Да и я, чего уж скрывать, тоже радовалась таким переменам. Теперь можно было почти пять, а то и шесть месяцев, будучи беременной, ходить в гости и гулять в многолюдном парке. Вот и сейчас, опасаясь, что меня может продуть, когда простывать никак нельзя, Меган принесла шаль. В августе у нас родится еще один ребенок. Доктор говорит, что, судя по форме живота, должна быть девочка. Во всяком случае, я и Себастьян очень на это надеемся.
Рожать третий раз я уже нисколечко не боялась. Это в первый я нервничала едва ли не до обмороков, опасаясь, как все пройдет, а теперь особо не беспокоилась. Доктор Коул, принимавший у меня все предыдущие роды, был надежным врачом, так что волнения излишни.
Единственное жалко, что этим летом я не вывезу мальчишек в Адольдаг – просто не рискну отправиться в путешествие в тряском экипаже. Придется им оставаться в столице, разве что с отцом на пару недель съездят, а больше не получится. Хотя Себастьян – отличный отец, но даже он не в состоянии справиться с их неуемной энергией. Да и я не хочу дольше, чем на этот срок, расставаться с ними.
Усадьбу мы отстроили в первый же год, как поженились. Теперь там шикарный загородный дом с великолепным садом и кучей приусадебных зданий, а также с домиком для гостей, где порой так чудесно уединяться. И теперь каждое лето с детьми я проводила там, копаясь в саду, занимаясь посадками и заготовками. Себастьян почти на два месяца забрасывал свою важную работу и присоединялся к нам, рыбача, купаясь и загорая с мальчишками на берегу местной мелкой речушки, пока я с бабушкой Фани и Дейдрой проводила время у плиты за варкой очередной порции душистого варенья. По вечерам на веранде мы с домочадцами садились пить чай, и я, окунувшись с головой в довольство и летнюю негу, чувствовала себя этакой беззаботной дачницей, угодившей в прошлое, или, как еще шутя я называла себя, средневековой домохозяйкой, у которой счастье – это ее семья.
Я чрезвычайно рада, что муж после рождения первого сына оставил свою опасную должность… вернее, не совсем оставил, он как был, так и есть второе лицо советника в тайной канцелярии, но уже самолично не мотается по стране. Теперь за него это делают другие, а он руководит. Так что я могу быть спокойна за него. А спокойствие сейчас для меня много значит!..
Улыбнувшись, я прижала ладонь к животу. Малышка уже толкается. Не знаю, как ее назовем, но… Герцог опять вывалится с каким-нибудь жутко старинным, овеянным славой и легендами, но непроизносимым именем, а я буду настаивать, чтобы было похоже на то, как в моем мире. Так, кстати, имена сыновьям и давали: Александер от Саши и Николас – от Николая. Ладно, поживем – увидим! Все равно последнее слово будет за мужем. Ну, почти…
Правда, в прошлом месяце нам немного бывшая свекровь помотала нервы, но это уже воспринималось как неизбежное зло, как неурочный дождь во время уборки урожая. Она пару раз в год наезжала к нам, чтобы чего-нибудь вытребовать или просто кровь попортить, но не более. Когда она узнала, что мы с Себастьяном венчанные душами, то поняла, что ее план иметь внуков был провальным с самого начала, но тем не менее не упускала возможности как-либо поддеть меня.
Хотя в последний приезд я заметила, что она довольно много времени уделила Александеру. Вряд ли она вынашивала план мести – настроить сына против матери: ей уже, как и любой женщине в возрасте, больше хотелось растить внуков, чем жаждать крови. Да и я была не против, чтобы у мальчиков однажды появилась бабушка. Чем черт не шутит?! Она же далеко не глупая женщина, раз на протяжении стольких лет умудрилась удерживать мужа в узде, утаивая от него приумножаемый капитал. Так что для мальчишек такая бабушка была бы в самый раз.
Моя жизнь, несмотря на то, что зачастую дни были наполнены заботой о близких, не свелась к трем «к»: то есть Kinder, Kuche, Kirche, а была весьма насыщенной. Во-первых, Ковали нет-нет да и обращался с каким-нибудь вопросом. Конечно, теперь его интерес был уже не столь бурным, и каждый день он меня не допытывал о новинках, но раз в месяц заглядывал к нам точно. Кстати, я подружилась с его женой – милейшей женщиной с таким же пытливым умом, как у мужа. Порой она давала весьма дельные советы. Во-вторых, с ее высочеством у нас сложились весьма дружеские отношения, и я иногда рассказывала кое-какие эпизоды или интересные моменты из моей прежней жизни, а она интерпретировала их согласно веянию времени и культуры и применяла. Во всяком случае, теперь женщины обладали гораздо большей свободой, нежели семь лет назад. Да и в быту и медицине удалось кое-что изменить в лучшую сторону. Начальное образование подтянуть… А ведь было и в-третьих, в-четвертых и в-пятых, а порой – в-шестых…
Оставалось еще немного времени, и мы отправимся домой. Младшего надо будет уложить спать, а Алекса, если не уснет рядом с братом, отправить заниматься музыкой. Откровенно говоря, я не хотела мучить мальчишку разучиванием гамм, но герцог с мужем в два голоса настаивали, что джентльмена нужно воспитывать с малых лет. Ох уж эти предрассудки! По мне бы, пусть с мальчишками по двору мяч гонял – все полезней, нежели бряцание по клавишам в душной комнате. С одной стороны, они аристократы бог знает в каком поколении, и им виднее. Но, с другой стороны, я – мать, я лучше знаю! Вернее, сердцем чувствую…
– Леди, Николас промочил ноги! – Я обернулась: ко мне спешила Меган с сыном на руках. – Я его не удержала, и он все же умудрился залезть в пруд. А вода там холоднючая! Надо немедленно везти домой. Я сейчас кликну Питера и…
Меган неугомонна и, как всегда, семь дыр на одном месте вертит. Не успела мне все сказать, а уже унеслась с довольно восседающим на руках мальчишкой к экипажу. Я окликнула Алекса, тот с большой неохотой оторвался от игры с ребятишками и, расстроенный, цепляя ногу за ногу, поплелся со мной рядом. Чтобы хоть как-то утешить его, пришлось пообещать, что в воскресенье отец возьмет его на прогулку одного, тогда как я останусь с Николасом. Довольный, мальчишка побежал вперед, к воротам парка. А я шла следом за ним, даже не скрывая невольно расползающуюся на губах улыбку.
Сегодня Себастьян обещал быть дома с обеда, и мы сможем, когда мальчишки утихнут, просто побыть вдвоем, попить чай, поболтать о том о сем. Я буду смотреть в его серые глаза и улыбаться, а он, начав рассуждать о чем-нибудь, вдруг прервется на полуслове, встанет, подойдет ко мне и обнимет со спины, положив руки на живот. А потом станет шептать на ушко всякие нежности.
За все время, что мы вместе, я ни разу не пожалела, что однажды, поддавшись очарованию вечернего неба, решила пойти с работы пешком домой через зимний парк. И знаю, что не пожалею никогда.
