Сема снисходительно улыбался, и на его лице появлялось выражение самоуверенности и превосходства над окружающими.

Сбиваясь буквально с ног, отказывая себе во многом, родители стремились оградить сына от малейшего трудового усилия, если оно не связано с музыкой. Сердобольная мамаша сама причесывала, одевала, кормила его, сама убирала по утрам его постель.

Так родители уродовали, калечили ребенка, делая из него индивидуалиста — барчука.

Родители относились к сыну, как к взрослому члену семьи, и он как равный принимал участие во всех семейных разговорах; в результате он начал дерзить и никак не мог понять разницы между собой и старшими. У него выявились новые черты характера: раздражительность и эгоизм.

Мальчика водили к докторам. Он глотал порошки, микстуры, ему делали внутривенные вливания глюкозы. Это не помогало. Он сделался бледным, физически слабым подростком. Стал безразличен и к музыке. Да и педагог сознался, что особых способностей у Семы нет. Одним словом, ничего путного из него не выходило. У мальчика с детства было сильное желание стать военным, наблюдалась склонность к военным играм. Мои знакомые несколько раз просили меня показать Сему профессорам — специалистам по детской психиатрии. Они рассказывали мне о симптомах его нервной болезни, просили лечить его гипнозом или сном. Я осмотрела мальчика и сказала, что это не поможет, объяснила, в чем суть его болезни, и посоветовала прежде всего применить простое средство — приучить «вундеркинда» убирать свою постель.

Мальчик решил, что этим его хотят ущемить в каких-то правах. Сопротивление и грубость стали его постоянной реакцией на попытку родителей направить сына на должный путь. Родители оказались бессильны. Тогда, учитывая склонность Семы, я посоветовала отдать его на обучение в Суворовскую школу. Мальчик оживился и только об этом стал мечтать. Родители с болью в сердце поставили крест на его «музыкальной карьере» и послушались моего совета. И что же? Сейчас Сема — бравый суворовец.

Новая здоровая среда выправила недостатки родительского воспитания.

Нельзя родителям, воспитывая своего ребенка, прощать ему самодурство, капризы и исполнять все его прихоти. Из такого «чада» вырастет одно из тех существ, которых народ в своей житейской мудрости презрительно называет «барчуками» или «маменькиными сынками».

Барчуки — это пережиток буржуазной системы воспитания. Социалистическому обществу барчуки не нужны. Более того, они вредны, потому что из барчука постепенно вырабатывается мелкий себялюбец и бездельник, существо, лишенное чувства ответственности перед обществом и пасующее перед малейшими трудностями. Ребенок привыкает к безоговорочному выполнению его капризов, вырастает эгоистом, считающим себя «пупом земли». Он противопоставляет себя коллективу, отвергает мнение и решение коллектива, если его желание отказываются удовлетворить.

В романе «Молодая гвардия» показан жизненный путь такого барчука — Стаховича. «С детских лет он привык считать себя незаурядным человеком, для которого не обязательны обычные правила человеческого общежития»; он «умел в отношениях с товарищами подчеркнуть свое превосходство». Эти воспитанные с детства чуждые советским людям качества Стаховича логически завершаются преступлением: в трудную минуту барчук изменил Родине, предал своих товарищей. Это, конечно, крайний, доведенный до предела, случай.

Привычка получать от родителей все, чего душа захочет, неумение преодолевать трудности приводят к тому, что малейшие невзгоды, незначительные препятствия ставят человека в тупик.

Бывает так, что человек чувствует свою физическую и психическую неполноценность, однако причину этого ищет не там, где надо. Человек не может или не в состоянии понять, что всему виной неправильное воспитание. Вот он и начинает лукавить, сваливает все на тех кто ему противоречит, мешает, противостоит, кто борется с его индивидуалистическими привычками.

Преувеличенная и неправильная забота родителей о здоровье детей — вызовы врачей по каждому пустяку, всякого рода сомнительные советы родных, тревоги и волнения — может сделать ребенка чересчур впечатлительным, тревожно-мнительным, нервозным себялюбцем, создает барчуков!

Эта студенческая вечеринка мало чем отличалась от вечеринок прошлых. Только сейчас молодежь собиралась не в общежитии, а в двух смежных комнатах родителей Эммы К.

— Мама! — заявила Эмма — студентка второго курса консерватории, — вы только, пожалуйста, с отцом «эвакуируйтесь!»

И послушные родители на одну ночь «эвакуировались» к родственникам. Дети так редко веселятся!

Правда, отец немного поворчал, но жена уговорила его, что ничего случиться не может, тем более что в квартире еще оставалась соседка Серафима Петровна.

Да и ребята, студенты, плохого себе не позволят… А мы будем только стеснять молодежь. Так уговаривала Эммина мама папу.

Сокурсницы Эммы радовались, готовясь повеселиться на славу! С ними была Лиля — рыжеватая девушка, новая Эммина приятельница, которая родителям не очень нравилась. Год назад она окончила школу и осталась дома, никуда не поступила.

Эмма и ее подруги были одеты обыкновенно, а на Лиле все поражало: французские легкие, как пух, перепончатые туфельки с каблучком-гвоздиком, чулки перлон с немецкой маркой, на слишком открытые плечи был наброшен индийский газ с прожилками золотой парчи и с меткой «Калькутта».

Лиля быстро освоилась в квартире и деловито спросила:

— Сколько будет вина?

Она высказала мнение, что неинтересно, когда у мальчиков не кружится голова, необходима водка или что-нибудь вроде коньяка, рома.

Мальчики были самые обыкновенные — студенты. Но двое-трое из них оказались сметливыми. В кармане пиджаков, недорогих, но застегнутых по моде на одну пуговицу, эти молодые люди принесли еще бутылочку «белоголовой» и шедевр вечера — ром «Порто-Рико».

Вечеринка обещала быть интересной. И, действительно, вначале все веселились. Один из юношей, Миша, студент Литературного института, все время поглядывал на Эмму. Глаза ее напоминали ему героиню одного индийского фильма. И в самом деле глаза Эммы были хороши: большие, блестящие, доверчивые. Правда, у нее несколько широковат улыбчивый рот, но в общем девушка симпатичная. После первой же рюмки Миша стал произносить тосты в стихах:

или:

Все понимали, что это относится к Эмме, кричали ура и требовали новых тостов.

Эмме, как и любой девушке, внимание нравилось. Настроение было приподнятое. Она охотно, с темпераментом играла на пианино. После бравурного вальса Штрауса Миша дольше всех хлопал в ладоши. Он предложил выпить за Эмму, за ее талант! Ром сделал его смелым, несдержанным. Он взял Эмму за руку и стал ей что-то шептать.

Вначале Эмма все принимала за шутку и восторженно смеялась. Все теперь казались ей милыми, хорошими, а Миша, конечно, лучше всех.

Известно, что спиртные напитки вызывают иллюзию хорошего настроения, даже счастья. Человек теряет возможность критически оценивать свое поведение. Этому сопутствует двигательная и речевая активность. Под влиянием спиртного люди слишком много говорят, шумно передвигаются и совершают поступки, которые в трезвом виде не сделали бы.

Человек «под градусами» начинает «изливать свою душу», говорит и действует «без тормозов». От безделицы он может войти в веселый раж, от пустяка — разгневаться.

Неизвестно почему, но так уж повелось: рюмка водки полагается там, где люди собираются повеселиться. Как будто бы в этом нет ничего зазорного. Но вот что удивительно! Оказывается, рюмка водки обладает коварным свойством розовых очков. А ведь не все юноши и девушки знают об этом.