– Это он чего? – спросил Бурвидус, прячась за мою спину. Лия взяла на изготовку арбалет. Рабе из-под юбки платья достала тонкий и длинный стилет.

– Не трогайте его. Самки готовы к спариванию, а этот считает себя главным. Сейчас, я ему покажу, кто главный.

Я двинулся в сторону самца и первым нанес удар в живот ногой. Лиан, молодец, помог. Туша тролля улетела в угол и затихла. Я с видом победителя повернулся к дверям. Там кроме Рабе, Бурвидуса и Лианоры стояла Ганга.

– Это что здесь происходит? – спросила она.

И Бурвидус выдал.

– Выясняют, кто в стае главный самец, хозяйка, и кто будет самок покрывать. Там две уже готовы к спариванию. – От такой интерпретации событий, у всех отвалилась челюсть. Ганга опомнилась первой. – Если ты, вонючий сквочь, – обратилась она ко мне, – позволишь себе такое, я тут же заберу Чернушку, и мы уедем в степь.

– Да не слушай ты этого болтуна, девочка, – подошла Лианора и отвесила подзатыльник дворфу. – Хозяин просто утихомиривает разбушевавшегося самца.

– Просто утихомиривает? – не поверила Ганга, – а почему тогда эти твари приползли к его ногам и лижут ему сапоги.

– Так это из благодарности, тана. Да-а! Милорд их от избиения спас, – пошел на попятную Бурвидус.

Я рыкнул и прогнал самок. Те жалобно заскулили, но отошли.

«Надо что-то с ними делать», – подумал я.

– Бурвидус, – повернулся я к говорливому дворфу, – может, тебя старшим у них назначить?

Тот побледнел как снежный эльфар. Бухнулся на колени.

– Не погубите, милорд.

– Хорошо, Бурвидус, не буду, но я смотрю у тебя слишком много свободного времени. Язык твой

не замолкает. Ты знаешь поговорку «язык мой – враг мой»?

– Нет, милорд.

– Так знай, твой язык - твой враг. Будешь поводырем троллей, пока они здесь. Будешь убирать за ними и кормить их. Лианора, проверишь! Будет грязно, отдам его в стаю.

Больше не обращая внимания на застывшего в немом изумлении дворфа, пошел к троллям. Подошел к лежащему самцу и осмотрел его. У того было внутреннее кровотечение и, скоро он должен был отойти на толльи небеса. Я полечил его и влил в пасть эликсир. Когда тот смог меня слышать и воспринимать, сообщил всей стае новые правила. Рыком и ментально: – этот тролль, вожак стаи. Вон тот коротышка - ваш поводырь, он будет за вами убирать и вас кормить. Не трогайте его и вреда не причиняйте. Тролли, впечатанные победой над самым сильным троллем, согласно рыкали в ответ. Но для острастки болтуна, я произнес вслух.

– Нет, есть поводыря нельзя. – Бурвидус вздрогнул. А Лия прижала к себе стоявшего на коленях дворфа.

– Чего стоим? – задал я вопрос столпившимся, – делать нечего? Так тут дел полно.

Я развел руками, показывая на срачь, творившийся в камере. Мгновение и мы с Бурвидусом остались вдвоем. Я посмотрел на присмиревшего дворфа и, ничего не говоря, вышел следом за остальными.

По дороге я забрал Мию.

– Значит так, мы будем сейчас делать сложные заготовки для необычных магоконструкторов, – сообщил я ей свою задумку. – Он будет тройного действия. Как накопитель, как амулет ошеломления и как амулет-молния. Только не сильный, так чтобы не убить. Работать они будут в следующем порядке. Я его привяжу к последней линии, что поставила Ганга. При прорыве в замок телепортом, ему поступит сигнал и на проникшего обрушиться ошеломление, следом молния. Удар будет виден и слышен часовым. Нарушителя задержат. Вот такая задумка. На тебе, Мия, заготовки, – я выложил пред ней камни медные заготовки и украшения. – Дерзай. А я посплю.

Лег на диван и задремал. Проспал я не долго. В комнату заглянула Ганга и с возмущением прошипела.

– Это что, он все тебе подарил?

Я открыл один глаз и посмотрел на Мию. Та нацепила побрякушки на себя и любовалась в зеркало.

– Ганга, остынь, – лениво отозвался я. – А ты, Мия, собирай заготовки, - и снова закрыл глаза. Проспал около часа, проснулся бодрым и свежим. Рядом слышалось многоголосое бормотание, я чуть приоткрыл глаза

– Вот, девочки, смотрите, какие сережки. Они очень подходят к глазам Торы.

– Ты думаешь? – отвечала эльфарка, поворачивая голову из стороны в сторону и рассматривая свои острые ушки. – Вот, смотри, еще кольцо такое же. Ой! Прямо на твой палец. Как красиво.

