– Живой, Клаус? – окликнул Джон.

Подняв руку вверх, он молчаливо просигнализировал, что жив.

– Пойди, помоги, – хлопнул по плечу Анкера Джон. – Очкастая, иди сюда, – подозвал к себе Шарлотту, наблюдая у нее в руках пистолет.

– Но... Я... – замешкавшись, она ничего не смогла возразить, посчитав оскорблением обращение к ней.

– Тш-ш-ш, – Джон приложил к губам палец. – Садись в угол, и прикрывай парней. Давай, давай, цыпа!

Передернув затвор, Джон пару секунд простоял, внимательно смотря на угол, откуда вылезли роботизированные твари, затем, опустил руку в карман и достал дробь, заряжая тем самым дробовик, направился ко мне.

– Что там такое? – поинтересовалась Кэтти.

– Встреча, как и было сказано, – неохотно ответил он, подходя ко мне. – Ну что, пора двигать дальше, или еще будут сюрпризы?

Ирма косым взглядом сопроводила Джона, внимательно услышав ответ Кэтти и вопрос мне.

– Понятия не имею, Джон... Но, то, что эта хрень может быть и дальше – очевидно... Давай-ка ты иди вперед. Твой дробовик, пожалуй, лучше всех справится с этими тварями, что там обитают и нас поджидают, – тяжело, придерживаясь за стену и пол, я еле встал на ноги. – Если что, Кэтти прикроет... Я в любом случае пойду сзади...

Кэтти посмотрела на меня через плечо, косым, недовольным взглядом, сбив чернявые брови в кучу.

– Хорошо, парень, как скажешь... Но, если что... – Джон наклонился ко мне и легонько хлопнул по плечу. – Держись, брат! – вновь передернув цевье, он побежал к Анкеру и Клаусу.

Придерживаясь за стену, я пошел вперед. Меня слегка мотало из стороны в сторону, штормило.

– Давай, помогу, – сказала Ирма, подходя ближе, придерживая меня за бок.

Я молчаливо кивнул, особо не поднимая головы. Закрыв глаза, шел вдоль стены, понимая, куда двигаться, ведь по прежнему, миниатюрная карта Кибернетического Ядра назойливо висела в правом верхнем углу моего поле зрения, то и дело, мерцая мелким цифровым каркасом.

– Что это дрянь? – пиная ногой, возмущался Джон.

Клаус стоял рядом, держась за грудь, слегка ерзая туловищем, изображая небольшие наклоны и повороты, как бы разминаясь. Минутой ранее мимо пронеслась Шарлотта.

– Это «Кибер-Тля», – появившись из-за угла, сказал я, придерживаясь рукой за стену. – Там, позади, валяются два «Кибер-Шмеля», один из которых знатно разворочен твоим дробовиком.

– Ха, я это заметил! – усмехнулся Джон, похлопав по «Горечи». – Малышка знает свое дело!

– А это, что еще за «Тля»?

– Небольшие, компактные, шестиконечные роботы-подрывники. Они начинены зарядами для локального подрыва. Небольшая область поражения, но чрезвычайно мощный урон, если вдруг что-то попадает к ним. Также, возможны модификации подрыва по принципу импульсной гранаты, либо гранаты с горючей жидкостью... – ответил я Клаусу. – Хорошо, что попалась стандартная модификация... К тому же, они слабо защищены, что создает дополнительную опасность. Миниатюрные и слабозаметные...

– Это я уже понял, что слабо защищенные, – вытерев лицо, Клаус похрустел запястиями. – Нужно двигаться дальше!

– Да, времени совсем мало...

– А где наш болтливый герой? – спросила Ирма.

Кэтти стояла впереди меня, крепко и уверенно держа «Ртутный излучатель», внимательно смотрела по сторонам, как бы ожидая подвоха.

– Ушел вперед, на разведку.

– Он шустрый, его даже эбойды не берут, или как их там! Ха-ха!

Слегка улыбнувшись, я прижался плечом к стене.

– Давай, Джон, раз ты с нами, тогда прикрывай, я пошел!

– Нет уж, друг! – схватил Клауса за плечо, останавливая. – Раз я с вами, то прикрываешь ты! Да и пушка у меня мощней, чем твой пистоль!

– Ладно... Давай, пошел!

Скрывшись за углом, Джон побежал внутрь комнаты. Рядом с Клаусом осталась стоять Шарлотта, вновь нацепив свои сканирующие очки, внимательно следила за движением напарников. Позади, стояла строгая Кэтти, а замыкающим звеном шел я, при поддержке Ирмы.

