Впрочем, и Джастин страдал. Как и Меган, он потерял аппетит и почти не спал. Граф осунулся и не казался бледным лишь потому, что цвет его лица скрывал загар. Джастину очень не хватало Меган, причем жаждал он не только физического обладания – нет, граф соскучился по ее улыбке, по фиалковым глазам, по ее мелодичному смеху… Ему хотелось говорить с ней, вдыхать аромат ее тела. Джастину казалось, что никогда в жизни ему не было так трудно.

Он никогда не любил и думал, что этого чувства вообще не существует. Когда его друзья говорили о любовном томлении, граф лишь посмеивался над ними. От его внимания не ускользало, что молодые леди норовили за «любовь» получить одно – обручальное кольцо, из этого граф заключил: цель у молодых девиц нехитрая – поймать мужчину в сети брака. И он частенько спрашивал себя, как долго длится эта так называемая любовь. Судя по всему, не очень-то долго.

Кстати, и свои страдания Джастин объяснял плотской неудовлетворенностью. Он был уверен, что стоит ему пару раз провести с Меган ночь, как его мучения прекратятся. В этом-то и была проблема: граф не мог заниматься любовью с воспитанницей. Будь он в городе, все проблемы решились бы мгновенно – Джастин никогда не страдал от нехватки женского внимания. Однако в Маамз-Кросс-Корте все было иначе. Правда, вокруг были женщины – девушки-служанки и местные крестьянки, и граф уже начал подумывать о том, как бы хладнокровно соблазнить одну из них. Пока что ему оставалось лишь ждать, когда за Меган приедет карета и увезет ее подальше, потому что близость девушки все больше сводила его с ума. Он полагал, что, когда страдания закончатся, он успокоится.

Но прошло уже двенадцать дней, а экипаж все не появлялся. Меган не знала, радоваться ей или огорчаться. Даже мысль о разлуке с графом была ей ненавистна, но, с другой стороны, она понимала, что так ей будет легче. Любить и никогда не быть с любимым?.. Это ужасно!

Целый день Меган почти ничего не ела, а теперь наступила бессонная ночь. Выбравшись из кровати – точной, только уменьшенной копии кровати Джастина, – Меган зажгла свечу. Может быть, подумала она, ей удастся заснуть, если она немного поест.

Комната девушки находилась в конце коридора второго этажа, делившего правое крыло особняка пополам. Спальня Джастина была в этом же коридоре, но на некотором расстоянии от покоев Меган. Девушка полагала, что Джастин давно спит, она понимала, что он придет в ярость, если узнает, что она подходила к его дверям, но, несмотря ни на что, направилась по коридору к заветной двери. Огонек свечи освещал коридор мерцающим светом. Внутренне сжавшись как пружина, она и мысли не допускала, что войдет в его спальню. Точнее, стоило ей лишь подумать об этом, как она начинала дрожать. Войти к Джастину – значит потерять остатки стыда.

В доме было темно и тихо. Слуги давно спали. В спальне Джастина тоже была тишина, из-под двери не проглядывал свет. «Чего ты ждала? – спрашивала себя Меган. – Что граф мучится от бессонницы из-за тебя?»

Прикусив губу, девушка отвернулась от двери. Как глупо торчать в темноте! Он не хочет видеть ее, так что она тут делает?! Пора наконец понять, что он равнодушен к ней, – понять и успокоиться.

Меган успела сделать несколько шагов, как вдруг из спальни графа донесся ужасный грохот. Что-то, кажется, упало. Затем Меган услышала стон и сдавленные проклятия. Почему ругался Джастин? Боже, что причинило ему боль? Забыв о приличиях, Меган бросилась к двери. Задержавшись на мгновение, она сделала глубокий вдох и, повернув ручку, вошла в спальню графа.

– Джастин! – позвала Меган.

Войдя в спальню, Меган остановилась и подняла свечу повыше.

– Дьявольщина!

Держа свечу над головой, девушка сделала несколько неуверенных шагов на голос. Прищурившись, она увидела у камина два кресла, но они были пусты.

– Не забудь напомнить мне, чтобы тебе купили халат! Эти твои прозрачные рубашки просто неприличны! – услышала она ворчливый голос, доносившийся откуда-то с пола.

