиям, предпочитая решать проблемы по мере их поступления, не особо задумываясь над будущим и не утруждая себя моральными терзаниями. Честно говоря, иногда это просто бесит! Хотя не может не вызывать восхищения. Да, я же еще забыл упрямство. Тоже весьма отличительная черта. Если уж Лана упрется… Самым разумным будет просто отойти в сторону – тогда отделаешься малой кровью. А если попытаешься противодействовать… Венок можно заказывать заранее. Не успокоится же, пока не найдет. Или решение проблемы или того, кто эту проблему создал.

Вот и сейчас – уселась прямо на снег (холодно же!) и, обидевшись на всех скопом, погрузилась в собственные мысли. Та–а–ак… почему же это заставляет меня нервничать? Хотя… представляю. Если она активно суетится, обещая кары на чужую голову, то можно особо не беспокоиться. Пошумит, что–то сотворит, и успокоится. А вот когда просто сидит… Не знаешь, чего ждать. Именно неизвестность пугает больше всего.

В данном случае эта неизвестность явно сулит мне неприятности, грозно сверкая глазами. М–да… раньше у меня никогда не было вопросов к богам. А вот теперь – появился. И совсем не тот, который я постоянно задаю себе. Другой. Совсем другой. Почему именно я всегда у нее виноват?! Что бы ни случилось, где и с кем бы это ни произошло… вечно я оказываюсь крайним! И что самое обидное, отчего–то это чувствую…

Шакк'тем!

Когда в следующий раз окажусь в Великом Лесу непременно посещу рощу Владычицы…

Оказывается, что даже у темного и светлого эльфа могут быть общие дела. Например – отведение задуманных неприятностей от собственных… м–м–м… голов. В этом направлении у нас с Ирралоном наметилось трогательное единодушие, горячо поддержанное Ланой. Даже если для этого надо на морозе глотнуть прохладной водички…