– Безнадежны, – вздохнул он.

Дурман бросила взгляд на меня, потом на Маленького Скорпиона и нерешительно выдавила вопрос, который давно ее мучил:

– Ты снова уйдешь?

Не глядя на девушку, он отрицательно покачал головой. Я не решился продолжить расспросы, чтобы случайно не огорчить Дурман. Впрочем, она и сама, наверное, почувствовала, что Маленький Скорпион говорит ей неправду.

Он отдохнул еще немного и сказал, что хочет повидаться с отцом. Дурман промолчала, но видно было, что она твердо решила следовать за ним. Поняв, что его ложь раскрыта, Маленький Скорпион беспокойно заходил по комнате; я не мог поддержать его, потому что меня сковывал взгляд девушки. Наконец Дурман не выдержала в расплакалась.

– Куда пойдешь ты, туда и я!

Он опустил голову, подумал.

– Хорошо!

Я тоже заявил, что пойду вместе с ними, хотя вовсе не жаждал увидеть Большого Скорпиона.

Мы двинулись на запад, но весь народ, даже солдаты, шел навстречу.

– Почему они идут сюда, если враг на западе? – невольно спросил я.

– Потому что на востоке безопаснее! – скрипнул зубами Маленький Скорпион.

Нам встретилось множество старых и новых ученых, которые шествовали по разным сторонам улицы, необычайно радостные.

– Мы идем к императору! – крикнули они Маленькому Скорпиону. – Его Величество приказал созвать научную конференцию, поскольку оборона страны – общее дело и пальма первенства принадлежит здесь ученым. Перед нами стоит множество вопросов, например: сколько солдат на фронте, захватят ли враги Кошачий город. Если они действительно намерены его захватить, то мы посоветуем Его Величеству передвинуться еще дальше на восток. Мудрый император, он не забывает об ученых. Мудрые ученые, они до конца верны императору!

Окрыленные надеждой увидеть Его Величество, ученые даже не обратили внимания на то, что Маленький Скорпион ничего не ответил. Но едва эта ликующая группа прошла, как появилась другая, с понурыми, убитыми лицами.

– Помогите нам, господин! Почему Его Величество не пригласил нас на научную конференцию?! Ведь найди знания, наши добродетели ничуть не меньше, чем у этих мерзавцев! Если мы не попадем на конференцию, то нас вообще перестанут называть учеными! У вас такие связи, господин, походатайствуйте, чтобы нас не обошли приглашением!

Маленький Скорпион по-прежнему молчал, однако на этот раз его молчание было воспринято иначе.

– Если вы не поможете нам, мы начнем критиковать правительство, и тогда всем достанется!

Схватив Дурман за руку, Маленький Скорпион пошел быстрее. Ученые в голос зарыдали.

Показался строй каких-то особых солдат, у которых на шее висели красные шнуры. Я никогда не видел подобной армии, но не решился тревожить вопросом Маленького Скорпиона, уже достаточно взбешенного учеными. Однако он заметил мое недоумение и горько рассмеялся:

– Это так называемая красноверевочная, или государистская, гвардия. Красные шнуры – ее отличительный знак, как и в других странах. Но там государизм означает крайний, даже фанатический патриотизм, а наша красноверевочная гвардия из того же патриотизма стремится в местечко: поспокойнее, где ей ничто не угрожает. Ведь если иностранцы перебьют ее, она больше не сможет проявлять свою любовь к родине!..

Один из гвардейцев ехал на головах десяти с лишним людей-кошек, и шнур на его шее был особенно толстым.

– Это командующий красноверевочной гвардией, – тихо добавил Маленький Скорпион. – Он намерен сосредоточить в своих руках всю государственную власть, потому что другие страны таким способом стали сильнее. Сам-то он и теперь сильнее остальных, то есть хитрее. Я убежден, что сейчас он едет за императором только для того, чтобы осуществить свой план. Убежден!

– Может быть, тогда ваша страна действительно станет сильнее? – заколебался я.

– Нет. Хитростью можно только захватить власть, а не укрепить страну. Он поглощен собственным честолюбием, но никак не заботами о государстве. Настоящий патриотизм – это борьба с врагом.

