В очередной раз.

Последнее время Бруно Карр стал занимать в мыслях Джессики слишком большое место. Но его на острове не будет, а перемена климата пойдет ей на пользу. Когда в пятницу она садилась на борт частного самолета, эти два положения занимали самое высокое место в ее списке доводов. День стоял холодный и ветреный. Какая температура там, где они приземлятся, неизвестно. Поэтому Джессика надела джинсы, футболку, рубашку с длинными рукавами и толстый свитер.

Не все в их команде так ограничили себя в нарядах. Ронни, самая младшая из секретарей, надела короткую широкую юбку с элементами британского фольклора. Когда она поднималась на борт по металлической лестнице, юбка развевалась и рвалась вверх. Это вызывало невероятное веселье у шести молодых людей, шедших следом за ней. Ронни принимала позы и хихикала, изображая Мэрилин Монро. Джессике пришлось предложить ей войти в самолет, пока девушка не схватила простуду.

– Я так взволнована, – призналась Ронни, когда они застегивали ремни безопасности. – Я еще никогда не была за границей.

– Никогда? – недоверчиво переспросила Джессика. Правда, Ронни всего восемнадцать. Но ее удивило, что есть люди, которые не проводили отпуск за рубежом в какие-то периоды своей жизни.

– Мой папа терпеть не мог летать, – высоким, прерывающимся голосом объясняла Ронни, глядя в иллюминатор. Но кроме едва различимой взлетной полосы, она ничего не увидела в темноте. – Поэтому мы всегда проводили отпуск в Англии.

– Рон, куда делась юбка? – спросил один из молодых людей, с улыбкой проходя мимо симпатичной блондинки. Она показала ему язык. – Улетела вперед раньше тебя?

Раздался взрыв хохота. Джессика прислонилась к спинке кресла и с улыбкой закрыла глаза.

Слава богу, что она сделала это усилие. Ее сотрудники никогда бы не простили, если бы она погубила столь замечательную идею. Известие о премии в такой форме они встретили с безудержным энтузиазмом. Даже Мэри и Элизабет, немножко поворчав мол, им поздно сообщили – и посокрушавшись, что будут есть на ужин в их отсутствие почтенные мужья, с восторгом приняли план Бруно Карра.

Все нуждались в отдыхе. Последние несколько недель они много работали и заслужили передышку.

Четыре дня в благословенных тропиках. Не надо думать о том, что приготовить. Там есть домоправительница, и она позаботится о еде, уборке и, как говорили, обо всем другом.

Самолет набрал высоту. В салоне все возбужденно болтали. Джессика подумала, что, вероятно, ей понравится на острове.

Грипп почти прошел, но она еще чувствовала сонливость. Работа потребовала бы от нее серьезного напряжения. Мелькнула мысль, что уже очень давно у нее не было возможности полностью расслабиться. Последние несколько лет короткие перерывы в работе она тратила на обустройство дома. Конечно, это тоже удовольствие. Джессике нравилась физическая работа, когда голова свободна от обычных забот. Клеить обои или красить стены приятно, но вряд ли это назовешь полноценным отдыхом.

Она с ужасом вспомнила жуткую неделю в Португалии со своим тогдашним любовником. Совместный отпуск стал отчаянной попыткой после вялых девяти месяцев связи внести хоть какую-то энергию в их любовную жизнь. Вместо этого он совершенно потерял голову, влюбившись в девушку из Манчестера. И Джессика провела неделю, купаясь и загорая в одиночестве. И вдобавок потом ей пришлось терпеливо выслушивать его оправдания.

Время отдыха всегда вызывало у нее тревогу. Она помнила отпуск с родителями. Свои бесконечные попытки весело проводить время отдыха с братом. Между тем семья жила в атмосфере ледяной вежливости и ожидания, что отец вот-вот выкинет что-нибудь такое, что прервет временное прекращение огня.

Этот короткий отдых будет совсем другим. Ей никто не нужен для того, чтобы хорошо проводить время. Она может делать все, что захочется. Лежать на берегу с книгой или дремать, надвинув на лицо шляпу, и пусть хоть раз в жизни время спокойно утекает. Она взяла с собой пару романов – и ни одной книги по юриспруденции.

