– Им есть о чем подумать, – заметил помощник инженера, прижимаясь к стене. – Мы либо отпетые преступники, либо герои.

– Если мы герои, – насмешливо спросил Дэйн, – почему же нас закрыли здесь? Мне больше нравится земной комфорт, начинающийся с еды...

– Ни отпечатков пальцев, ни психологических текстов, – бормотал Рип.

– Нас не пропустили через эту проверочную систему.

– Но мы несомненно не забыты. Вытри лицо, ребенок, – сказал Али Дэйну, – ты все еще капаешь.

Помощник суперкарго провел рукой по подбородку. Рука стала красной и липкой. К счастью зубы все уцелели.

– Видно, Хован мало говорил им о своей службе, – заметил Камил. Тебе нужна медицинская помощь.

Дэйн слегка прикоснулся ко рту. Он не так уж нуждался в помощи, но предположил, что Али говорит для тех, кто сейчас наблюдает за ними.

– Кстати, о Ховане. Интересно, что стало с теми вредителями, которых он хотел изучать? Выйдя из башни, он не захватил с собой клетку, – сказал Рип.

– Если вредитель спрячется в этом здании, – Дэйн решил дать возможность своим тюремщикам кое о чем подумать, – у них будет немало проблем. Он практически невидим и ядовит. И возможно, способен размножаться. Мы же о них ничего почти не знаем...

Али засмеялся.

– Интересно! Только представьте себе добрую сотню этих милых созданий, бегающих по зданию. И единственный квикс на Земле принадлежит капитану Джелико!... Он сможет поставить любые условия. Весь город будет полон спящими, прежде чем они смогут договориться.

Заставили ли патрульных эти слова поторопиться в телебашню на поиски клетки с вредителем? Мысль об этом была приятна для космонавтов.

Через час их покормили. В стене на уровне пола раскрылась щель, и через нее вдвинули три подноса. Рип сморщил нос.

– Теперь я понял! Нас считают зачумленными – держат в изоляции и под наблюдением, не упадем ли мы, покрывшись красными пятнами.

Али снял крышку с подноса, затем неожиданно встал и поклонился пустой стене.

– Большое спасибо, – заявил он. – Ничего не может быть лучше: еда командного состава. У нас сохранятся самые лучшие воспоминания об этом времени, и мы высоко оценим вашу заботу, когда нас об этом спросят.

Еда, действительно, была отличной! Дэйн ел осторожно из-за разбитых губ, но будущее представлялось в розовом свете. То обстоятельство, что их не подвергли процедурам, обычным для преступников – все это было многообещающим. Патруль не был уверен в том, кто же они.

– Нас накормили, – сказал Али, съедая со своего подноса последний кусок. – Теперь нас вероятно, уложат спать. Мне понадобится несколько суток, чтобы выспаться.

Но их намек не был понят, и они продолжали сидеть на скамье. Время шло. По представлению Дэйна сейчас была ночь, но искусственный свет в комнате без окон не менялся. Что обнаружил Хован на «Королеве»? Смог ли он поставить на ноги больных членов экипажа? Останется ли «Королева» до сих пор неприступной, или ее уже заняли полицейские и патрульные.

Он очень устал, казалось, что под веки ему насыпали горячий песок, тело болело. В конце концов он погрузился в дремоту из которой его вывела судорога шеи. Рип откровенно спал, опираясь плечами и головой на спину Али, который сидел с закрытыми глазами... хотя помощник суперкарго был уверен что Камил устал не меньше своих товарищей, и понял, что Али чего-то ждет.

Дэйн вновь задремал. Он шел по рифам мелкого саргольского моря. Но оружия у него не было, а под поверхностью воды скрывались горпы. Когда он споткнулся о щель в омываемом волнами рифе, из воды вынырнуло паукообразное чудище, а он был беззащитен. Но даже убежать он не мог, мышцы его не слушались.

– Проснись! – Али тряс его за плечо. – Не заболел ли ты лунатизмом?

– Горп... – Дэйн пришел в себя и смутился, не желая признаваться Али в кошмарах.

– Здесь нет горпов. Ничего, кроме...

