– Так тебе штамп в паспорт поставили?

– Никто мне никаких штампов не ставил. Да и кто в загранпаспорт штамп будет ставить? А российский паспорт мне здесь и даром не нужен. Он действителен только в России. Нам просто выдали свидетельство о регистрации брака на арабском языке.

– Ну, а в любви и верности вы друг другу клялись? – сгорала от любопытства Ленка.

– На арабском языке. Там всего три слова нужно было произнести, но такие, что язык сломаешь. У меня еле получилось.

– Валька, а свадьба-то пышная была?

– Да не было пока никакой свадьбы. Валид сказал, что она будет позже. Ленка, переговоры дорогущие, а мы с тобой треплемся, как будто в соседних домах живем.

– Валька, извини, просто ты уехала, а я уже так по тебе скучаю, ты просто не представляешь! В общем, свадьбу вы решили позже сыграть.

– Позже. Я сейчас в Каире у его родителей.

– Валька, я знаю, что переговоры безумно дорогие, но ты только ответь на последний вопрос, его семья хоть хорошо тебя приняла?

– Все просто замечательно, – соврала я подруге. – Меня здесь все чуть ли не на руках носят, пылинки с меня сдувают. Я и сама не думала, что ко мне будет такое трепетное и нежное отношение. Мне порой кажется, что я нахожусь во сне.

В глубине души мне хотелось разрыдаться и рассказать Ленке всю правду, но я понимала, что если я это сделаю, то Ленка сразу же забьет тревогу, начнет переживать, расскажет обо всем моей матери и, конечно же, всем девчонкам. А затем буквально все будут говорить мне одно и то же.

«Мы тебя предупреждали! Это все из-за твоей самоуверенности, из-за того, что ты никого не хотела слушать и, прежде чем лететь на постоянное место жительство в чужую страну, не захотела включить свои мозги. Мы все говорили тебе о том, в какое дерьмо ты можешь вляпаться. Твоего египетского замужества хватило ровно на день. Уноси ноги, пока не забеременела и не родила ребенка, потому что ребенка тебе никто не отдаст и будешь сидеть на чужбине всю свою жизнь. В дальнейшем нужно прислушиваться к мнению близких людей и не совершать таких необдуманных поступков».

– Ленка, передавай всем девчонкам привет. Я по вас очень сильно скучаю, – мне приходилось пересиливать себя и делать свой голос как можно более жизнерадостным. – На мое место уже кого-нибудь нашли?

– Директриса дала объявление и пока ищет. Валюша, мы все тебя любим и всегда ждем. Звони. Передавай Валиду привет. Ты у нас теперь дама замужняя, так что держи хвост пистолетом. Поступай так же, как и все наши русские женщины, – держи мужа в своем сердце и у себя под каблуком. Если что не по-твоему, пусть знает наших. В случае чего, бей прямо в ухо. Это ему не на египтянке жениться, а на славянской женщине. Ну думаю, что до этого у вас не дойдет.

Я подумала о том, что Ленкин привет Валиду нужен меньше всего на свете, да и бить мужика в ухо тут как-то не принято, но все же, улыбнувшись, произнесла:

– Целую, – и повесила трубку.

Дверь открылась, и на пороге появился Валид.

– А ты что здесь одна сидишь? – строгим голосом спросил меня он.

– А что, я здесь кому-то нужна? – Я старалась не показывать свои заплаканные глаза. – Ты же гашиш куришь! Вот уж не думала, что у меня муж наркоман. Что-то у меня начали возникать сомнения: хочу ли я родить от тебя ребенка или нет?

– Ты не должна возмущаться по поводу того, что я курю гашиш. Я буду делать то, что мне нравится. Я мужчина!

– Может быть, мне тогда вообще никогда в жизни не возмущаться? Может, ты и по бабам гулять начнешь, а я должна заткнуться и молчать в тряпочку?

– Я никогда не буду гулять по женщинам, – сразу расставил все точки над «и» Валид. – Ты дана мне Аллахом, и мне никто, кроме тебя, не нужен, я тебе это обещал. А что касается гашиша, то я не считаю нужным разговаривать с тобой на эту тему. Ты должна привыкнуть к тому, что все решает мужчина. Не беспокойся ни о чем, я сам обо всем позабочусь.

Валид сел рядом со мной на кровать и положил свою руку мне на плечо.

