Так какой толк во всем этом?

Ноющее чувство страдания выворачивало его сердце наизнанку, заставляло грудь сжиматься, мучительно, невыносимо. Словно пиявка высасывала из него последние надежды, опустошая его.

«Попался, ублюдок!»

Тристан скатился с кровати, выругавшись, когда задел раненой рукой о близко поставленный прикроватный столик. Но ликование было лучшим обезболивающим. Он прижал руку к груди и мстительно улыбнулся. Над смятым одеялом кружилось что-то вроде холодного сквозняка, только это был вовсе не сквозняк.

Над кроватью на потолке был нарисован меловой круг, замысловатая вязь знаков среди гротесков. Помимо значительного улучшения ужасного дизайна комнаты, у него были и практические цели. Это была ловушка, и теперь уже не пустая ловушка. Там метался гость, вызванный и пойманный.

Раненая душа может подцепить заразу, как и любая другая часть тела. Демоны-паразиты приходили, чтобы питаться ею точно так же, как и микробы. Они раздражали мелкие царапины, заставляли их зудеть и гореть, как смертельные раны, пока вы не решали, что легче покончить со всем этим, чем продлить страдания.

И вот одно из этих существ питается депрессией, обостряя ее до невыносимого предела. Отель, куда каждый день приходили новые люди, был хорошим местом для охоты. Чем больше посетителей, тем больше шансов найти подходящих жертв. Если бы только все эти люди, решившие лишить себя жизни, знали, что во всем виноват демон. Если бы они только знали, что все может стать лучше…

Тристан превратил себя в идеальную приманку — парня, отчаянно нуждающегося в любви и одобрении и не получающего их. Демонические пиявки очень любили такую легкую добычу.

Теперь первое заклинание вызова попало внутрь круга. Еще несколько минут, и все будет кончено. Как только мерзкая тварь полностью материализуется, Тристан произнесет второе заклинание и уничтожит ее.

Водоворот, наконец, принял форму…

Но, к удивлению Тристана, под кругом появились две фигуры в форме человека, а не одна. И они боролись, или так это выглядело в тот краткий миг, когда он замедлился, пораженный неожиданностью происходящего. Затем он сделал то, что собирался — выпустил следующее заклинание, нацеленное на того, кем стала пиявка. Он ударил в одного из бойцов, и тот испарился в холодной синей вспышке. Несколько мгновений и все.

Под кругом остался только один пленник. К своему ужасу, Тристан уставился на свое совершенное подобие. Одно и то же лицо. Та же фигура. Только мужчина был голый.

— Хм, — беспечно произнес незваный гость, даже не пытаясь прикрыться. — Это было… блестяще, на самом деле.

— Демоны обычно так не говорят, — признался Тристан, несколько озадаченный его небрежным тоном.

— О, вы так быстро делаете предположения. Так уверен, что я похож на него? В любом случае. Мне любопытно. Что они обычно говорят?

— «Пожалуйста, оставьте меня в живых».

Удивительно, но демон, или кто бы это ни был, усмехнулся, как человек. Как он.

— О нет, об этом я не беспокоюсь. Ты бы уже попытался убить меня, если бы мог. Я сказал, что то, что ты сделал, было блестяще, и я говорю это серьезно. Для создания такого заклинания требуются талант и навыки. Еще это требует усилий. Это требует времени. Ты не заморочился бы подготовкой второго, поскольку, очевидно, планировал уничтожить одного-единственного демона.

— Это нелепо, — возразил Тристан. Но его противник был чертовски прав. Тристан готовил комбинированное заклинание вызова и изгнания демонов в течение двух дней, с тех самых пор, как его попросили взять это поручение. Оно было сильным, оно был эффективным. Это истощило его. Ему понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя, и еще несколько, чтобы сотворить еще одно подобное заклинание.

«Ты медленно убиваешь себя», — прошептал голос в его голове, но он привычно проигнорировал.

Это было довольно неприятно — столкнуться лицом к лицу со сверхъестественным существом без оружия. Но было и что-то еще, трепет интереса, какое-то предвкушение. Ситуация была далека от обычной, и, возможно, именно это делало ее странно волнующей.

В данный момент Тристан был в полной безопасности. Неизвестное существо все еще было заперто внутри круга и не могло выйти без его разрешения. Мысль об этом придала Тристану уверенности, хотя он все еще был потрясен неожиданным поворотом событий.

— Так кто же ты, собственно? — сурово осведомился он.