– Джастин! – еще раз с тревогой окликнула опекуна девушка и лишь затем увидела его.

Граф лежал на полу между камином и кроватью. Рядом валялась перевернутая табуретка, и девушка решила, что граф, очевидно, уронил ее, падая.

– С тобой все в порядке? – спросила она, спеша к Джастину.

От ее движения пламя свечи заколебалось, под тонкой тканью сорочки она казалась обнаженной.

– Еще секунду назад все было в полном порядке, – проворчал Джастин.

Не обращая внимания на его тон, Меган опустилась на колени рядом с ним. Подсвечник она поставила на пол.

– Какого черта ты здесь делаешь? – продолжал ворчать Джастин.

Меган, наклонившись к графу, уловила запах виски.

– Ты пил?! – с ужасом спросила она. Выпрямившись, девушка негодующе посмотрела на опекуна.

– А если и так, то что?

Меган осуждающе смотрела на него, и Джастин, не удержавшись, добавил:

– А вам-то какое до этого дело, мисс? Я взрослый мужчина и сам решаю, что мне делать. И уж, во всяком случае, не семнадцатилетней козявке указывать мне, как себя вести!

– Я и не указываю! Просто я услышала, как ты упал! А что бы с тобой было, если бы я не вошла? Ты бы так и лежал?!

– Это не твое дело! Нечего было сюда соваться!

– Вот еще! Посмотри-ка на себя! Костыль далеко, а ты пьян, как… сапожник!

– Вовсе я не пьян! – возмущался Джастин. – И выпил-то я всего пару стаканчиков виски! Если бы ты хоть немного разбиралась в этих вещах, то знала бы, что от такого количества у здорового мужчины даже голова не может закружиться.

– Тогда почему же ты упал? – не унималась Меган.

– Да потому что я споткнулся об эту дурацкую табуретку! – рявкнул граф.

Некоторое время глаза-фиалки в упор смотрели в глаза цвета расплавленного золота. Только сейчас Меган заметила, что волосы Джастина всклокочены, а лицо заросло щетиной. Да уж, по его виду не скажешь, что перед тобой знатный человек – граф. И манеры отвратительные.

– Если бы ты был джентльменом, тебе бы и в голову не пришло браниться в присутствии леди!

– Ну, если бы здесь и в самом деле находилась леди, то я бы, пожалуй, последил за своим языком, – парировал Джастин.

– Да ты!.. – Краска залила лицо девушки, глаза сверкнули гневом.

Джастин в жизни не видел женщины красивее. «Господи, какая мука!» – подумал он, а вслух сказал:

– В чем дело, у тебя что, слов не хватает? Так я могу тебя поучить.

– Я не нуждаюсь в твоих наставлениях. И спасибо за науку, – фыркнула девушка. На мгновение оба замолчали.

– Нет, все-таки ты скажи, как это ты услышала, что я упал? А? Неужто шум донесся до твоей комнаты! – Джастин говорил, подыскивая слова лишь для того, чтобы прервать поток картин, пронесшихся в его воображении, как они могли бы заниматься любовью.

– Я шла вниз, чтобы в кухне найти что-нибудь поесть, – пробормотала девушка.

– Подумать только! – саркастически воскликнул Джастин. – А сюда тебя каким ветром занесло? Видимо, я все-таки напился до полусмерти, мне почему-то всегда казалось, что путь в кухню в другом конце от моей спальни!

– Значит, напился! – вскричала Меган. Ничего другого ей на ум не пришло. Впрочем, похоже, он прекрасно понимал, почему она тут оказалась.

– Не думаю… – пожал плечами граф.

Джастин смотрел на воспитанницу немигающим взглядом, но она не отводила глаз. Ей казалось, что, если опекун прочтет все ее мысли, она умрет от унижения. И молила Бога, чтобы этого не произошло.

– Иди, будь добра, к себе, – резко бросил граф, но, похоже, он не сердился на нее.

– Но ты…

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, – перебил ее Джастин. – Ступай же к себе!

– Ну хорошо, я пойду к себе. А ты проваляешься тут всю ночь и умрешь от холода! – Выкрикивая свою угрозу, Меган вскочила на ноги. При этом она случайно задела дверь плечом, и та с треском захлопнулась. Звук пронесся по всему дому, и девушка виновато посмотрела на опекуна.