Слова Камила прервались скрежетом отворяемой двери. Но не патрульный в черно-серебристом мундире пришел звать их на суд. В проходе стоял Ван Райк, благожелательно улыбаясь не вполне проснувшимся пленникам.

– Ну, ну, вот они, наши заблудшие, – его мурлыкающий голос показался Дэйну самой прекрасной музыкой.

– ...так мы приземлились, сэр, – закончил констатирующим тоном свой доклад Рип, как если бы он докладывал об обычном грузовом рейсе Террапорт – Луна-сити, который прошел без происшествий.

Весь экипаж «Королевы Солнца», за исключением Тау, собрался в одной из комнат огромной штаб-квартиры Патруля. Помещение напоминало комфортабельный конференц-зал, и Дэйн подумал, что сейчас их положение несколько отличается от положения преступников, объявленных вне закона. Но он был также уверен, что если бы им вздумалось покинуть это здание, их попытка не привела бы к успеху.

Ван Райк флегматично сидел в кресле, похлопывая себя ладонями по животу. Он сидел так же пассивно, как и капитан, пока Рип не довел рассказ до их ареста. Хотя остальные слушатели проявляли явный интерес к их рассказу, старшие офицеры не делали никаких замечаний. Теперь Джелико повернулся к суперкарго:

– Что скажете, Ван?

– Ну что ж, что сделано, то сделано...

Приподнятое настроение Дэйна пропало, словно унесенное штормом.

Суперкарго не одобрил их действий. Значит, был какой-то другой путь, но младшие члены экипажа из-за неопытности не смогли его найти.

– Если бы мы стартовали сегодня, то не нарушили бы наш торговый контракт.

Дэйн вздрогнул. Вот оно что! Обстоятельство, которое они выпустили из виду в последние дни. Не было никакой возможности стартовать сегодня, да и вообще в ближайшие дни, даже если дело будет решено в их пользу. Итак, они нарушат контракт, а Торговая Служба этого не прощает. Можно бороться против Патруля: вольные торговцы всегда соперничают с патрульными, но никто не может сопротивляться Торговой Палате и остаться в космосе.

Нарушенный контракт приводит к изгнанию из космоса. Капитан Джелико выглядел весьма мрачно после напоминания Ван Райка.

– "И-С" готова занять наше место. Хотел бы я знать, почему они были так уверены в том, что у нас на борту чума?

Ван Райк фыркнул:

– Я могу предложить пять гипотез. Во-первых, они могли знать свойства этих вот зверьков, и увидев, что мы грузим на борт красное дерево, легко могли предсказать результат. Во-вторых, они могли сами прихватить этот яд на Сарголе... Но мы ничего не можем доказать. Все идет к тому, что они перехватят у нас контракт с саларийцами, но если... – он неожиданно остановился, глядя в стену между Рипом и Дэйном. Его помощник понял, что у Вана возникла какая-то новая мысль. К идеям Ван Райка относились с уважением, и капитан не тревожил суперкарго вопросами.

Первым заговорил Рип. Он обратился к капитану:

– Знаете ли вы, что они собираются делать с нами, сэр?

Сардоническая усмешка появилась на губах капитана, и он ответил:

– По-моему, они сейчас составляют полный список ваших преступлений, и может быть, они используют для этого большой компьютер. Пока ярлыка на вас нет. Мы передали им наши автоматические регистрационные записи: им достаточно пищи для размышлений.

Дэйн подумал, что же можно извлечь из автоматических записей за последние недели. Ван Райк встал и подошел к двери. Она открылась так быстро, что Дэйн убедился, что за ними постоянно наблюдают.

– Торговое дело, – проворчал суперкарго убежденно, – дело священное и связано с торговым контрактом. Проведите меня к закрытому передатчику.

Контракт не был так священен для патрульной службы, как для торговцев, но и у Торговой Службы была своя власть, и так как Ван Райк, невинный свидетель всех тех беспокойств «Королевы», официально не был обвинен в преступлении, его провели к передатчику. Но дверь за ним закрылась, и это для остальных послужило предупреждением, что они не свободны. Джелико откинулся в своем кресле и потянулся. Долгие годы совместной службы показали ему, что суперкарго разбирается не только в торговых и погрузочных делах. Он способен разрешать такие запутанные проблемы, которые не поддаются прямым и решительным действиям капитана.