Стояло на редкость ясное утро, раннее солнце позолотило все вокруг, начертив тонкую огненную кайму вдоль поводьев, по изгибу лошадиной шеи, вокруг лица и плеч Джейми.

Он глубоко вздохнул и кивнул в сторону вересковых пустошей, на далекий перевал между двумя скалами.

— Поэтому теперь мне кажется, что я смогу совершить и второй по сложности поступок. — Он мягко пришпорил коня и прищелкнул языком. — Мы едем домой, Сасснек. В Лаллиброх.

Поначалу мы были так счастливы от того, что снова вместе и далеко от Леоха, что почти не разговаривали. Донас без натуги вез нас обоих по ровной вересковой пустоши, я обнимала Джейми за пояс, наслаждаясь ощущением нагретых солнцем мышц под щекой. Неважно, какие трудности ждали нас впереди — я понимала, что их очень много — мы вместе. Навсегда. И этого было достаточно.

Когда первое потрясение от счастья переплавилось в горячность товарищества, мы опять начали разговаривать. О местах, которые проезжали. Потом, осторожно, обо мне, о том, откуда я. Его приводили в восторг мои описания жизни в двадцатом веке, хотя понятно было, что многое из рассказанного мною казалось ему волшебными сказками. Особенно Джейми нравились описания автомобилей, танков и аэропланов, он заставлял меня рассказывать о них снова и снова, как можно подробнее. По молчаливому соглашению мы избегали упоминаний о Фрэнке.

Шли дни, мы ехали все дальше, и беседы вернулись к нашему сегодня: Каллум, замок, охота на оленей и герцог.

— Он кажется славным малым, — заметил Джейми. Дорога сделалась хуже, он спешился и теперь шел рядом.

Беседовать так оказалось проще.

— Мне тоже так показалось, — ответила я. — Но…

— О да, в наши дни нельзя придавать большого значения тому, каким человек кажется, — согласился Джейми. — И все-таки мы поладили, он и я. Вечерами мы сидели и разговаривали у очага в охотничьей хижине. Он намного умнее, чем кажется. Он понимает, какое впечатление производит его голос, и, по-моему, пользуется этим, чтобы выглядеть немного дураком, в то время как ум-то никуда не девается, работает.

— Хм-м. Этого-то я и боялась. Ты… рассказал ему?

Он пожал плечами.

— Кое-что. Разумеется, он знает, как меня зовут, еще по прошлому разу в замке.

Я расхохоталась, вспомнив, что тогда произошло.

— А ты… э-э… напомнил ему об этом?

Джейми ухмыльнулся. Осенний ветер трепал его волосы.

— Ну, чуть-чуть. Он один раз спросил, страдаю ли я все еще животом Я сделал серьезное лицо и ответил, что обычно нет, но мне показалось, что вот прямо сейчас начинаются спазмы. Он засмеялся и говорит, мол, он надеется, что это не причиняет неудобств моей красавице-жене.

Я тоже засмеялась. В данный момент не имело большого значения, что герцог может или не может сделать. Но все же в один прекрасный день он может оказаться полезным.

— Я рассказал ему немного, — продолжал Джейми. — Что я вне закона, но не виновен, хотя шансов доказать это у меня почти нет. Мне показалось, что он посочувствовал, но я на всякий случай не делился обстоятельствами, и уж конечно не сообщил, что за мою голову назначена цена. Я еще не решил, можно ли ему все это доверить, как тут… ну, как раз в лагерь ворвался Элик, как будто у него на хвосте висел сам дьявол, и мы с Муртагом точно так же помчались прочь.

Я тут же вспомнила.

— А где Муртаг? — спросила я. — Он отправился с тобой в Леох? — Я очень надеялась, что этот маленький член клана не ввязался в ссору ни с Каллумом, ни с жителями Крэйнсмира.

— Выехал со мной, да только его конь — не ровня Донасу. Эй, Донас, то buidheag, ты ведь у меня крепкий малыш? — Он похлопал по сияющей шее гнедого, и Донас зафыркал и встряхнул гривой. Джейми посмотрел на меня и улыбнулся.

— Не тревожься о Муртаге. Эта веселая птичка не пропадет.

— Веселый? Муртаг? — Это слово казалось весьма неподходящим. — Не думаю, чтобы я хоть раз видела его улыбку. А ты?

