Тёмная Дева была раздосадована. Не проснуться от такого шума! Бой никак не мог быть совершенно тихим. Таильмэ попыталась встать на ноги и не смогла. Тело ломило так, как будто полем боя была она сама, а Светлый и Разведчик гоняли по ней всю ночь зубастых тварей.

Расти уже видел такие клыки.

— Птицееды? — Проныра чуть не заорал, но вовремя сдержался. Такое дело пропустил!

— Трое. — Нэрнис спрятал клыки обратно, чтобы лишний раз сестру не пугать. Но Пелли наоборот порозовела и даже обрадовалась. Разъяснять Таильмэ, кто такие птицееды и почему у неё платье кровью заляпано, Аль Арвиль поручил Ларгису.

После разъяснений пришлось таскать несчастную Темную вдоль ручья под руки, чтобы она хоть ноги размяла. Оба эльфа опасались, что капризная Дева не захочет садиться в седло и её придется не только связывать, но и привязывать к лошади. Но Ларгис умел рассказывать красиво, с колоритной жутью. Оказаться перед выбором: убить встречного ребенка или быть съеденной, Ар Тамгиль не захотела. Мало ли какие у них тут рубашки носят. Лучше было держаться поближе к Аль Арвилю, который разбирался в местных покроях балахонов.

Таильмэ прокляла здешние леса, конные прогулки, завалилась мерину на шею, и отряд тронулся в путь.

Причину странного утреннего настроения сестры Светлый выяснил, только когда они выехали из леса и двинулись по берегу Мтиры.

Пелли была весела и смущена одновременно. Она придержала мерина и подождала Нэрниса. Ларгис тактично переместился вперед к Расти. У Таильмэ был повод никуда не перемещаться — она и так еле в седле держалась. Да и какие у этих двоих могли быть семейные тайны?

— Нэрьо, ты меня простишь? — Пелли виновато опустила голову.

— За что? — Аль Арвиль устал удивляться: раньше сестра как-то обходилась без извинения за обмороки.

— Ну, я же подумала, что эта Темная тебя вконец достала и ты её ночью того…

— Пелли, чего именно «того»? — После вчерашнего предположения «Что бы сделал Даэрос» можно было ожидать любые идеи в Полутемном стиле.

— Ну, прибил, не сдержавшись…

Дева Ар Тамгиль онемела и без кляпа. Аль Арвиль вместо того, чтобы отчитать сестру, только фыркнул. Подозрение в убийстве Девы его ну нисколько не оскорбило! Совсем Светлые сородичи озверели! Вот любой Темный бы… Таильмэ посмотрела на едущего впереди Ларгиса. Слышал или нет? Судя по тому, как у Старшего Разведчика тряслись плечи — слышал. И вряд ли он сотрясался от рыданий.

Запредельный мир оказался страшным, а люди и эльфы его населявшие — еще страшнее. Не говоря уже о птицеедах, которые прикидывались детьми. И что-то там Светлый говорил о любимой теме брата Повелителя — «привязывать за ногу». А Открывающий Даэрос не раз заявлял, что Повелитель Амалирос — злобный выползень. Похоже — не шутил.

Нэрнис проклинал своевольную Бенору, не хуже любого жителя Дрешта или Пальдаса. Река обмелела. О том, чтобы сократить путь и отправиться на ладье к морю не могло быть и речи. Какая-нибудь мелкая лодчонка вполне проскользнула бы над многочисленными мелями. Но ни одна плоскодонка, ни две ничем не могли им помочь. Даже если оставить в Дреште лошадей на постой, морем до Торма на таких суденышках со всем грузом не доберешься. Хоть надувай бурдюк и плыви сам. Аль Арвиль представил себе эту нелепую картину, и мысль сама собой оформилась в неплохой план.

— Поворачиваем обратно, к дому плащеносцев. У меня есть предложение, как добраться до Торма быстрее, чем мы рассчитывали!

Никто не возразил, хотя возвращаться туда, откуда недавно с удовольствием уехали, совсем не хотелось.

Еще в начале дня, когда было принято решение застать врасплох и допросить «Сорэада» с друзьями, Нэрнис предполагал, что плащеносцев в их доме на берегу Беноры может и не оказаться. Причин для этого могло быть сколько угодно — от нежелания жить в хибаре на подпорках, до неспособности сидеть на одном месте.

