Она снова просмотрела отчеты. Отпечаток ноги выбивался из общей картины, вызывая у Грейс вопросы. Один и тот же след был найден в обоих местах преступления, и да, это след от ботинка «Магнум». Она знала, что такую обувь выбирают большинство полицейских и офицеров поддержки, но почему найден только этот? Разве в таком случае не должно быть несколько разных отпечатков? Из всех офицеров и техников, побывавших на месте происшествия, выделялся один и тот же след ботинка. Это больше, чем просто совпадение, она уверена в этом.

***

Уилл спал в своей старой спальне на роскошной кровати королевских размеров, которая принимала форму его тела. Это и выпитое пиво подарили ему лучший сон с тех пор, как ушла Энни.

Он проснулся рано, принял душ, оделся и спустился вниз под шум пылесоса и запах жарящегося бекона. Лили была занята уборкой холла, и Уилл, проходя мимо, чмокнул ее в щеку. Это была одна из причин, по которой он любил ее, и, хотя она никогда не заняла бы место его матери, Лили довольно хорошо вписалась в их семью.

Она настояла на том, чтобы самой делать уборку, хотя они могли позволить себе нанять кого-нибудь. Новая жена отца никогда не притворялась кем-то, всегда оставаясь самой собой.

Он прошел по коридору на кухню, где его отец готовил; он передал Уиллу огромную булочку с беконом и сосиской.

— Держи. Похоже мне придется есть сосиски до Рождества, я купил слишком много, по крайней мере, это настроит тебя на утро. Хорошо поспал?

— Да, спасибо, но мне скоро нужно уезжать. У нас все еще бродит сумасшедший, убивающий людей, и я понятия не имею, кто он.

Уилл откусил булочку и почувствовал, как по подбородку стекает коричневый соус, отец протянул ему бумажное полотенце.

— Страшная вещь, сынок, ты там полегче.

Уилл кивнул, обнял отца, затем направился к входной двери и прошел мимо Лили, которая остановилась, чтобы попрощаться. Когда он садился в машину, его отец выбежал из парадной двери вслед за ним.

— Уилл, я размышлял о твоей ситуации с Энни. Думаю, что мой сын, закоренелый холостяк, совсем не собиравшийся остепеняться, влюбился. Останови меня, если я ошибаюсь. Ты хочешь провести с ней всю оставшуюся жизнь?

— Я не был уверен, что смогу, ну, ты знаешь, посвятить себя ей таким образом, но теперь, когда она ушла, да, да, я этого хочу. Хочу вернуться домой, чтобы услышать, как она подпевает расстроенному радио, хочу почувствовать запах свежеиспеченных печений, даже если они подгорели по краям. Хочу целовать ее вечером и спать в обнимку каждую ночь, и это так больно, что я испортил все.

— У меня такое чувство, что она все еще чувствует к тебе то же самое, но ты задел ее гордость, а женщины этого не любят.

Том вытащил из кармана брюк маленькую черную бархатную коробочку и протянул ее Уиллу.

— Это обручальное кольцо твоей матери, а до этого оно принадлежало моей матери. Твой бедный дедушка работал три года, чтобы заплатить за него, но он сказал, что твоя бабушка стоит каждого пенни. Может быть, пришло время снова использовать его с пользой. Твоей маме это бы понравилось, и она хотела, чтобы ты успокоился и был счастлив. Единственный человек, который может все исправить, — это ты.

Уилл положил коробочку в карман, он вспомнил, что его мама носила кольцо каждый божий день. Кольцо имело большой бриллиант, плоский, но в форме цветка с более мелкими камнями вокруг него, как лепестки, и Энни оно понравится. Он улыбнулся отцу, а затем обнял его, прежде чем повернуться и сесть в машину. Тихие слезы текли по его щекам по маме, которая умерла слишком молодой, по Энни, Лоре и ему самому.

***

Энни приняла душ и уселась в машину, готовая к очередному рабочему дню. Она надеялась, что Кэти сегодня не будет, было слишком рано, чтобы общаться с начальницей. То, как она веселилась прошлым вечером, заставило Энни подумать, что Кэти либо совсем не придёт, либо появится уже лишь после обеда.