— О да. Уж не меньше, чем дважды.

— А сколько лет ты его знаешь?

— Двадцать три. Он мой крестный.

— О. Что ж, это кое-что объясняет. Мне бы и в голову не пришло, что он начнет беспокоиться из-за меня.

Джейми потрепал меня по ноге.

— Конечно, он беспокоился. Он тебя любит.

— Поверю на слово.

Добравшись таким образом до недавних событий, я втянула в себя побольше воздуха и спросила о том, о чем ужасно хотела узнать.

— Джейми?

— Да?

— Гейлис Дункан. Они… они ее в самом деле сожгут?

Он посмотрел на меня, слегка нахмурился и кивнул.

— Думаю, да. Хотя не раньше, чем родится ребенок. Это тебя и тревожит?

— И это тоже. Джейми, посмотри вот на это.

Я попыталась подтянуть пышный рукав, но ничего не получилось, и тогда я просто спустила рубашку с плеча, чтобы показать ему след от прививки.

— Боже праведный, — протянул Джейми, когда я все объяснила, и остро взглянул на меня. — Вот почему… она что, тоже из твоего времени?

Я беспомощно пожала плечами.

— Не знаю. Все, что можно сказать — она, вероятно, родилась после 1920 года Тогда стали прививать всех. — Я обернулась назад, но низко висящие тучи скрыли скалы, которые теперь отделяли нас от Леоха. — Думаю, никогда уже не узнаю… теперь.

Джейми взял Донаса под уздцы и повел в сторону, в небольшую сосновую рощицу, к берегу небольшой речушки. Там он взял меня за талию и аккуратно поставил на землю.

— Не горюй по ней, — твердо сказал он, обнимая меня. — Она порочная женщина. Пусть и не ведьма, зато убийца. Она убила своего мужа, так?

— Да, — содрогнулась я, вспомнив остекленевший взгляд Артура Дункана.

— Хотя я не понимаю, зачем она его убила, — изумленно покачал головой Джейми. — У него были деньги и хорошая должность. И я сомневаюсь, что он бил ее.

Я уставилась на него в гневном изумлении.

— Это в твоем понимании и есть хороший муж?

— Ну… да, — нахмурился он. — чего еще она могла хотеть?

— Чего еще?.. — Он меня так потряс, что некоторое время я только молча пялилась на него, потом соскользнула на траву и захохотала.

— Да что смешного? Я так понял, что это было убийство?

Он все же улыбнулся и обнял меня.

— Я просто подумала, — опять фыркнула я, — если, по-твоему, хороший муж — это человек с хорошей должностью и деньгами, который не бьет свою жену… какой тогда муж ты?.

О, — ухмыльнулся он. — Ну, Сасснек, я никогда и не говорил, что я хороший муж. Да и ты тоже, между прочим. Помнится мне, ты называла меня садистом и другими словами, которых я не буду повторять приличия ради. Только не хорошим мужем.

— Ну и ладно. Тогда я не буду чувствовать себя обязанной травить тебя цианидом.

— Цианидом? — с любопытством посмотрел он на меня. — А это еще что такое?

— То, что убило Артура Дункана. Чертовски быстрый и сильный яд. Весьма распространен в моем времени, но не здесь. — Я задумчиво облизала губы. — Я ощутила его вкус на губах, и этого хватило, чтобы все лицо онемело. Он действует почти мгновенно, как ты сам видел. Я должна была понять еще тогда — в смысле, про Гейлис. Думаю, она сделала его из персиковых или вишневых косточек, хотя это дьявольская работа.

— Она хоть объяснила тебе, почему убила его?

Я вздохнула и потерла ногу. Башмаки я потеряла еще во время битвы на озере. Мои ступни не были такими затвердевшими, как у Джейми, поэтому в них постоянно впивались колючки.

— И это, и многое другое. Если в твоих седельных сумках есть что-нибудь перекусить, вытаскивай, и я тебе все расскажу.

Мы въехали в долину Броха Туарах на следующий день. Пока спускались, внизу, у подножья горы, я заметила одинокого всадника, скачущего вроде бы в нашу сторону. Это был первый человек, которого мы увидели, покинув Крэйнсмир. Всадник был коренаст и выглядел зажиточным, одет в прочный сюртук из серой саржи, оставлявший на виду не больше пары дюймов бриджей, на шее — длинный белоснежный шарф.