— Есть несколько хитроумных ходов. Тебя могут использовать в игре против меня. Так ты станешь даже тройным шпионом… Мда, хорошо, что ты додумалась тогда нажать на камешек…

— Да?! — изумилась я.

— В тот момент ты все понимала прекрасно и болтала все в трезвом уме и памяти. Я же говорил, что ты кого угодно запутаешь.

— А потом они стерли мне память?

— Ну да. Это же самая простая операция во всех мирах.

— Тогда какого черта ты мне мозги пудришь?!

— Проверяю, правда ли ты ни фига не помнишь или притворяешься.

— Ну все, Ражори. Вернусь, накостыляю тебе.

— Мечтай.

Фыркнула:

— И что, та информация, которую мы успели записать, была полезной?

— Более чем. Они же были уверены в том, что ты ничего не запомнишь и не запишешь, а потому были весьма откровенны в тот момент.

— Мда, ты бы точно перестраховался.

Я вновь угадала усмешку по голосу.

— Ладно, я чего соединялся то… Тебе стоит опасаться существа по имени Харберо. Он твердо вознамерился избавить от тебя мир.

— Кого-то он мне напоминает, — протянула я, пряча поднявшийся страх под ехидством. Но разве Ражори обманешь?

— Не слишком бойся его — другие типы ему твердо запретили делать это.

— Слушай, так какой у них план относительно меня?

— Не скажу.

Я чуть не задохнулась от гнева.

— Ах так, да?! Вот так, да?! Ну что ж, тогда я выкину кольцо куда подальше и останусь тут жить!

— Ага, напугала, как же.

Я вздохнула.

— И почему ты не хочешь мне говорить об этом?

— А ты уверена, что сможешь скрывать то, что знаешь их планы?

— По-другому я буду трястись и всегда всех бояться.

Ражори задумался.

— На самом деле все это лишь моя догадка, сделанная на основе обрывков разговоров. Тебя и Нила рано или поздно устранят. Подстроят несчастный случай. Но, я так думаю, еще не скоро. Потому что им еще нужно кое-что узнать.

— И что же? — спросила я, когда Ражори замолчал и пауза затянулась.

— Оценить твои способности. Узнать, как ты воспринимаешься и запоминаешь информацию, какие у тебя физические способности, как ты справишься с новым миром и тому подобное.

— Зачем? — не поняла я.

— Надо.

Все, больше ничего касающегося этого выпытать у Ражори не удалось.

— Ты до сих пор не доверяешь мне? — вспылила я наконец.

— Все еще есть риск, что тебя рассекретят.

— Давай, скажи еще что-нибудь. Что мне угрожает…

— А тебе не кажется, что ты слегка забыла, кто из нас двоих шпион?

— Ах да, точно, — смутилась я. — Но все равно!

— Конец связи.

— Это еще почему?! — возмутилась я.

Но Ражори уже отключил связь. В последний момент я все же услышала красивый женский, однозначно не знакомый мне, голос, позвавший Ражори по имени.

— Вот сволочь! — прошипела я, чувствуя ярость.

На альмосе мы провели почти четыре дня. В моей Вселенной этот же путь мы прошли бы дольше, если двигаться, постоянно меняя лайнеры и вдвое меньше, если бы летели на мини-ракете.

Потом наконец прибыли на Аллиару.

Сначала мы опустились на космодром. Сначала я не заметила ничего особенного. Зато потом поняла, что вокруг нас нет ни одного космического корабля. Чуть позже Нил объяснил мне, что каждый корабль опускается в специальный отсек — альмос на альмосовую площадку, грузовой корабль на грузовую, и так далее. Космодром вмещает в себя около тысячи подобных площадок. Отсеки бывают разной площади, в зависимости от предназначения площадки. Площадка сама по себе — это комната с откидывающейся крышей.

Пассажиры, и мы в их числе, двинулись к огромному лифту. Я привлекала много внимания. Наверняка это из-за глаз. Сразу видно, что не местная. Спустившись по лифту, мы попали в огромную мраморную комнату, заполненную толпами халанов. В стенах сверкали панель, на которых мелькали объявления предстоящих полетов. На некоторых панелях отображались списки найденных потерянных вещей и багажа.

Подняв голову, я заметила на приличной высоте толстые металлические мосты, по которым двигались люди в форме и пристально всматривались в толпу. Да уж, при такой системе ни один преступник не ускользнет.

