— Мне действительно не терпится поскорее увидеть ее лицо, — тихонько проговорила она.

Тут же появилась мэр Червона. Увидев посетителей, она от изумления открыла рот.

— Что вы тут делаете?

— Разумеется, мы пришли, чтобы заплатить наши налоги, — заявила бабушка и поставила перед ее носом сумку с деньгами.

Червона схватила мегафон и поднесла его к своему перекошенному рту.

— ЭТО НЕВОЗМОЖНО! НОТТИНГЕМ! — прокричала она, затем с такой силой швырнула мегафон на пол, что Сабрина испугалась, что тот сломается.

— У кого-то сегодня плохой день, — с ухмылкой проговорила Дафна.

Спустя несколько секунд в комнату прихромал шериф Ноттингем.

— Что тебе, женщина? Ты что, не знаешь, что у меня забот полон рот? Мне уже оборвали телефон. Сообщают, что какой-то идиот, напялив на себя форму времен Гражданской войны, засел на ферме Эплби и стреляет из мушкета!

— Гриммы пришли заплатить по счетам… ОПЯТЬ! — сказала Червона, сердито тыча пальцем в бабушку.

Шериф кивнул, но лицо его осталось темным и злым.

— Я знаю.

— Здесь все деньги, шериф, — сказала бабушка, указывая на сумку. — И прежде чем уйти, я хотела бы получить расписку.

— Вам это нравится! — выкрикнула Червона.

— Что? Платить налоги? Сомневаюсь, что найдется хоть один человек, кому бы это понравилось, — удивилась бабушка.

— Что ж, в следующий раз вы можете прийти хоть с миллионом долларов. Всё равно вам не изменить неизбежного. Я хочу, чтобы вы убрались из этого города, Рельда Гримм, ты и твой мерзкий выводок! Я хочу, чтобы все люди убрались из Феррипорт-Лэндинга. А то, что я хочу, я всегда получаю.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался карточный солдат.

— Шериф, у нас непредвиденная ситуация! — завопил он.

— Успокойся, ты, идиот!

— По реке поднимается корабль! — продолжал орать солдат. — Мне только что передали по рации. Очевидцы сообщают, что он ужасно старинный.

— Ну и что? — сказал Ноттингем. — Корабли каждый день ходят вверх и вниз по реке.

— На борту у этого самые настоящие пушки, — объявил охранник.

— Пушки? — повторила бабушка.

В это мгновение ожила рация, прикрепленная к ремню охранника, и оттуда донесся голос:

— Семерка Треф, ты никогда не поверишь, что это за корабль! На нем, должно быть, тысячи людей, и все они одеты так, как будто собрались на костюмированный бал. Плюс эта ужасная гроза. Ты бы ее только видел! Она налетела так внезапно: просто ниоткуда! Погоди-ка минутку… Кажется, я вижу на корме написано название корабля… Похоже на немецкий… «Neuer Anfang».

— «Новое начало», — перевела бабушка.

— Этого не может быть! — закричала мэр Червона.

Ноттингем перепрыгнул через стойку, разделяющую комнату, растолкал Гриммов в разные стороны и выбежал за дверь. Мэр Червона бросилась за ним по пятам.

— А что такого? — удивилась Сабрина. — Что такого ужасного в этом корабле?

Дядя Джейк недоверчиво покачал головой:

— Это невозможно. Этого просто не может быть.

Мистер Канис уже вышел из машины и ждал их у здания суда.

— Вы слышали? Бабушка кивнула:

— Скорее всего, это какой-нибудь розыгрыш.

— Нет, — возразил Канис. — Я чую тот самый запах нашего корабля. Я никогда его не забуду.

Гриммы бросились бежать вниз по улице так быстро, как только могли. Бабушка Рельда задыхалась от быстрого бега. Скоро они достигли крошечной гавани, где на берегу уже стояла огромная толпа, с удивлением глазеющая на реку. Гриммы с трудом пробрались сквозь ряды зевак и увидели огромный парусный фрегат с белыми флагами, которые развевались на прохладном весеннем ветру. Даже с такого расстояния Сабрина увидела людей, столпившихся на палубе корабля и, в свою очередь, разглядывающих их. А к берегу уже плыла крохотная шлюпка с одиноким человеком на веслах.

— Кто это? — удивилась Дафна.