Гул моторов, очевидно, убаюкал ее. Когда попросили застегнуть ремни безопасности и готовиться к приземлению, Джессика удивилась. Она то ли спала, то ли дремала, но времени полета совсем не заметила.

Показался маленький остров. Джессика с любопытством смотрела в иллюминатор. Вроде бы на нем ничего нет. Точка посреди моря. Яркие огни обрисовывали посадочную полосу. Темнота мешала рассмотреть детали, и она откинулась назад. Самолет коснулся земли, еще немного пробежал и наконец остановился.

Все потянулись за своими сумками, раздался хор голосов.

– Не могу поверить, что мы здесь! – воскликнула Ронни. Она улыбалась, голубые глаза сияли. – Можешь поверить, что мистер Карр, ох-ох-ох, Бруно, и в самом деле владеет островом?

– Забавно, правда? – Джессика полуулыбалась, полузевала. – Некоторые люди согласны на самую длинную дорогу, лишь бы иметь что-то собственное, где они будут одни.

– У меня нет ничего собственного даже в ванной родительского дома, весело объявила Ронни, вытаскивая из-под переднего сиденья свой огромный рюкзак. – Не поверишь, сколько времени братья-подростки прихорашиваются в ванной.

– И представить не могу! – засмеялась Джессика.

Отец был помешан на экономии времени. Ей и Джереми было наказано: никакого прихорашивания перед зеркалом. Никакого чтения в ванне. У них не должно быть времени на такое баловство. И самое главное, нарушение порядка считалось невозможным. Каждое утро перед школой отец открывал дверь в ванную и проверял, все ли у детей безукоризненно. Иначе поднимался такой скандал, что они старались любой ценой избежать его.

За летной полосой их ждали два джипа. Но первое, что все ощутили, была невероятная теплынь. Даже в такой поздний час воздух обдавал жаром. Лишь легкий ветерок приносил немного прохлады. Все тотчас сбросили джемперы и засунули их в рюкзаки. Ронни, сияя от удовольствия, подняла вверх обе руки и спросила, кто теперь хочет посмеяться над ее костюмом – короткой юбкой и едва прикрывающей тело майкой. Определенно она была одета по погоде. Не то что некоторые, чересчур укутанные.

Команда забралась в джипы и, весело болтая, начала подпрыгивать на немощеной дороге. Она шла через лес высоких пальм и низкую поросль кустов. Джессика чувствовала, как жаркий воздух превращает джинсы в банное полотенце, а футболку – в липкую пленку. Она никогда не брала с собой много вещей. Маленькая сумка с самым необходимым. Пара футболок, пара шорт, несколько купальников и на всякий случай кардиган. Сейчас, в этой жаре, она не могла понять, почему ей пришло в голову уложить в сумку и такую теплую вещь, как кардиган.

Они проехали всего несколько минут и оказались у дома. Было очень поздно. Их тотчас развели по комнатам. На каждого отдельная комната, без соседа или соседки.

Бог знает, сколько комнат в доме. Джессика с набрякшими от усталости веками смутно заметила, что в доме много дерева. Деревянные полы, деревянные потолки.

Ее комната оказалась большой, с вентилятором над головой для охлаждения воздуха и с мягкой сеткой от москитов, защищавшей двуспальную кровать. На полу ковры, и в открытую дверь она увидела ванную. Какая роскошная, подумала она. Джессика бросила сумку в кресло. Мысль принять душ казалась очень соблазнительной. Но еще соблазнительнее надеть пижаму и через пять секунд растянуться на кровати, спрятавшись под москитной сеткой.

Она включила вентилятор. Еще секунда – надела полосатую пижаму и через десять минут уже крепко спала.

Открыв глаза, Джессика обнаружила, что комната залита солнечным светом. Было уже больше десяти утра. Проспала! Такое редко с ней случалось, если вообще случалось. Отец никогда не разрешал.

Джессика подняла жалюзи из деревянных планок, и ей открылась самая совершенная картина, какую она видела в жизни. Дом стоял на берегу. Белый песок и бирюзовое море проглядывали сквозь решетки из пальмового дерева.