– Какой-то странный у нас был свадебный ужин, – убитым голосом произнесла я.

– Свадьбу сыграем позже. Она требует больших затрат, которые сейчас мы себе не сможем позволить. Встанем на ноги, заработаем денег, тогда и свадьбу сыграем. Свадьба будет дорогой, шумной и веселой.

– Да дело даже и не в свадьбе…

– А в чем?

– У нас в России многие свадьбы вообще не играют, просто едут в свадебное путешествие, и все. Но дело даже и не в путешествии. Самое главное, чтобы мы с тобой хорошо жили, а все остальное – не важно. Как-то твоя семейка меня не очень хорошо встретила. Что это за праздничный ужин? Свекровь на меня волком смотрит. Что я ей сделала? Я же к ней нормально отношусь. Одни сестры у тебя нормальные, а все остальные смотрят на меня так, как будто я у них деньги украла. Семейка Адамс, ей-богу. Ходишь по дому и думаешь: никто тебя сзади по голове не огреет? Мне во время ужина казалось, что я не замуж вышла, а кого-то похоронила. Меня здесь ненавидят.

– Тебя здесь любят, – попытался успокоить меня Валид.

– Хорошенькая любовь! Твоя мать так меня за рукав схватила и потащила грязное белье стирать, как будто я к вам в дом прачкой нанималась. Мне эти деревянные лица уже надоели. Не оставляй меня, пожалуйста, больше одну, а то у меня такое ощущение, что в меня, того гляди, сковородкой запустят. Я, конечно, терпеливая, но до поры до времени. Если меня по одной щеке ударят, то я другую не подставлю. Понимаешь, я не смогу долго притворяться и делать вид, что мне хорошо?!

Не говоря ни слова, Валид заехал мне кулаком в ухо с такой силой, что я вскрикнула, ударилась об стену и от ужаса закрыла свое лицо руками.

ГЛАВА 7

– Никогда не говори про мою семью плохо, – ледяным голосом заговорил Валид. – Ты – моя жена. Тебя здесь любят, и ты обязана всех любить. И не надо выставлять меня дураком. Если ты вошла в комнату к мужчинам, то должна просто поднести всем чай и тут же уйти. А ты стала высказывать свое недовольство по поводу моего общения с мужчинами, гашиша и ужина. Не делай так никогда, ты должна знать свое место, женщина.

Потрогав воспаленное ухо, я тихонько всхлипнула и спросила с обидой в голосе:

– Ты что, с ума сошел, что ли? Кто дал тебе право поднимать на меня руку?!

– Я твой муж, – упрямо повторил Валид и сверкнул в мою сторону недобрым взглядом.

– Я не сказала о твоей семье ничего плохого. Я просто сказала, что меня плохо приняли. Могли бы и получше, я все-таки тебя из тюрьмы вытащила. Не каждая девушка стала бы продавать квартиру для того, чтобы привезти тебе двадцать тысяч долларов. Я считаю, что за такие бабки можно быть и погостеприимнее.

Валид закурил сигарету, о чем-то задумался и какое-то время сидел молча.

– Знаешь, а я ведь даже не могла и подумать, что когда-нибудь ты сможешь меня ударить, ведь ты всегда был такой милый, заботливый, нежный. В тебе всего один недостаток – это ревность. Я уже с этим смирилась, потому что это ваше, национальное. А вот ударил ты меня зря – ты об этом еще пожалеешь. Этого я тебе никогда не прощу.

Валид тут же затушил сигарету и по-хозяйски обнял меня за плечи.

– Валя, ты сама меня довела. Стала выяснять отношения при других мужчинах. Так нельзя делать. Ты должна была все мне сказать наедине.

– Хорошо, пусть я была не права, – согласилась я, хотя на самом деле не сомневалась в том, что не прав был именно Валид. – Но какое право ты имел меня бить?!

– Я тебя не бил, а всего лишь раз ударил.

– Да какая разница?! У меня все ухо опухло.

– Прости. Я люблю тебя.

– Любишь! Ты наркоты нанюхался, одурел, вот и стал руки распускать.

Я потрогала опухшее ухо и заскулила, как брошенная собачонка. Валид тут же меня обнял и принялся вымаливать у меня прощение. Когда я наконец все же его простила и он поклялся мне, что никогда в жизни больше меня не обидит, мы разделись, легли в постель, я положила голову ему на плечо, а он стал нежно гладить меня по голове.