Бабушка пошарила в своей огромной сумочке и вытащила оттуда бинокль.

— О боже! — воскликнула она.

— Что? Кто это? — спросила Сабрина, и бабушка передала ей бинокль.

Девочка настроила его и направила на корабль. На корабле было полно принцев и принцесс, ведьм, великанов, гномов и разных незнакомцев в странных одеждах. Кроме того, там было много разных лохматых и пернатых существ. Сабрина направила бинокль на воду, пытаясь отыскать одинокого гребца в лодке. Тот уже приближался к берегу — человек с каштановыми волосами и очень большим носом. Он показался Сабрине странно знакомым, как будто раньше она где-то видела его фотографию или портрет… Внезапно она все поняла.

— Дети, это ваш прапрапрапрапрадедушка, — торжественно заявила бабушка. — Это Вильгельм Гримм.

Сабрина подняла глаза на небо. Черный вихрь — еще одна дыра во времени — быстро исчезал над рекой. Маленькая лодочка причалила, и Вильгельм выпрыгнул на берег. Сабрина и подумать не могла, что он окажется таким, — низенького роста, с черными, довольно маленькими пытливыми глазками. На нем было длинное коричневое пальто и шляпа с широкими полями. Вильгельм обернулся и с благоговейным страхом и любопытством уставился на толпу.

— Ist das Amerika? [7]— спросил Вильгельм.

— Ja, das ist Amerika. Willkomen, Wilhelm. Willkomen, [8]— ответила бабушка.

— Что это ты сейчас сказала? — спросила Дафна.

— Я сказала, что мы рады видеть его в Америке, — объяснила бабушка, затем повернулась к Вильгельму: — Вы говорите по-английски?

— Ja, немного. Это Нью-Йорк?

Бабушка кивнула. Вильгельм изучал толпу. Среди собравшихся на берегу он увидел принцессу Шиповничек и подбежал к ней. Взволнованно и вместе с тем как-то неуверенно, как будто в замешательстве, он взял ее за руку, но потом вновьоглянулся на корабль.

— Wie sind Sie hier herkommen? Waren Sie auf dem Schiff? [9]

— Что он говорит? — не поняла мисс Шиповничек.

Он в растерянности, — объяснила бабушка.

— Как вы можете одновременно находиться здесь… — спросил Вильгельм, затем повернулся и указал на корабль. — И там?

Прежде чем кто-либо успел ему что-нибудь объяснить, Ноттингем вытащил из кармана наручники и защелкнул их на запястьях Вильгельма.

— Спросите его, понимает ли он, что арестован? Ноттингем повел Вильгельма прочь от пристани, в городскую тюрьму. Бабушка шла во главе толпы, которая требовала освободить Вильгельма, и пыталась объяснить происходящее своему изумленному, растерянному предку.

Бабушка Рельда строго-настрого приказала Дафне и Сабрине оставаться на берегу вместе с мистером Канисом и следить за тем, чтобы больше никто не пытался отправиться с корабля на берег на лодке или с пристани на корабль.

— Я на этом корабле, — сказала Шиповничек дяде Джейку, когда он взял ее за руку. — То есть я хотела сказать, я была на этом корабле… то есть… Не знаю уж, что есть что.

— Как всё это произошло? — спросил мистер Семерка, пробираясь к ним через толпу.

Сабрина и Дафна переглянулись. Они-то уж точно знали, как всё произошло. Они просто не знали, кто или что является тому причиной. Естественно, их конспираторское переглядывание не ускользнуло от взгляда мистера Каниса. Он схватил девочек за руки и утащил подальше от толпы, чтобы никто не мог услышать, о чем они говорят.

— Вы что-то знаете, — строго произнес он. Сабрина изо всех сил старалась изобразить полное непонимание. Она бросила взгляд на Дафну, которая вертела головой, чтобы не смотреть старику в глаза.

— Не знаю, о чем это вы, — пробормотала Сабрина.

— Дитя, нет времени лгать! — грозно сказал мистер Канис.

— Мы обещали Шарманьяку никому ни о чем не говорить, — брякнула Дафна.

Сабрина скорчила гримасу: Дафна совсем не умела лгать.

— Следовало бы догадаться, что он как-то с этим связан! — рассвирепел Канис.

— Вы всё неправильно поняли, мистер Канис, — возразила Сабрина и, капитулируя, подняла руки. — Он пытается помочь.