Мы с Нилом прибыли налегке, у него было лишь немного денег и электронный ключ от квартиры, висящий на шее.

— Куда теперь? — поинтересовалась я, чувствуя нервозность.

— На такси доедем до дома, там разберемся, — пожал плечами тот, ободряюще улыбнувшись. — Да не волнуйся ты так. Наша планета не сильно отличается от твоей.

— Все равно я здесь чужая, — проворчала я. — Смотри, как все пялятся.

— Я тебе попозже причину объясню, хорошо? Только опасаться не следует. Это самая невинная причина.

Нил взял меня за руку и повел к высоким арочным дверям, которые были распахнуты настежь. Мы вышли из здания космопорта и… я зависла.

Передо мной расстилалось пространство огромного города, дали которого терялись где-то за горизонтом. Прямо передо мной парили разноцветные машины. У дверей зависло несколько ярко-синих машин.

— Ты чего? — спросил Нил.

— Ты не говорил, что ваши города висят над землей, — прошипела я, покрепче вцепляясь в его руку.

— Только не говори, что боишься высоты, — улыбнулся Нил. И посерьезнел, встретившись с моим суровым взглядом. — Он не висит над землей. Наш город прочно укреплен НА земле. Просто верхние этажи устремляются круто вверх.

— А эти летающие машины? — насупилась я.

— Ларкоррсы? — уточнил Нил. — Они устанавливают связь между верхними этажами. Согласись — это очень долго, когда нужно сначала спуститься по лифту до земли, потом на наземной машине доехать до нужного дома, а потом опять подниматься на лифте. Воздушные трассы устраняют эту проблему… Эээ, Райя?

Я знала, что у меня загорелись глаза. Я услышала ключевое слово: "трассы". Воздушные. Трассы. Быстрые машины. Воздушные… Хм… Если Нил богатый теперь, придется выжать из него подобную машинку… Как ее там? Ларка… Ларкоррс?

— И на каком этаже мы будем жить? — насупилась я.

— Семнадцатый. Между прочим, это оптимальный вариант. Там не слишком шумно из-за ларкоррсов, но и шум от наземных машин не такой сильный.

Нил потянул меня следом за собой к одному из ярко-синих ларкоррсов. Я опомнилась и стала пристально осматривать это чудо. Обтекаемая форма, острый нос, закругление сзади. Два небольших мощных крыла, уходящих назад. Чем-то они мне напомнили крылья ласточки. Абсолютно гладкая поверхность внизу.

— …по этому адресу отвезешь? — спрашивал тем временем Нил.

Водитель кивком пригласил нас сесть в кабину, не сводя с моего лица удивленных белых глаз. Мне вновь стало неловко. Но я поборола себя и добродушно улыбнулась водителю. Тот тут же отвел взгляд… Точнее, отвернулся. Блин! Я никогда не пойму, когда они смотрят на меня, а когда нет…

— Нил, а почему у тебя глаза не такие, как у остальных, но на тебя они не пялятся во все глаза? — ворчливо спросила я, забираясь в салон.

— Ты думаешь на тебя из-за глаз так смотрят? — рассмеялся Нил, забираясь следом. — На самом деле все из-за твоего выражения лица.

— Да? А чем оно так примечательно? — изумилась я.

— Слишком упертое, слишком добросердечное и слишком пристальный взгляд, — отозвался Нил.

— Предатель, — буркнула я.

Тем временем машина плавно сорвалась с места. Я, не выдержав, подалась вперед, почти прижавшись лицом к стеклу, отделяющему нас с Нилом от водителя.

Панель управления потрясла меня своей обыденной простотой. Вот у капсулы целая куча приборчиков, с которыми нужно считаться. А тут воздушная тачка и всего лишь крепкий на вид руль, — круглый! — несколько странных на вид переключателей в потолке, парочка кнопок на панели. И все. Черте что, честное слово!

За окном пролетали другие ларкоррсы. Я не смогла определить скорость поездки. Не знаю, что на это повлияло. Салон был комфортен и внешние данные вообще не проникали в нашу машину.

Остановились мы совсем скоро. Нил приложил к какой-то странной штуковине пластиковую карточку. Прозвучал легкий щелчок, после которого Нил убрал карту, кивнул водителю, и мы выползли из ларкоррса.