Расти долго выкрикивал «здрасте вам», гарцуя на Пегаше около высоких ворот. Дев предусмотрительно отправили в овражек, чтобы случайно не пострадали. Чалого стреножили и загнали туда же, уложив на землю. Мерины изображали лошадей, которых куда-то перегоняет Проныра. Ларгис с Нэрнисом залегли в придорожном бурьяне. Они готовы были кинуться к воротам, как только хозяева явятся посмотреть, кто это там орет. Но хозяева не являлись. Пегаш под Расти сильно нервничал. Он мотал головой, рыл копытом землю и грыз удила. Мерины старались держаться подальше от его копыт. А может быть, и от копыт и от двора за забором.

Удержать Чалого девам не удалось. Злой жеребец все-таки поднялся, и маскировка была нарушена. Когда Расти решил подъехать к эльфам и спросить, что делать дальше, Пегаш рванул прочь от ворот чуть ли не галопом. Пришлось отвести всех лошадей подальше, стреножить и оставить под присмотром Пелли и Таильмэ.

Хозяев прибрежного дома не было на месте. Но что-то такое нехорошее за этим забором-частоколом точно было. Проныра ловко забрался по спине Ларгиса и возвысился над преградой почти по пояс. Осмотрел двор, и сообщил: «Ничего». Нэрнис попросил его присмотреться повнимательнее и перечислить все, что видно. Расти видел заднюю стену большой конюшни-сарая, какие-то тряпки и мусор во дворе, да еще пару плотов из тех, на которых перевозили золото. Ничего такого, что могло испугать лошадей по двору не бегало. Аль Арвиль хотел перелезть через частокол сам и уже присмотрел удобное место, но Расти его опередил. Ларгис не успел поймать Проныру за пятку. Мальчишка оттолкнулся от плеч Разведчика и сиганул за забор.

Тут же послышалось его пыхтение по ту сторону ворот. Щуплый подросток пытался в одиночку справиться с запорным брусом. Брус разбух под осенними дождями и покидать скобы не собирался. Ларгис, который стал воспринимать должность Проныры всерьез, обругал его за неподчинение и отправился следом. Нэрнис ждал, чем у них дело с задвижкой закончится: Разведчик предпочел, чтобы в таком странном месте у них за спиной оказался открытый выход, а не высоченный частокол. Брус сдался и створка приоткрылась.

Аль Арвиль прошел внутрь и осмотрелся. Ларгис тоже стоял у ворот и придерживал за шиворот Расти. Бегать по чужому двору не следовало, даже если мальчишка и считал, что он тут все знает. Вместе с тем, Разведчик втолковывал подчиненному, как правильно следует себя вести. Нэрнис понял, что Ар Туэль почувствовал себя в родной стихии и пока все не объяснит, не успокоится. Расти исправно повторял наставления, доказывая, что он их запомнил. Но Ларгис и от Нэрниса потребовал того же самого. Пришлось отчитаться. Смысл в этом все-таки был и Аль Арвиль пробубнил следом за Младшим Разведчиком:

— Сначала надо осмотреть все издалека. Потом идти как можно ближе к забору. А по подземным коридорам следует ходить вдоль стен. В таких неудобных местах обычно не бывает следов, и нет риска случайно затоптать что-нибудь важное. Следы читают сначала сбоку. Наступить между следами не всегда возможно, и это надо учитывать.

Ларгис временами встряхивая Расти, чтобы тот не отвлекался и не пытался перебивать.

Когда с начальной частью обучения было покончено, все пошли гуськом вдоль забора, шурша сухой травой. Оказавшись между частоколом и задней стеной сарая, Ларгис предупреждающе поднял руку и остановился. Разведчик принюхался. Можно было и не останавливаться. Запах разложения прекрасно чувствовался издалека. Но оказалось, что Ар Туэль не столько нюхал, сколько слушал. Нэрнис думал, что про необычный слух Темных он уже все знает. Выходило, что не совсем все. Даже, если бы он не хуже Ларгиса слышал гудение мух в конюшне, то все равно не смог бы раздробить общий гул на звуки и подсчитать примерное количество отдельных мух.

Расти был в восторге, оттого, что Ларгис так здорово мух считает. Пока шли дальше, поворачивая вдоль забора к реке, Ар Туэль ворчал. Он сетовал на поверхностное отношение к работе и втолковывал Расти, что никакая информация лишней не бывает. Когда Ар Туэль пообещал на основании количества и возраста мух предположить время появления «тухлятины» в сарае, Проныра все-таки решил, что с учителем ему повезло. Если бы не обстоятельства, смотреть на то, как Расти копирует каждое движение Разведчика, было бы смешно.