Единственной целью Энни сегодня было выяснить, кто такой Шон. Она подумала о том, как часто видела девочку, и задалась вопросом, где она похоронена. Территория церкви могла бы быть хорошим местом для поиска, если бы она вспомнила, за какой могилой та исчезла.

Энни даже не собиралась выходить патрулировать, потому что не хотела, чтобы ее останавливали для фотосъемки каждые пять минут. В маленьком участке стояла тишина, ни одного человека в поле зрения, что было хорошо и означало, что ей не нужно объяснять, что она задумала.

Она включила рацию, прикрепила ее к рубашке и ушла, чтобы прогуляться по церковному двору. Она не знала, вернулся ли отец Джон сюда или все еще оставался в Барроу. Энни чувствовала себя немного виноватой, что не удосужилась проведать его, но сейчас у нее есть дело. Она нанесет ему визит сегодня днем и посмотрит, как он себя чувствует.

Она добралась до церкви и пошла вдоль неровных рядов могил, ища на надгробиях девочку по имени Софи Вуд. Она уже почти сдалась, когда свернула за угол рядом с церковью и взвизгнула. Энни совсем забыла о монументе ангела в натуральную величину и подумала, что это еще один труп. Подошла ближе, чтобы взглянуть. Это была красивая могила, ангел лежал на боку, ее крылья были аккуратно заправлены за спину, и она выглядела крепко спящей. Вокруг каменного постамента, на котором покоился ангел, имелась надпись:

Софи Вуд, 9 лет. 06.05.1975 — 28.06.1984

Элизабет Вуд, 34 года. 01.01.1950 — 30.06.1984

Мать и дочь воссоединились, в безопасных объятиях Бога.

Энни почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. Софи действительно реальный человек, и если она существовала, то должен был существовать и ее брат. Энни нужно проверить приходские записи и офис регистратора, чтобы посмотреть, что она сможет выяснить. Она не знала, будет ли какая-либо информация в полицейском компьютере, но она проверит и это.

Ей действительно следовало рассказать обо всем Уиллу и позволить ему или одному из его офицеров заняться поисками, но в глубине души у Энни все еще оставались сомнения. Она знала, что он поверит ей и не будет подвергать сомнению ее информацию, но она не хотела, чтобы у него появились неприятности из-за ее общения с призраками. Копы безжалостно насмехались над всем чем можно.

А еще ей стоит поговорить с отцом Джоном. Хотя он всего лишь замещал постоянного священника, он мог бы помочь ей.

***

Уилл прибыл на работу и направился в свой офис, где приятно удивился при виде Грейс Маршалл, которая сидела за его столом с открытым ноутбуком и яростно печатала.

Она подняла глаза:

— Доброе утро, Уилл, да я уже здесь. Ты хочешь взяться за дело или сначала тебе нужно что-то сделать?

Он оглядел свою команду, все занимали делами: разговаривали по телефону или работали за компьютером.

— Рад тебя видеть, давай начнем.

— Хорошо, я надеялась, что ты это скажешь. Мы можем где-нибудь поговорить наедине?

Он приподнял бровь, но ничего не сказал. Вместо этого повернулся и вышел из офиса вместе с Грейс, держащей ноутбук и блокнот в руках. Уилл молчал, пока они не поднялись на три лестничных пролета и не оказались в одном из пустых кабинетов на третьем этаже, как можно дальше от всех.

Она закрыла за собой дверь.

— Прости что все так таинственно, но ты должен услышать, что я хочу сказать, подумать об этом, а затем решить, что мы будем делать, без свидетелей.

— Тогда продолжай, должен признать, ты меня заинтриговала.

— Ну, я дважды просмотрела все, что ты мне прислал, изучила это в мельчайших деталях, и каждый раз все возвращается к одному и тому же.

— К чему именно?

— Отпечаток ботинка поставил меня в тупик. Я думала о каждом отдельном сценарии, и он просто не подходит. Почему после всех людей, посещавших место преступления, в обоих случаях находился один и тот же отпечаток «Магнума»?

— Я бы подумал, что это довольно очевидно Грейс. Ты, как никто другой, должна знать, что большинство полицейских носят их. Так что след, скорее всего принадлежит одному из нас.