- Пей, - скомандовала она, - залпом и до дна.

Я вытерла глаза и, шмыгнув носом, взяла из ее рук стакан. Послушно выпив все его содержимое, я сморщилась от его отвратительного вкуса.

- Яд? – с надеждой спросила я.

- Противоядие, - покачала головой Аня и уселась на диван. На то же самое место, где вчера сидел Макс. Я снова всхлипнула.

- Ты таки рассталась с Владом? – сочувственно поинтересовалась Анька.

- Нет, - сдерживая слезы, помотала я головой.

- А что же тогда? – она действительно искренне была удивлена.

Я начала сбивчиво рассказывать ей всю историю моего непродолжительного знакомства с Максом, перемежевывая ее всхлипами и вздохами и перескакивая с одного на другое. В результате, когда я закончила свой трагический монолог, Анька застыла с задумчивым выражением на лице.

- Так, подожди, - подняла она руку и помотала головой.

Я шмыгнула носом и вытерла глаза.

- Кто-то вчера от тебя ушел, я правильно поняла?

Я активно закивала головой.

 - И этот кто-то мужчина, так?

Я снова кивнула.

- И этот мужчина не Влад? – это было последнее, интересующее ее уточнение.

И тут я зарыдала. Все, абсолютно все свалилось в одну кучу и придавило неподъемным грузом. Все то, что копилось на протяжении очень длительного времени, вдруг выплеснулось стремительным потоком жалости к себе и обиды на весь окружающий мир. Вполне логичный нервный срыв. Анька тихо обняла меня за плечи и притянула к себе, гладя по спине. Спустя какое-то время я начала успокаиваться, всхлипывая и конвульсивно вдыхая воздух.

- Так я не поняла, у вас был секс или нет? – осторожно поинтересовалась она, когда мои всхлипы затихли окончательно.

- Нет, - шмыгнула я, а Аня скептически подняв бровь, недоверчиво на меня посмотрела.

- Это было больше, чем секс, понимаешь? – схватив ее за руку, горячо проговорила я.

- Если честно, не очень, - судя по ее виду, моя соседка не лукавила. Она действительно не часто видела меня в таком состоянии и сейчас не могла для себя определить логичные причины, послужившие такому эмоциональному всплеску.

- Слушай, - протянула Анька, как будто ее осенило, - а ты часом не влюбилась?

- Не знаю, - я с маниакальной одержимостью разглаживала подол махрового халата.

- Так, послушай старую умную тетку, - скомандовала она, положив свою руку поверх моей, - тебе нужно выбросить это все из головы. Ушел, так и ушел. У тебя свадьба на носу. Отнесись к этому как к приключению и все.

Я, не соглашаясь, покачала головой.

- Не могу, - что-то внутри меня все-таки сдвинулось с привычного места, и я все никак не могла обрести былого душевного равновесия, - Я целую ночь думала и знаешь, что я поняла?

- Даже боюсь себе представить, - пробормотала та.

- До нашей с ним встречи моя жизнь напоминала болото, - не обратив внимания на ее фразу, продолжила я, - в котором уже давным-давно застоялась вода и ничего не меняется. И никогда не изменится. А он мне показал, что я не хочу быть болотом, я хочу быть речкой. Речкой, стремительно несущейся к своим целям…

- Твои философские сравнения начинают меня пугать. Ты кроме ликера точно больше ничего не пила?

Я тяжело вздохнула и уставилась в пол. Сама от себя никогда бы такого не ожидала.

- Мам, ты тут? – вдруг послышалось из коридора и мы с Анькой как по команде повернули голову на звук голоса Веника, Анькиного сына. За своими страданиями я даже не услышала, как кто-то вошел в квартиру.

- Сыночка, мама немного занята, - прокричала она.

- Мам, ты опять вчера ходила в «Голубую лагуну»?

«Голубая лагуна» был один из самых популярных гей-клубов в городе. Анька, любившая эпатаж и экзотику, частенько туда наведывалась и имела даже несколько очень хороших знакомых среди тамошних завсегдатаев.

- А что такое?

- Ничего, твой Ромашка, обрывает телефон уже в двенадцатый раз. Не имею ни малейшего желания общаться с ним с утра пораньше и выслушивать его очередную драму, так что телефон на тумбочке в коридоре.

Не успел он это договорить, как тишина моей квартиры огласилась песней Дайаны Росс «I will survive» с Анькиного мобильника. Моя соседка выскочила в коридор. Я краем уха слышала обрывки ее разговора.

