Филологи продолжают спорить о конкретном авторе и заказчике этого мини-трактата, соглашаясь друг с другом лишь в одном: перед нами выдумка чистейшей воды. В «Сказании…» речь идет о происхождении русского народа и о правящей династии Рюриковичей. В первом случае родословная ведется от библейского патриарха Ноя и послепотопного расселения прапредков народов. Во втором корни русских князей (а в дальнейшем царей) прослеживаются до римского императора Августа Октавиана. Последний якобы после разгрома войск Антония и Клеопатры в Египте направил сродника своего и сподвижника, по имени Прус, на берега реки Вислы и Балтийского моря, где тот стал властителем, а вверенные ему земли получили название Пруссии. В роду Пруса спустя девять столетий и появился князь Рюрик, который по совету новгородского правителя Гостомысла приглашен царствовать на Русь и положил начало первой великокняжеской династии:

«В лето 5457 Августу, кесарю римъскому, грядущу въ Египетъ с своими ипаты, яже бе власть египетьская рода суща Птоломеева. И срете его Иродъ Антипатров, творя ему велие послужение воя, и пищею, и дарми. Предаде же богъ Египетъ и Клеопатру в руце Августу. Августъ же начятъ дань подкладати на вселенней. Постави брата своего Патрикиа царя Египту; Августалиа, другаго брата своего, постави Александрии властодержца; Ирода же Антипатрова асколонитянина за многий ради его почести постави царя надъ июдеи въ Иерусалиме; Асию же поручи Евлагерду, сроднику своему; Алирика же, брата своего, постави в поверъшии Истра; и Пиона постави во Отоцех Златых, иже ныне наричются Угрове; а Пруса, сродника своего, в брезе Вислы реце во градъ Марборок, и Турнъ, и Хвоини, и пресловый Гданескъ, и ины многи грады по реку, глаголемую Немонъ, впадшую в море. И житъ Прусъ многа времена летъ и до четвертаго роду; и оттоле и до сего времяни зоветься Прусьская земля.

И в то врьмя некий воевода новгородьцкий именемъ Гостомыслъ скончеваетъ свое житье и созва вся владелца Ногорода и рече имъ: «О мужие новгородьстии, советъ даю вамъ азъ, яко да пошлете в Прусьскую землю мужа мудры и призовите от тамо сущих родов к себъ владелца». Они же шедше в Прусьскую землю и обретоша тамо некоего князя именемъ Рюрика, суща от рода римъскаго Августа царя. И молиша князя Рюрика посланьницы от всехъ новгородцовъ, дабы шелъ к нимъ княжити. Князь же Рюрикъ приде в Новъгород, имея с собою два брата: единому имя Труворъ, а второму Синеусъ, а третий племенникъ его именемъ Олегъ. И оттоле нареченъ бысть Великий Новградъ; и нача княз великий Рюрикъ первый княжити в немъ».

Не приходится сомневаться в литературном происхождении данного сказания. Но точно так же не приходится сомневаться, что в его основу было положено устное предание, имеющее под собой твердую историческую почву. Нет ничего фантастического, что римлянина, коего Август-кесарь послал на Балтику, звали Прусом. Некогда прапредки латинов, вытеснивших с Апеннинского полуострова этрусков, мигрировали с Севера на Юг через территорию современной Прибалтики и Северо-Западной России. Память об этих событиях и путях передвижения вряд ли полностью истерлась к временам Римской империи. Кроме того, в I веке нового тысячелетия не слишком расчлененными были недавно еще единые славянские и балтийские языки (в состав последних входил и прусский, ныне полностью исчезнувший). Даже имя Прус и название племени пруссов образованы с помощью лексемы «рус», а прусские земли в старину именовались Порусьем. (Кстати, одна из исторических рек, и сегодня протекающая через город Старую Руссу, испокон веков именуется Порусьей. На ее берегу находится дом-музей Ф.М. Достоевского, где писатель жил в последние годы жизни и создавал свои великие романы, включая «Братьев Карамазовых». А в районе Валдая есть озеро Пруса.) Ничего невероятного нет и в том, что праотец Прус мог оказаться в числе родственников императора Августа, который, являясь внучатым племянником Юлия Цезаря (и усыновленный им), происходил из древнего и весьма разветвленного патрицианского рода Юлиев.