– А это изумруды. Чернушка, надевай колье! О-о, какая прелесть. Тебе так идут эти благородны камни. – Ильридана расправляла на шее украшение и лучилась довольством.

– Интересно, он это все купил или кого-то ограбил? – шепотом спросила Тора.

– Конечно, ограбил, – заявила довольная Ганга, – когда мы с ним познакомились, он был нищим студентом. В пояс муразе кланялся. Потом надолго пропал и вот стал богатым. Почти как настоящий мураза. – Она посмотрел опять на Чернушку, потом на кучу колец на столе. – Говори честно сестра, кого вы с нашим женихом ограбили?

– Я не грабила, это он сам пограбил наш обоз. Я вижу здесь некоторые вещички девушек. Но все остальное мне не знакомо.

– Вы считаете, что Ирридар разбойник? - совсем тихо спросила Тора и покосилась на меня.

– Почему разбойник? – Ганга с удивлением посмотрела на эльфарку.

– Ну ты видишь, сколько тут разного? – ответила эльфарка. - Это сколько женщин и девушек нужно убить, чтобы все это собрать?

Гана оценивающе посмотрела на стол.

– Примерно десять лигирийских караванов. Мы из походов примерно столько привозили.

– Не говорите глупости, – прошептала Мия. – Милорд никогда женщину не обидит. Я слышала, что ему сундуки с драгоценностями доставал речной демон.

– А я слышала, – ответила Тора, – что он собирает кровь девственниц.

– Вранье! – не поверила Чернушка. - Зачем ему кровь, и, притом, девственниц. Что он с ней делать будет и где он это все хранит?

Тора наклонилась поближе к девушкам:

- Я сама видела, как … - она посмотрела на меня, но я притворился спящим. – Как он использовал магию крови. Вот зачем она ему нужна.

– Глупости! – фыркнула Чернушка, – для магии крови нужна своя кровь, а не девственниц.

– А я знаю, где он может хранить кровь! – прошептала Ганга. – В кабинете бывшего хозяина замка, он туда почти не заглядывает и ключ хранит у себя. Но он не знает, что у Лианоры есть запасной. Мы можем сходить и посмотреть.

- Да глупости все это! – Чернушка слабо сопротивлялась.

– Вот и узнаем, глупости или нет, – ответила Тора.

Я лежал и удивлялся, вроде все умные девчонки, но верят всяким выдумкам. Все эти безделушки действительно были частью из обоза отряда Ильриданы. Часть притащила Крула. Часть я собрал у демонопоклонников, еще часть уже не помнил, как ко мне попались. Как хомяк собирал все, что могло пригодиться для амулетов. Еще у меня были накопительные платы от големов и руны. Пока я размышлял, девушки покинули мои покои.

– Лия! – к дворфе решительно подошла Ганга. – Открой нам кабинет Ирридара.

– Зачем? – Управительница с подозрением оглядела пришедшую компанию.

– Ганга подозревает, что там находиться кровь девственниц, – за всех ответила Чернушка.

– Что за бред? Нет там никакой крови. Мы убирали там на прошлой седмице.

– Лия, мы хотим в этом убедиться.

– В чем убедиться? – дворфа непонимающе смотрела на подруг.

– В том, что их жених не разбойник, – ответила Тора, - что он не грабит караваны и не ворует девственниц.

– Ну точно, день сегодня не задался, – покачала головой Лианора. – Пошли.

Они поднялись на верхний этаж донжона и подошли к закрытой двери. Дворфа повернул пару раз ключ, распахнула дверь и, приглашая всех войти, показала рукой:

– Смотрите.

В ответ ее оглушил испуганный крик девушек. Лианора побледнела и тоже заглянула в комнату. Там на кресте, распятой, висела молодая девушка.

Планета Сивилла. Степь

Прошел трик с тех пор, как Радзи-ил, попал в плен к сотнику разбитого и рассеянного по просторам степи, племени Муйага. Теперь он имел имя позорное, но все же имя, что его делало почти равным другим рабам. Только по положению он оставался ниже козопаса. Он был чистильщиком берегов. Не сказать, что работа была обременительной или тяжелой, совсем наоборот, просто нужно быть внимательным и старательным. У орков в обычае было останавливаться у рек. И ниже по течению они устраивали отхожее место. Все стойбище ходило справлять нужду на берег, а его задача была собирать нечистоты и выкидывать в реку, чтобы берег всегда был чистым. Обычно такую работу доверяли мальчишкам. Но хромой Башык не смог или не захотел найти ему другое занятие. Поначалу он проверял его работу. В первое же утро он нашел неубранную кучу и, схватив юного эльфара за шиворот, окунул того лицом в дерьмо с зеленными мухами. Оставив измазанного, и оторопевшего от такого поступка чистильщика, преспокойно ушел.