- Ромочка, ну не переживай так… Что? Ушел вчера из клуба с другим? И до сих пор не вернулся и не позвонил? Нет, ну все они сволочи… Сейчас не могу… Солнце, не раскисай, я, как только освобожусь, сразу тебя наберу… Конечно, он еще умолять будет, чтобы ты его простил… Ну все, дорогой, давай, до связи…

Повисла тишина, Анька положила трубку. Через мгновение она вернулась в комнату.

- Ну и день сегодня начался! Прямо утро разбитых сердец, - моя соседка вздохнула и взглянула на меня.

Я, конечно, не была ханжой, но меня всегда поражало, как легко она могла находить с ними общий язык.

- Что случилось? – отвлекаясь на время от собственной драмы, поинтересовалась я. Не одной мне сегодня хреново.

- Да Стасик, ты же его помнишь? Сволочь, шляется со всеми подряд, а этот сидит и все ждет его дома. Вчера опять куда-то свалил и до сих пор не объявлялся.

Конечно, я его помнила. Сволочью Стасиком был высокий, выше меня почти на две головы, блондин с серого цвета глазами, работающий моделью. Красавец бесподобный, Анька как-то познакомила меня с ним, когда мы случайно столкнулись на лестничной клетке. Жаль, что не из нашей песочницы. Хотя за пару секунд нашего знакомства я успела почувствовать себя последней замухрышкой по сравнению с ним.

- Вот козел, - поддержала я неизвестного мне Ромашку из «женской» солидарности.

Анька хмыкнула и, убрав чашки с журнального столика, понесла их обратно в кухню. Постепенно я начала чувствовать, как мой организм расслабляется все больше, а веки сами собой слипаются. Анька явно переборщила с дозой успокоительного. Угнездившись на диване, я начала проваливаться в сон. Кто-то заботливо укрыл меня теплым и мягким плюшем моего пледа, и я уснула крепким сном.

Когда я проснулась, было уже темно. Я весь день проспала как убитая. От неудобной позы, в которой я лежала на диване, занемели мышцы шеи и спины. Голова была как чумная, но спать больше не хотелось. Прошлепав в кухню, я открыла холодильник и уставилась на набор варенья трех сортов, десяток яиц и полупустую банку консервированных помидоров. Мышь еще не повесилась, но уже однозначно натирала веревку мылом.

Захлопнув дверцу холодильника, я прошлепала к плите и поставила чайник, внезапно обнаружив стоящую там сковородку. Ну, Анька! Просто спасла меня от голодной смерти – под крышкой оказалась курица с рисом. Я достала из выдвижного ящика вилку и, переставив сковородку на обеденный стол, с жадностью начала поглощать еду, не удосужившись ее разогреть и пересыпать себе в тарелку.

Когда с моим поздним ужином было покончено, я заварила свежий ромашковый чай с мятой и с удовольствием выпила большую чашку этого ароматного напитка. Я запрещала себе думать и вспоминать о Максе. Как только мои мысли начинали развиваться в опасном направлении, я сразу же переключала свое внимание на что-нибудь другое. Больно только поначалу, потом это забудется. Я не могу подвести Влада, он этого не заслуживает.

Чтобы окончательно отвлечься, я решила поработать и загрузить свой мозг другой информацией. Обыскав весь дом, и не найдя своего ноутбука, я вспомнила, что последний раз видела его в квартире у Влада. На часах было девять вечера и, представив себе еще одну ночь наедине с собой и своими мыслями, я решительно взяла ключи и направилась к нему. Мой будущий супруг вернется только завтра, а ноутбук нужен мне сейчас.

Поднявшись в халате и тапочках на этаж выше, я вставила ключ в замочную скважину и провернула его. Странно, обычно, когда Влад уезжал куда-то, он запирал дверь на два оборота ключа, а сейчас она была закрыта на один. Не придав этому факту особого значения, я дернула ручку и вошла в квартиру. Вот так сюрприз! В ванной горел свет и оттуда раздавался шум воды. Неужели раньше вернулся? Не особо горя желанием сейчас с ним сталкиваться, я тихонько прошагала сначала в большую комнату и, включив свет, осмотрела ее. Там где мой ноутбук гипотетически мог быть, его не было, поэтому наверняка, он в спальне. Я погасила свет и также тихо прошла туда. Повернув ручку, я толкнула дверь в надежде быстренько забрать свою пропажу и вернуться домой, но вместо ноутбука в спальне Влада была найдена пропажа несколько другого характера.