Историческая проза как фольклорного, так и литературного происхождения[19] создавалась и хранилась (долгое время в виде тайного знания) практически во всех областях Российского Междуречья. В дальнейшем изложении и в сочетании с летописными источниками (которые сами по себе содержат немало сакральной информации) она даст нам в руки ключ для раскрытия ряда сокровенных тайн Земли Русской. Однако прежде необходимо затронуть еще один пласт архаичного мировоззрения. Речь пойдет о ряде образов, на первый взгляд, казалось бы, связанных исключительно с христианской традицией, а на самом деле уходящих в самые дальние глубины русского народного менталитета.

Начнем с Георгия Победоносца. Его житие попало на Русь из Византии и получило широчайшее распространение с первых шагов христианства. Иконы на сюжет чуда о Георгии и змее (рис. 12), Георгиевские соборы, Георгиевский крест как высший символ воинского мужества, Святой Георгий, поражающий копьем дракона на гербе Москвы и др. Святой Георгий и по сей день считается покровителем российского воинства, хотя данный символ имеет мало общего с действительным содержанием византийского жития, получившего широчайшее распространение на русской почве. Согласно первоисточнику, Святой Георгий не поражал копьем дракона, а укротил его молитвой, после чего освобожденная от заклятия царевна провела прирученное чудовище по улицам родного города, что и было воспринято ее согражданами-язычниками, как чудо, после чего все они поголовно приняли христианство. Именно такое завершение сюжета получило отражение в наиболее древних изображениях, в том числе и на фреске церкви Святого Георгия (XII в.) в Старой Ладоге (рис. 13).

Загадки Русского Междуречья - any2fbimgloader11.jpeg
Рис. 12. Икона «Святой Георгий, поражающий змея». Из Богородицкого Высоцкого монастыря (г. Серпухов)

Не меньшей популярностью на Руси пользовался и неканонический образ, именовавшийся в народе по-простому – Егорием Храбрым (Хоробрым): многие его черты и функции не имеют никакого отношения к христианской традиции, а уходят своими корнями в далекое арийское и доарийское прошлое. Сама идея змееборчества – распространеннейший мифологический сюжет. Но не только и даже не столько это заставляет взглянуть совершенно по-иному на византийского великомученника. В русском мировосприятии Егорий Храбрый предстает как воистину небесно-космический герой. В духовных стихах, которые распевали во всех уголках калики перехожие, он характеризуется в традиционно фольклорном духе:

По колена ноги в серебре,
По локоти руки в красном золоте,
Голова у Егория вся жемчужная,
По всём Егорье часты звезды.

Добавим, что матерью Егория считается сама София Премудрость, то есть, другими словами, Вселенская Мысль. Серебряно-золотая атрибутика традиционно символизирует лунное и солнечное начала. В древности у Луны различали две ипостаси: месяц (Луна на ущербе), считавшийся мужским небесным светилом, которому соответствовало серебро, и полную Луну, символизировавшую женскую сущность, – ей соответствовали жемчужный свет и цвет. О солярно-космической сущности русского Егория, а также о его календарно-циклических функциях свидетельствует и пословица: «Егорий Храбрый – зиме ворог лютый». (Этимологически и семантически эпитет Егория – Хоробрый – родствен имени одного из языческих солнцебогов – Хорса, а также таким современным словам, как «хорошо», «хоромы», «храм» и др.). Таким образом, русский Егорий Храбрый встает в один ряд с другими древними космическими богами-змееборцами – индоарийским Индрой, ассиро-вавилонским Мардуком, эллинским Аполлоном и другими.

Загадки Русского Междуречья - any2fbimgloader12.jpeg
Рис. 13. Фреска «Чудо Святого Георгия о змие» в церкви Святого Георгия в Старой Ладоге (XII в.). Фото Ю. Ермолова и С. Пальмина
вернуться

19

Сюда, помимо упомянутых выше древнерусских сказаний, надо включить житийную литературу и родовые легенды, наспех записанные и сверх меры литературно обработанные Александром Артыновым; недавно они частично изданы Ю.К. Бегуновым в составе двух сборников – «Сказания Великого Новгорода» (М., 2000) и «Сказания Ростова Великого» (М., 2000).