Мексиканская дуэль

– Чисто! – появившись в дверном проеме, крикнул Джон, махнув рукой.

Друг за другом, мы зашли внутрь комнаты. Перед нами распростерлась картина вновь ярко освещенного помещения, с глянцево-блестящим потолком, на котором красовалась карта звездного неба в виде сенсорной голограммы. Под ногами карта города, а вокруг, по периметру, мерцающие и переливающие образы, фигуры, макеты различных изобретений, непрерывно вращающихся вокруг своей оси, с попутно выводимой технической информацией общего плана.

– Уж слишком здесь светло, ярко и красиво, – недовольны сказал Клаус.

– Технологии... Бесконечное информационно поле... Как в принципе все это может осмыслить человек? – спросила Кэтти, держа «Ртутный излучатель» на локтевых сгибах, шагая по комнате. – Это же немыслимо... Все это. Ракеты, роботы, люди – все, все создано, востребовано, произведено, внедрено. Работает! – вздохнув, она помотала головой, явно о чем-то думая своем.

Встав возле стены, недалеко от входа, прижался плечом, массируя лоб, приоткрыл глаза, стараясь уловить контуры Кэтти в бесконечной вращающейся центрифуге перед глазами.

– Но при этом, – тихо, обессилено, отвечал ей, – людей насильно модифицируют, унифицируют, внедряя им новые, железные начинки, модули, элементы... Заставляют их желать, хотеть себя кромсать и изменять... Наделять свой организм новыми, «объективно нужными», особенностями... Сделать из всего этого культ вожделения, а умы максимально размягчить, внимание – отвлечь... Вставлять себе искусственные руки, пальцы и глаза... Внедрять в себя чужие мысли и воспоминания, навязывать тот лучший мир, через поток, каскад имплантов и систем, что напрямую будут улучшать им жизнь... Но за счет чего? Какую цену платим мы все? Задумывался хоть кто-нибудь из тех, богатых толстосумов, что за его каскад имплантов на интеллект или метаболизм целые города и поколения обрекли себя на нищету и ужасное существование? Хоть кто-нибудь из тех, кто прыгает на страусиных механических ногах, летает в космос покорять пространство неизвестного с вживленным антиуизлучателем, или кричит, аплодируя кибернетическим нутром, задумался над тем, что множество людей, подверглись страшной дискриминации? За их счет, все те, кто живут на «верхних» уровнях городов, могут спать спокойно. Ведь их кредиты уже не пострадают, за них уплачено с лихвой, сполна, весь народ той, старой Системы, что оказался не удел, когда был нужен больше всех. За счет простых людей, жителей страны и был достигнут тот успех, рекордный, важный и неотвратимый рывок, технологический прогресс, что скакнул вперед, создав огромную пропасть, яму, чертову дыру! Куда мы все активно сваливаться начали! Летим мы без оглядки в яму механического хаоса на фоне нереальных прогрессирующих систем! Но для кого они? Для кого? Для двух десятков выживших людей?! А люди ли они при этом будут, когда с ног до головы, до кончиков бровей, они будут обвешаны механическими цацками, имплантами и протезами, модулями и различными человекоподобными системами, заменяющие его сущность на что-то цифровое, иное, абстрактное и такое не понятное! Кем будет тот, кто примет веру Первого? Кем будет человек, если мозг его, душа подвергнутся киберизации? Кем будет человек, когда в его привычный, внутренний мир, войдет Система, новый принцип жизни? Когда без механических утех и благ, он смысла жить не будет видеть? А все просто, полицейская, что тогда наступит конец, конец всем нам! Всем там, тем самым людям, за чей счет все это было произведено! Тогда, нас окончательно вотрут лицом в грязь, растопчут и закатают в бетон, ни с казав при этом ни слова благодарности! А ведь за нас, за наши с вами жизни, все это, было воспроизведено! За счет обкуренного поколения, торчком и наркоманов! За счет бесконечных воин кланов, за дележку сфер влияния и полнейшую антисоциальную яму городов низшего уровня, где каждый прибывает в романтике анархии. И только так, все это, было бы возможным, когда вокруг нас, людей, все настолько плохо, что мы не видим дальше своего собственного носа ничего, что может нас так сильно волновать! И тогда, теперь, нас можно брать за шнобель и водить, таскать и куралесть как захочет, тогда мы не будем понимать, тогда мы будем отупевшим быдлом, что молча, будет исполнять заветы, спущенные сверху, но с яростью безумцы грызться за частичку личного счастья, в виде стопки пойла, колбочки наркотика или же кредитов пачку! – озлобленно, яростно кричал я на Кэтти, не понимая, с чего вдруг сам так сорвался.