Хозяин заведения встал с кресла, зашел за письменный стол и открыл ящик.

— Вот, — сказал он, бросая Франсису несколько листков для печатной машинки. — Нарисуйте и напишите основное из того, что рассказали мне.

Коплан принялся за работу. В течение четверти часа он изобразил детали, выясненные за короткое пребывание на К-3: расположение проволочных заграждений, внешние трубы, расположение радиопередатчика, места входа и выхода нефтепроводов, размещение людей на станции, в прилегающем здании и в находящемся поблизости форте.

Мало-помалу он изобразил Гарибьяну точный план местности, сопроводив рисунок комментариями, призванными показать армянину, как люди ИПК могут отразить различные попытки диверсии.

Теперь Гарибьян хорошо понимал, почему замысел взорвать насосную станцию столкнулся с огромными трудностями. Одновременно он признавал проницательность и предусмотрительность человека, собравшего все эти сведения. Этот Коплан, который был далеко не дурак, возможно, мог бы справиться с подобным заданием. Но — и это было очевидно — потом организация его использовать больше не сможет.

Как бы отвечая мыслям Гарибьяна, Франсис коснулся наиболее щекотливой темы:

— Остается узнать, как можно будет уйти потом... Если предположить, что я сумею проникнуть на станцию и установить взрывные заряды замедленного действия так, чтобы персонал этого не заметил, мне остается десять минут, чтобы исчезнуть. Как только произойдет взрыв, форт предупредит штаб в Багдаде и по нашим следам будут брошены солдаты. С того момента придется бежать с огромной скоростью. Но куда и как?

Гарибьян несколько минут молчал. Он задумчиво поглаживал свои блестящие волосы. Коплан заговорил вновь:

— Не упускайте из виду, что люди К-3 не обязательно все погибнут при взрыве. Кое-кто останется в живых... Они меня знают и поймут, что нападение организовал я. Мой словесный портрет разошлют во всех направлениях. Воспользоваться общественным транспортом — поездом или самолетом — будет невозможно. Кроме того, как вы понимаете, я не стану продолжать подготовку к операции до тех пор, пока не будут улажены два момента: выплата десяти тысяч фунтов и мой последующий уход.

Армянин сел в кресло. Забыв про свое наргиле, он взял роскошный портсигар и протянул его Коплану.

— Если вы достигнете поставленной цели, — начал он, — я буду кровно заинтересован в том, чтобы обеспечить вам надежное убежище. Во-первых, потому, что я получу доказательство, что вы ценный человек; во-вторых, ради моей собственной безопасности. Если вы попадете в руки иракцев, я не дам и гроша за свою жизнь, потому что они сумеют вырвать у вас все, что известно вам об организаторах заговора. Так что не ломайте себе голову: я изучу этот аспект с особой тщательностью. А теперь, можете ли вы разработать план действий, определяющий роли людей, которые будут участвовать в деле вместе с вами? Кстати, сколько человек вам нужно?

— Не слишком много, но и не слишком мало, — ответил Коплан. — Четверо, но решительные парни, чьи достоинства вам известны и кому вы полностью доверяете.

— Я могу их вам предоставить. Составьте также список необходимого снаряжения, оружия и машин. Затем мы совместим ваш план с тем, что я подготовлю для вашего бегства.

— Согласен. Между прочим, я подумал и предпочитаю, чтобы гонорар мне выплатили золотым песком. Его удобнее перевозить и реализовывать.

Гарибьян кивнул головой в знак согласия, одновременно спрашивая себя, не будет ли наиболее надежным способом обеспечить свою безопасность после осуществления акции просто-напросто устранение тех, кто в ней участвовал. Кроме того, этот выход был более экономичным.

С непроницаемым лицом владелец ночного заведения поднял глаза на Коплана.

— Приходите ко мне завтра вечером, — сказал он. — Мы вместе доработаем детали и назначим дату.

— Договорились, — согласился Коплан. — Я немедленно примусь за работу. Всего хорошего, месье Гарибьян.

В глазах армянина блеснул огонек.

— Разве я не просил вас привести вашу очаровательную подружку Клодин, когда придете сюда вновь? — насмешливо напомнил он. — Я бы хотел увидеть эту девочку.