Это существо было пугающе похоже на него. Но как бы оно ни выглядело, оно явно не было человеком. Следовательно, пленник должен быть частью tenebraeactivae, активной тьмы. Одно из многих существ, всегда скрывающихся от людей, обычно со злыми намерениями.

Оно — или он? — поднял обе брови, снова очень по-человечески.

— Разве ты не знаешь? — он сел в позу лотоса и потянул за концы покрывала, чтобы обернуть его вокруг себя, как импровизированную тогу. — Полагаю, наш хозяин не сообщил тебе о моем существовании?

— Он знает о тебе?

Мужчина усмехнулся

— Конечно, он знает обо мне. Я, так сказать, одно из удобств его отеля. Приятно иметь инкуба или суккуба в таком месте, чтобы угодить самым требовательным клиентам. Во многих крупных отелях есть эскорт. Я лучше любого из них.

— Да? Почему? — спросил Тристан, все еще ошеломленный созерцанием собственного подобия, небрежно задрапированного малиновыми складками.

Злая улыбка скользнула по знакомому лицу, словно в зеркале.

— Потому что эскорт делает то, что в его силах. Я делаю то, что ты хочешь. Я превращаюсь в то, что ты хочешь. В того, которого ты жаждал любить. Я очень… изменчив. Судя по моей нынешней внешности, ты предпочитаешь мужчин. Но что еще более важно, у тебя есть проблема с симпатией к себе. Ты хочешь, чтобы тебя любили, как и всех остальных, и все же не веришь, что это возможно. Итак, прежде всего, тебе для наслаждения нужна твоя собственная любовь.

Тристан нахмурился.

— Оставим мои предпочтения и уроки психологии — прекрасно, я понял, кто ты. Но что ты здесь делал?

— На что это было похоже, а? Я охотился за ним, как и ты.

— А почему тебя это волнует?

— Мне не нравятся убийцы в моем доме. Портит мой бизнес. Я делаю людей счастливыми. Он заставлял людей умирать.

Тристан все еще сомневался.

— Кто ты — инкуб или суккуб? — уточнил он.

Существо пожало плечами, как обычно делал Тристан.

— Не такая уж большая разница, на самом деле. Инкуб происходит от слова, означающего лежать сверху, а суккуб — лежать снизу. Я могу делать и то, и другое, хотя, наверное, лучше, когда я сверху. Ну же, не смотри на меня так, будто ты никогда в жизни не видел инкуба. По крайней мере, в грязных фантазиях. Ты ведь видел? — Пауза. — Ох. Интересно. Я думал, что вы, я имею в виду магов, более мудры в мирских делах. Очевидно, нет. Разве респектабельные маги избегают непристойных историй о нас, грязных существах?

— Как ты это делаешь? — Тристан неопределенно обвел рукой свою фигуру, не находя нужных слов и совершенно игнорируя провокационный вопрос.

— Как я могу принимать разные формы? Не будь смешным. Ты задаешь такие вопросы оборотням или другим перевертышам? Если ты не можешь этого сделать, это не значит, что никто не может. — Он вдруг оживился. — Ты знаешь, что возле Оленьего рва бродит оборотень? Он любит гоняться за велосипедистами. И бегунами. Отвратительное создание. Очень одинок, как и большинство отвратительных созданий. Держу пари, он втайне не возражал бы, если бы кто-нибудь почесал его за ушами.

— Нет, я этого не знал. Я здесь новичок, — машинально ответил Тристан, а затем напомнил себе сосредоточиться на нынешней затруднительной ситуации. — Как тебя зовут?

— Почему ты спрашиваешь мое имя? Это странно. Никто не спрашивает моего имени. — Тем не менее, Тристан выжидал, и инкуб со вздохом сдался. — Ладно, хорошо. Можешь называть меня Ярек, если тебе абсолютно необходимо меня как-то называть. Конечно, это не мое изначальное имя, но, по крайней мере, оно звучит достаточно похоже. Кроме того, оно имеет приятный местный колорит. Никто не застрахован от прелестей Праги, включая меня. А ты, должно быть, Тристан, великий экзорцист, о котором все в отеле говорят. Поскольку теперь мы более или менее хорошо знакомы, надеюсь, ты не сочтешь меня назойливым, если я напомню, что все еще в ловушке. — Он указал на потолок. — Кстати, я не уверен, что Мейеру понравится новый дизайн, каким бы интересным он ни был.