Я понял, что междоусобицы людей-кошек были своеобразной приманкой для вторжения иностранцев. От шнуров красноверевочной гвардии у меня зарябило в глазах: передо мной расстилалось зловещее кровавое море, по которому плыли гвардейцы.

Мы уже вышли из Кошачьего города, и я почему-то подумал, что могу больше не увидеть его. Вскоре нам встретилась еще одна процессия: странные существа с блаженно глупыми мордами и с травинками в лапах. Дурман, давно не подававшая голоса, воскликнула:

– О, святые идут!

– Что? – гневно спросил Маленький Скорпион, который раньше никогда не сердился на девушку.

Она робко уточнила:

– Нет, нет, я в них не верую.

– О каких святых идет речь? – осведомился я, надеясь, что мое неведение отвлечет Маленького Скорпиона.

Маленький Скорпион долго молчал и вдруг сам задал мне вопрос:

– Скажи, каков основной недостаток людей-кошек?

Я не знал, что ответить, и когда мой приятель сказал: «Глупость!» – искренне обрадовался, что это он говорит не про меня.

– Да, – продолжал Маленький Скорпион, – глупость – наша главная беда, потому что мы обычно подражаем другим, делаем вид, будто все знаем в понимаем, а на самом деле не знаем и не понимаем ничего. В минуту настоящей опасности мы, забыв о своих претензиях, зовем маму, как дети, и тогда обнажается пустота наших душ, вся наша глупость. Наши мяуисты, например, вопят о великом святом Мяу. Сейчас они эвакуируют его приближенных, рядовых «святых», которые умеют только держать травинку перед своим вождем. В мире нет никого тупее и глупее их.

Сначала мы отмахиваемся от проблемы, а когда разрешить ее уже нельзя, призываем на помощь святых. Нет, наша гибель неизбежна. Если дурно организованные экономика, политика, образование, армия могут погубить государство, то массовая глупость способна погубить всю нацию, потому что глупцов попросту презирают. Захватив вашу страну, враги полностью уничтожат нас, и никто из соседей не вознегодует. Скот пошел под нож – что в этом особенного? Люди всегда жестоки к тем, кого презирают.

Я очень хотел познакомиться с кошачьими святыми поближе, но боялся потерять Маленького Скорпиона и Дурман. На отдых мы расположились в деревушке, которая представляла собой несколько полуразвалившихся домиков без единого жителя.

– Во времена моего детства эта деревня выглядела иначе. Как быстро все приходит в запустение, – задумчиво сказал Маленький Скорпион.

Я не знал, отчего погибла деревня, но не стал донимать его расспросами, потому что уже слышал о нескольких странных революциях, а за ними – войнах, после которых никто не знал, что делать. Все то же невежество и ханжество, каждый переворот сопряжен с увеличением армии, с ростом числа алчных чиновников. Крестьяне голодают, даже если трудятся в поте лица, и бегут в город или за несколько дурманных листьев пополняют собой армию. Да, опасное это дело – революция без подлинной цели! Ничто не спасет людей-кошек, если они не поймут, что их душит собственная глупость.

Вдруг Дурман вскочила и закричала:

– Глядите, глядите!

На западе клубилась огромная туча серого песка, словно поднятая налетевшим вихрем.

Губы Маленького Скорпиона задрожали.

– Это бегут отступающие солдаты!

– Спрячьтесь! – приказал Маленький Скорпион без страха, но и без тени прежней иронии. – Наши солдаты не очень бойки в наступлении, во отступают как безумные. Друг, поручаю Дурман тебе!

Горящими глазами он смотрел на запад, а руки его тянулись к девушке, точно он хотел приласкать ее. Дурман взяла его за руку и, дрожа всем телом, прошептала:

– Мы умрем вместе!

Я не знал, что делать: прятать Дурман или остаться с ними. Смерть меня не страшила, но я хотел принести хоть какую-нибудь пользу. Впрочем, если на нас обрушится несколько сотен обезумевших солдат, то не поможет даже мой пистолет. Схватив друзей за руки, я хотел броситься с ними в первую попавшуюся хижину, чтобы потом, когда отряд промчится мимо, поймать одного из отставших солдат и узнать, что происходит на фронте.