— Сегодня вечером она была не в форме, — сказал Коплан. — Она придет завтра.

— Не забудьте, — желчно сказал Гарибьян.

Он нажал кнопку, отпиравшую замок, и Коплан вышел. Охранник внизу тоже нажал кнопку, вделанную в стену, как только гость прошел мимо него.

Из дома, расположенного на другой стороне улицы, вышел торговец с лотком фиников и направился следом за Копланом.

Франсис нашел Клодин в их номере. Лежа на кровати в одной короткой нейлоновой рубашке, молодая женщина читала старую газету и ела рахат-лукум. Ее длинные ноги с благородными линиями выделялись на ярко-красном покрывале.

Коплан рассеянно поцеловал ее в губы, потом с озабоченным лицом снял пиджак и налил себе стакан виски.

— Что-нибудь не так? — спросила Клодин, заметившая его задумчивый вид.

— Все нормально, — ответил он. — Только мне придется заняться писаниной, и это обещает быть трудным. Мне грозит просидеть за этой работой добрую часть ночи.

— Черт! — воскликнула раздосадованная Клодин. — Теперь ты превращаешься в канцелярскую крысу?

Он поднял указательный палец и поправил:

— В стратега, моя дорогая. Оставив свой веселый тон, он добавил:

— И в этой стратегии тебе, к сожалению, придется тоже сыграть роль.

— О, — вздохнула она, — незачем употреблять громкие слова. Моя роль всегда одна и та же.

Она поставила коробочку с лукумом на ночной столик, сунула ноги в туфли и подошла к Франсису.

— Кто на этот раз? — устало спросила она.

Он взял ее за талию, посмотрел нежным взглядом.

— Тип, на которого мы работаем, — произнес он вполголоса. — Хозяин «Тамерлана».

Она положила свою белокурую голову на мускулистое плечо Коплана, обняла его обеими руками.

— Ты рассчитываешь на меня, чтобы улучшить свое положение? — удивилась она.

Руки Коплана, как тиски, замкнулись на нежных бедрах девушки.

— Сумасшедшая, — буркнул он, задетый за живое. — Ты когда-нибудь избавишься от мышления проститутки?

Обиженная, она, побледнев, прикусила губу.

— Прости, — прошептала она, сильно огорченная. — Я должна была догадаться, что...

— Ты ни о чем не можешь догадываться, — ответил он со снисходительной строгостью. — Подожди хотя бы, пока я тебе не объясню.

Он подвел ее к креслу, сел и посадил к себе на колени. От ее нежного теплого тела шел опьяняющий аромат, такой же волнующий, как округлости ее бедер и вызывающая грудь.

— Я надеюсь, что все пройдет так же, как в Мафраке, — продолжил он, — но здесь будет опаснее для нас обоих. Может быть, тебе придется уступить Гарибьяну.

Она выпрямилась и посмотрела в его глаза.

— От твоих слов у меня пошли мурашки. Что ты готовишь?

Он хотел все рассказать, чтобы она сознательно сыграла свою роль, но решил не вызывать у нее слишком сильного беспокойства.

— Гарибьян, хозяин того заведения, должно быть, очень пылкий тип, несмотря на свою ледяную внешность, — продолжил он более легкомысленным тоном. — Соблазни его, но помни, что это шеф, человек ранга Халати. Ты лучше меня знаешь, какую технику применить: холодность, дерзость, презрение. Надо его помучить, чтобы он понял, что сразу у него ничего не получится. Поскольку он не хочет портить со мной отношения, он пока не посмеет показать зубы. Сечешь?

Она не очень хорошо понимала, куда клонил Франсис.

— Слушай, что это значит? — спросила она. — Ты работаешь на него или против?

— Пятьдесят на пятьдесят... Что же касается реальных целей твоей кампании по очаровыванию, вот в чем они заключаются. В первую очередь надо узнать, как ГарибьЯн открывает и закрывает на расстоянии двери, ведущие в его кабинет. Во-вторых, отвлечь его, чтобы освободить мне руки в нужный момент.

Сочтя это объяснение пока что достаточным, он встал, держа Клодин на руках, сделал три шага со своей приятной ношей и опустил молодую женщину на кровать.